и въехал прямо в толпу на пешеходной улице впереди. Одни гибли под колесами, других закидывало ему на капот. Алек Минасян сбивал людей фургоном, пока не пришлось остановиться: одна из жертв уронила на машину стаканчик кофе, стекло залило, ничего было не видно. Бросив взгляд вправо, Минасян увидел приближающуюся полицейскую машину и решил остановить фургон.

В конце допроса Роб Томас подается вперед к Алеку Минасяну и произносит, понизив голос:

– Сегодня десять человек лишились жизни, пятнадцать получили тяжелые травмы. Мне кажется, важно задать вопрос: что ты чувствуешь по поводу всего этого?

– Я чувствую, что выполнил свою задачу, – отвечает Минасян.

– Выполнил задачу?

– Да.

– Если бы в этой комнате оказались родные погибших и пострадавших, что бы ты им сказал?

– Честно говоря, не знаю.

– Ты попросил бы прощения?

– Не знаю, если честно.

Приговор Алеку Минасяну вынесли 3 марта 2021 года. Судья Энн Моллой отвергла аргументы адвоката, утверждавшего, что его подзащитный страдал серьезными психическими отклонениями из-за аутизма и потому должен быть оправдан: это был первый случай в канадской судебной практике, когда защита апеллировала к такому диагнозу как причине для оправдания. Группы поддержки людей с расстройствами аутистического спектра раскритиковали линию защиты адвоката Алека Минасяна. Председатель одного из объединений, Autism Canada, публично заявил: «Аутизм не подталкивает людей к преступлениям и не лишает их способности выносить моральные суждения. Люди с аутизмом гораздо чаще становятся жертвами насилия, чем преступниками».

Судью Моллой аргументы защиты тоже не убедили: она приговорила Алека Минасяна к 25 годам тюремного заключения за каждое убийство, то есть к 250 годам тюрьмы.

На процессе Минасян заявил, что преследовал цель убить сто человек, чтобы побить «мировой рекорд», но вполне доволен и тем, что удалось лишить жизни десятерых. Он сменил риторику и больше не упоминал, что намеревался поднять восстание инцелов, – по его словам, целью массового убийства было достичь славы и признания, хотя он по-прежнему симпатизирует движению инцелов и восхищается Эллиотом Роджером.

Алек Минасян сказал, что мечтал стать всемирно известным, поставить «рекорд» (high score) по количеству убитых и одновременно избавиться от одиночества и страха – весьма типичное описание внутреннего мира радикализованного инцела.

11. От домохозяйки – к рождению детей без мужчины

Когда мужчина и женщина в Швеции начинают жить вместе, они обычно придерживаются идей равенства и у них получается устроить быт так, чтобы каждый сохранял приемлемый баланс между оплачиваемым трудом и работой по дому. А потом рождается первый ребенок – и всё идет вкривь и вкось.

Бу Ротштайн, профессор, политолог

В 1950‑х домохозяйка, хранительница домашнего очага, всё еще считалась идеалом женщины, однако в это десятилетие возникла острая нехватка рабочей силы и многие женщины пошли на работу. Типичный пример – моя мама. Хотя зарплаты моего отца вполне хватило бы на то, чтобы содержать молодую пару, мама захотела работать, чтобы не зависеть от мужа. У моих родителей вообще были очень равноправные отношения – особенно учитывая, в какое время они жили и из каких семей происходили. Отец не придерживался традиционных или консервативных взглядов, скорее наоборот. В отличие от собственного отца, он не был авторитарным домашним тираном. Напротив, папа говорил о необходимости делить домашний труд поровну и сам демонстрировал это своим примером. Он мыл посуду, убирался, готовил еду (его польский картофельный суп-картофлянка – это нечто совершенно особенное). К тому же в 1950‑х началась масштабная урбанизация, а в последующее десятилетие стала формироваться современная политика гендерного равенства. Пересмотру подверглись и концепция домохозяйки как идеальной женщины, и другие гендерные стереотипы. В 1960‑е годы дебаты по поводу этих стереотипов приобрели серьезный характер: в этот период казавшиеся незыблемыми семейные и общественные роли мужчин и женщин начинают трактовать как обычный продукт устоявшихся в обществе норм и ожиданий. Кроме того, в 1960‑е получили распространение оральные контрацептивы – настоящая революция для женщин. С этого момента они могли выстраивать карьеру, сами определяя, хотят ли заводить детей и когда именно. Также в Швеции были проведены реформы, имевшие большое значение как для женщин, так и для мужчин: например, в 1971 году ввели раздельное налогообложение – теперь каждый из супругов самостоятельно платил налоги, соответственно, замужняя женщина стала рассматриваться как самостоятельный индивид с точки зрения доходов и налогов. (До этого налог взимался с совокупного дохода, поэтому с точки зрения семейного бюджета было невыгодно, чтобы работали оба супруга.) В 1980‑е годы был введен закон о гендерном равноправии, запрещавший дискриминацию женщин на рынке труда, в 1991 году отцы получили право на шестидневный отпуск при рождении ребенка, а в 2003‑м был введен «отцовский месяц»[27]. Иными словами, за короткий срок многие социальные нормы подверглись серьезным изменениям, что, конечно же, сказалось на повседневной жизни.

Привычный статус-кво, когда у мужчин более высокие доходы и больше возможностей сделать карьеру, постепенно разрушается. По данным Европейского центра политических реформ и предпринимательства (European Centre for Entrepreneurship and Policy Reform, ECEPR), на сегодняшний день женщины зарабатывают больше, чем мужчины, в целом ряде профессий – это промышленные дизайнеры, физиотерапевты, сотрудники службы занятости и пасторы. По мнению специалистов аналитического центра, причиной повышения уровня зарплат для женщин стала так называемая реформа RUT[28], рыночная конкуренция в рамках общественного сектора, где работают преимущественно женщины, а также распространение индивидуального назначения заработной платы[29],28. Однако общий разрыв между зарплатами мужчин и женщин сохраняется, хотя и постепенно снижается. По данным Ekonomifakta, в среднем мужчинам платят на 9,9 % больше, но, если принять во внимание различия в возрасте, образовании, профессии, секторе и рабочем времени, разрыв сокращается до 4,2 %.29 Однако уменьшение разрыва несет с собой и негативные последствия.

Двое ученых, Джиджи Фостер и Лесли С. Стрэттон, в своем докладе описывают, как привычные представления о мужчине – главном кормильце семьи подвергаются изменениям по мере того, как женщины выходят на рынок труда и разрыв в зарплате уменьшается. Ученые исследовали, какое влияние это оказало на взаимоотношения в парах, и пришли к выводу, что в отношениях, где главный кормилец – женщина, выше вероятность развода или разрыва. Результаты исследования, базирующиеся на данных, собранных в США и Австралии, показывают, что риск увеличивается и для молодых пар, и для пожилых, но особенно резко – для молодых пар и тех, где у партнеров невысок уровень образования. Интерпретируя результаты, авторы исследования констатируют, что таково неизбежное следствие слома общественных норм (теперь женщины необязательно зарабатывают меньше мужчин, но последним это может не нравиться), но также отмечают, что