Родерик Мак-Гилл

Еще совсем недавно я был в положении бесправного пленника. Понуро брел по пыльной дороге, прикованный цепью к английской повозке. Мы проиграли битву, а наш отряд был разбит. Многие мои товарищи тогда погибли. А я и еще несколько неудачников попали в плен. Почему неудачников? Скорее всего, нас казнят англичане. Никто шотландцев здесь выкупать не будет. Почему англичане нас тащили с собой? Почему не убили на месте? Не знаю. Скорее всего, чтобы привезти на свою территорию, хорошенько помучить, а затем придать лютой смерти. Англичане любят такие кровавые зрелища. Любят они устраивать показательные казни своих врагов. Шотландцев англичане ненавидели. И мы отвечали им той же монетой. Это противостояние длилось уже несколько столетий. Английские короли стремились завоевать и покорить Шотландию. А мы этому активно сопротивлялись. Я приехал во Францию вместе с войском шотландского графа Джона Стюарта. Эх, как же славно мы тут повоевали! Неужели скоро все закончится, а я умру? Эти мысли не давали мне покоя. Но потом в один момент все поменялось. Взрывы, крики испуганных и смертельно раненных людей. Свист стрел. А затем в повозку, к которой нас приковали англичане, что-то с силой врезалось. Лошади, тащившие ее, забились в агонии. Инстинктивно я упал на землю, прикрывая голову руками. Мои товарищи по несчастью тоже упали рядом со мной. Признаюсь честно, я опытный воин, прошедший не один десяток битв, испугался. Тогда мое сердце дрогнуло. Грохот взрывов меня сильно напугал. Я и раньше сталкивался с порохом. У французов я видел пушки, которые они называли «бомбардами». У наемников из Италии видел ручные пушки и аркебузы. Я наблюдал, как они стреляют. Громко и очень дымно. Но тогда они стреляли не в меня. И это было не страшно. А вот теперь я узнал, что это такое, когда бомбарды стреляют в тебя. Только потом я узнал, что это были не пушки. Но в тот момент мне было очень страшно. И я стал молиться Богу, чтобы он меня спас и защитил от этого ужаса. Кругом метались в панике и падали сраженные стрелами и осколками англичане. Дым и грохот взрывов дополняли картину наступившего апокалипсиса. Видимо, моя молитва помогла. Я остался жив, и взрывающаяся смерть прошла мимо. Меня миновали осколки и стрелы. Двое наших все же погибли, а Мак-Гроу что-то царапнуло голову до крови. Ему еще повезло. Я потом видел раны, что наносило то самое грохочущее оружие чужеземцев из далекой Руси. Очень страшные раны. И очень кровавые. Некоторым англичанам даже руки или ноги отрывало.

Я был рад, что меня пощадило. В меня ничто не попало. Я увидел в этом Божий промысел. Господь меня спас, чтобы я что-то сделал в этой жизни. Раньше-то я не был праведником. Жил как все, часто греша и забывая Бога. Но теперь у меня открылись глаза.

Вот на этой, залитой кровью дороге посреди дикого французского леса. Когда нас освободили, я понял, в чем будет состоять моя миссия в этой жизни. Это было озарение свыше. «Я должен служить нашим освободителям!» Когда я высказал эту мысль вслух, то мои соратники не стали возражать. Они тоже решили последовать за мной. И теперь я буду служить шевалье Андрэ и Мишелю, пока Господь не призовет меня к себе. Аминь.

– А давайте еще раз выпьем за вашу славную победу, господа! – громогласно произнес наш собутыльник, поднимая вверх серебряный кубок с вином.

– Поддерживаю ваш тост, господин граф! – соглашаюсь я с ним, салютуя точно таким же кубком.

– За победу! – рявкнул сидевший рядом с нами Мишка, а затем многозначительно добавил фразу из старого советского фильма: – За нашу победу!

Да, да, ребята и девчата. Мы сейчас сидим тут и пьем с самым настоящим средневековым графом. Жан Восьмой д’Аркур, пятый граф д’Аркур, пятый граф д’Омаль, виконт де Шательро, сеньор де Мезьер. Вот так вот! Скромненько и со вкусом. И все это уже в двадцать шесть лет. Правда, в данный момент графства д’Аркур и д’Омаль, входившие в состав герцогства Нормандия, были оккупированы англичанами. И король Англии Генрих Пятый пожаловал титул графа Омальского Ричарду де Бошану, а титул графа д’Аркур – своему младшему брату, герцогу Томасу Ланкастеру. Однако французы этого так и не признали. И Жан д’Аркур гордо и смело все еще носил эти графские титулы. Эдакий граф без графства. Таких дворян здесь называют титулярными. Кстати, сеньория Мезьер тоже располагалась в Нормандии и была под англичанами. И таких вот графов, баронов, сеньоров и виконтов здесь во Франции сейчас хватало. Их земли были захвачены англичанами, но титулы-то за ними остались. Жан д’Аркур был ярым сторонником дофина Карла и ненавидел англичан всей своей аристократической душой. В данный момент он занимал должность капитана гарнизона города Ле-Ман. Между прочим, это очень круто. Королевский капитан – это вам не простой командир наемного отряда. Нет, нет. Не надо их путать. Жан д’Аркур был военным наместником в графстве Мэн от имени короля Франции. Он отвечал за оборону графства и ведал всеми военными вопросами на его территории. И отряд английского барона Харпера, вторгшийся в зону его ответственности и затем ушедший безнаказанно, был его косяком. Граф д’Аркур должен был этого не допустить. Но у него ничего не получилось. Англичане безнаказанно пограбили и ушли, разбив высланный за ними отряд шотландцев. И все это легло бы несмываемым пятном на репутацию Жана д’Аркура, но тут подвернулись мы. Никому не известные дворяне-чужеземцы, которые с маленьким отрядом смогли в пух и прах разбить шевоше барона Харпера. А затем привели пленных англичан в Ле-Ман. Для Жана д’Аркура это был самый настоящий подарок. Пленников он у нас выкупил, заплатив более чем щедро. Правда, посетовал, что мы не смогли взять в плен самого барона Харпера. Живым.

А уж как нам было жаль. За живого английского барона французы нам бы кучу монет отвалили. Но, к несчастью, барон Харпер погиб, упав с лошади при взрыве нашей «монки». Он ехал в голове вражеской колонны. Там, вообще, все английские дворяне данного отряда находились. Вот по ним и ударила волна поражающих элементов с одной из наших самодельных мин. Однако в одном барону Харперу повезло. Осколки его не задели. Они убили только его лошадь. А вот уже эта лошадиная туша его и прикончила. Упав на него сверху и сломав ему шею. Тут барону Харперу даже великолепные латы не помогли. Судьба, однако. Кстати, те доспехи потом отжал для себя Гризли. Броня английского военачальника ему понравились. Да и по габаритам они с Харпером были схожи. И после небольшой подгонки Мишка уже щеголял в новеньких латах. Я же свою броню менять не стал. Мне доспехи покойного сэра Персиваля нравились. Удобные, относительно подвижные и не такие тяжелые, как у Мишки. Да, и черный цвет брони меня полностью устраивает. Не люблю я сиять на всю округу, как начищенный самовар. Я не рыцарь – я диверсант по своей натуре. И привык нападать внезапно из засады. Для меня важнее скрытность. А в обычных латах, надраенных до зеркального блеска, ты хрен незаметно подкрадешься к противнику. Хотя это я так утрирую. Подкрадываться к врагу надо, вообще, без доспехов. Чтобы не одна железяка не бренчала в самый неподходящий момент. Но я надеюсь, что мою точку зрения вы поняли.

У нас теперь трофейных доспехов хватало. Всех шотландцев мы обрядили в нормальные латы. Эти кадры будут нашей главной ударной силой в ближнем бою. Сражаться в пешем строю и на коне они умеют очень неплохо. Мы с Мишкой их боевые навыки проверили и остались довольны. Годные бойцы. Кстати, они у нас будут натаскивать наших бывших крестьян. Будут учить их сражаться разными видами холодного оружия. А то наши новобранцы неплохо стреляют из лука, а вот с фехтованием у них все плохо. Вот и будут им инструкторы. Дилан тоже примерил на себя доспехи одного из английских рыцарей. Он у нас боец неплохой. Универсал. Отличный стрелок, фехтовальщик и может на лошади кое-что изобразить. Я его назначил отрядным сержантом. Это что-то вроде нашего заместителя. Он теперь у нас всеми простолюдинами командует.