— Мы можем поговорить? — спросила Кит, с трудом сдерживая волнение. Она не знала, куда смотреть, потому что его удивительное, с резкими чертами лицо постоянно притягивало ее взгляд.

— Именно для этого я ждал конца вашей беседы с Дартом, — спокойно сказал он, глядя на нее в упор.

— Я… я почти всю ночь не спала и думала…

— Значит, нас было двое, — произнес он, не сводя с нее синих глаз. — По крайней мере, оставшуюся часть ночи я тоже…

Может быть, он все-таки не спал с Люси, подумала Кит с радостью, на которую, в общем-то, не имела права.

— Если бы таксист не привез меня к вам, Люси сохранила бы работу у вас? Я жду честного ответа.

— Скажу правду, когда вы снимете очки. У нас еще целый день впереди.

Кит проигнорировала его просьбу. Ей совсем не понравился покровительственный тон, маскировавший его истинные чувства.

— Послушайте, — воскликнула она, вскакивая, — если вы эту работу просто придумали из-за меня, то ничего хорошего не выйдет! Вы только осложните ваши отношения с миссис Бэннинг. П-прошлым вечером м-мне было очень жаль ее. На ее месте и я бы не поняла, зачем вы привезли в дом постороннюю женщину. Не она виновата в создавшейся ситуации, а я!

— Почему вы всегда берете вину на себя? И, ради Бога, сядьте.

— Почему я должна сесть?

— Потому что мне неловко и неуютно.

— Глупости. Вас ничто и никто не может поставить в тупик.

— Может, виноват парик, — нахмурился он. Кит гордо вскинула голову.

— Вы сами его выбрали.

— Мне кажется, это наша первая ссора.

Кит глубоко вздохнула, села и сняла очки.

— Я не хочу с вами ссориться, Джаред. — Ее взгляд смягчился. — Вы просто потрясающий человек. Неужели вы не понимаете? Я причинила вам достаточно неприятностей и не хочу еще больше осложнять вашу жизнь. — Она сглотнула. — Я в долгу перед вами, я обязана вам жизнью.

— Опять эти отвратительные слова: «в долгу», «обязана». Именно их я не желаю слышать от вас, Кит. У вас был выбор, помните? Жизнь или нечто, возможно, худшее, чем смерть.

— А вы любезно предложили мне замечательную работу и все необходимое, включая чуткого доктора, помогающего освободиться от страхов. Ваша худшая черта, Джаред Бэннинг, — неумение изящно принимать заслуженную благодарность.

— Один — ноль в вашу пользу. — Джаред снова озабоченно нахмурился. — Не каждый день я сталкиваюсь с такими случаями и не смог устоять, — признался он.

— Вы так и не ответили на мой первый и главный вопрос. Пожалуйста, ответьте, — взмолилась Кит. — Помогать мне — это одно. Заставлять Люси отказаться от работы, которая значит для нее так много, — совсем другое.

Джаред сложил руки на груди.

— Вы правы. Однако дело в том, что, даже не появись вы на моем пороге, она работала бы здесь еще от силы недели три, не больше. Мне нужен постоянный работник с медицинским образованием, умеющий печатать на машинке. У Люси нет этих необходимых качеств. Свою идею нанять вас я считаю гениальной. Я заполучил отличного помощника, к тому же быстрее, чем рассчитывал, и с положительными результатами для всех.

Ее глаза затуманились.

— Как вы можете так говорить? Я видела: Люси расстроилась вчера вечером!

— Вы видели и слышали женщину, которой пришлось посмотреть в лицо своим страхам. Так же, как и всем нам.

Кит замигала.

— Каким страхам?

Она не могла представить, чего еще надо Люси, если ее любит такой мужчина, как Джаред.

— Во-первых, она должна смириться со своей утратой и перестать жить воспоминаниями. Во-вторых, она должна наконец, повзрослеть. Найти свое место в жизни, доказать свою значимость. В-третьих… Мне продолжать?

Кит смутилась.

— Почему она должна что-то доказывать?

— Потому что она потеряла лицо. Так иногда случается в браке. Ей необходимо вернуться к своей профессиональной карьере и начать зарабатывать на жизнь.

— Из ваших слов я поняла, что ваш брат хорошо обеспечил ее. Вы говорили, что ранчо принадлежит ей.

— Я говорю не о деньгах, а о личности. Люси — первоклассный агент по продаже недвижимости. Именно в этом качестве мой брат встретил ее. Она нашла нам это помещение. А когда они поженились, она все бросила ради дома и детей. Ей пора перестать оплакивать Грейсона и попытаться наладить свою жизнь. Пока она не станет счастлива сама, она не сможет дарить счастье окружающим, и — уж конечно — будущему супругу. Любой мужчина будет чувствовать себя заменителем Грейсона. Согласитесь, это невыносимая ситуация. Вы удовлетворены ответом?

Кит смотрела на Джареда широко раскрытыми глазами.

— Она видит в вас Грейсона?

Джаред кивнул.

— Люси до сих пор не смирилась со смертью моего брата. Мы похожи друг на друга. Он на три года старше меня, мы были очень близки.

Кит сцепила руки.

— Люди так сложны, — сказала она, подумав: особенно вы, Джаред Бэннинг. Вы хотите, чтобы Люси полюбила вас ради вас самого.

Из-под опущенных век он изучал ее задумчивое лицо.

— Вы все еще считаете меня чудовищем?

— Я никогда так не считала, — прошептала Кит загробным голосом, — но теперь, зная правду, я чувствую себя лучше. — Она закусила нижнюю губу. — Люси думает, что нас с вами связывает не только общая работа?

Джаред подался вперед и оперся локтями о стол.

— Вы — красивая молодая женщина, Кит. Несомненно, Люси сразу это заметила. Теперь и другие видели нас вместе в кафе. Через несколько дней весь городок с упоением будет перемалывать слухи, будто я сплю со своей белокурой красавицей секретаршей.

Он усмехнулся.

Однако Кит не видела в ситуации ничего смешного. Вероятно, он хочет заставить Люси ревновать. Но это жестоко.

— Люси будет больно.

— Наоборот. Это заставит ее раскрыть глаза и увидеть, что я живой мужчина из плоти и крови, со своими собственными интересами, а вовсе не продолжение Грейсона. А самое лучшее в этой ситуации, — что Дарт может связаться с вами в любое время дня и ночи. Все отлично сложилось. Прекрасный выход для всех. Особенно для вас, мой раненый лебедь. Ваша репутация не пострадает.

— Ч-что вы имеете в виду?

Их взгляды встретились.

— То, дорогая, что на самом деле вы не существуете.

Ему было весело, он думал, что шутит, но Кит показалось, что ей нанесен смертельный удар в самое сердце. Сколько раз она говорила себе: для доктора Бэннинга она всего лишь интересный случай — и каждый раз забывалась!.. Она для него — не более чем…

— Кит! — раздраженно окликнул он.