Тени от деревьев становились все длиннее и длиннее, на небе загорелась первая звезда, за ней — вторая, третья… Копыта Грома звонко цокали по каменистой дороге, Шенк покачивался в седле, думая о том, что ему предстоит сказать в Цитадели. Совсем обычная миссия — выкупить из рабства братьев Ордена — обернулась чем-то куда большим. Это убийство… хорошо, если Дрю удастся найти истинного виновника. Надежды на то, что старичок инквизитор и его немногочисленные помощники сумеют сделать хоть что-то серьезное, не было вовсе.

Четыре дня пути. Ночевки в лесу могут быть приятными, когда выбираешь их ради удовольствия, но не тогда, когда являются необходимостью. А комары способны довести до бешенства даже святого. Шенк чувствовал настоятельную потребность хотя бы одну ночь провести под крышей, посидеть за столом, на котором будет стоять доброе жаркое, а не остатки уже начинающей портиться ветчины, обжаренные на костре. И воду из ручьев, может быть, свежую и кристально чистую, давно пора было заменить пивом. Или даже хорошим вином. Вполне вероятно, что за эти дни он сумел достаточно удалиться от Пенрита и можно было перестать осторожничать. Последний дорожный столб, который он миновал не так давно, утверждал, что всего лишь в пяти лигах расположена деревенька Телиншир. Довольно большая по местным меркам, почти три сотни дворов. Скорее даже не деревенька, а небольшой городок, пока еще не обзаведшийся городской стеной и стражей у ворот. И самими воротами, разумеется, тоже. Наверняка там найдется хорошая гостиница, с большими комнатами, нормальными кроватями и жареным поросенком.

Как и любой брат Ордена, Легран не был неженкой. Если на то имелась настоятельная потребность, он мог целыми днями месить грязь, ночевать на снегу и две-три декты кряду питаться сухарями и талой водой. Но он не относился к немногочисленным аскетам, стремящимся сознательно издеваться над своим телом, доводя его до измождения голодом, холодом и лишениями. Если можно было не отказывать себе в маленьких радостях — он так и делал. Если же выбора не было — что ж, значит, судьба.

Впереди показались первые домики — ухоженные, благополучные. Под властью Ордена люди жили неплохо, хотя Шенку приходилось судить об этом большей частью по рассказам тех братьев, которых дела служения Свету забрасывали в иные страны. В том же Минге, стонущем под тяжестью стальной перчатки Императора, такие домики были редкостью. Но в жестокости правления императоров Минга были и иные стороны. Орден был слишком умиротворен, его жители обленились, а армия давно уже не участвовала ни в чем более серьезном, чем редкие приграничные стычки. Сколько есть полков, которые и впрямь могут гордиться выучкой, где собраны лучшие из лучших? Три, четыре… это лишь капля в море.

Там, где Великий Магистр предпочитал действовать проповедями, убеждением и в крайнем случае демонстрацией силы, стальные полки Минга или бесчисленные орды Кейты охотно лили кровь, свою и чужую. Уже не одно столетие они занимались в основном друг другом, вновь и вновь оспаривая границы. Орден смотрел на это со снисходительной усмешкой — пусть хоть перебьют друг друга, плакать никто не станет. Одно время Кейта попыталась обратить свои взоры на юг, в сторону Арделлы… В день, когда пришло известие о том, что шестнадцать отборных кейтианских орд почти полностью уничтожены войсками арделлитов, в Цитадели был устроен настоящий праздник.

Это было глупо. Командоры, цвет полководцев Ордена, прекрасно понимали, что в то время, пока их солдаты полируют свои и без того сияющие доспехи, там, в бескрайних степях и дремучих лесах Минга, в пустынях и горах Кейты, во влажных джунглях Арделлы, куются мечи. Оттачивается боевое мастерство — и рано или поздно взгляды тех, на кого Орден всегда поглядывал свысока, обратятся на запад.

Похоже, это время пришло.

Захотят ли эти люди, уже не одно поколение живущие в мире и относительном достатке, грудью встать на защиту своих домов, пойти на смерть и лишения? Устоят ли приграничные крепости, что строились многие сотни лет назад и с тех пор лишь время от времени подновлялись? Или мингские полки сметут эти ветхие укрепления и пройдут огнем и мечом по этим местам? По этим вот ухоженным, мирным домикам?

Шенк помотал головой, отгоняя тревожные мысли. Все-таки он простой темплар, у него в жизни совсем иная цель — нести справедливость. Конечно, если начнется война… нет, если появится хотя бы угроза начала войны, он, как и другие, будет отправлен Орденом туда, где будет более всего нужен.

Легран придержал коня, достал из вьюка свой слегка помятый плащ и накинул его на плечи. Хватит прятаться. Хватит ночевать в лесу, пробираться лесными тропами, избегать оживленных трактов. Чему быть — того не миновать. Вряд ли и сюда добрались известия о происшествии в Пенрите. А если и добрались — какое дело местным до какого-то там убитого торговца, да еще приезжего. Их здесь куда больше волнуют вещи вполне обыденные — виды на урожай, да не снизит ли Орден налоги и не увеличит ли Великий Магистр венчающую год полудекту праздников еще на один день, что случалось раз в несколько лет.

А вот и гостиница — большое, явно недавно побеленное здание с новой вывеской. Не слишком оригинально — здоровенный разноцветный петух среди языков пламени. Скорее всего заведение носит и соответствующее название. Щенк присмотрелся к уже плохо видимым в сумраке буквам… «Жареный петух». Что ж, этого он и ожидал. Остается надеяться, что курятину здесь готовить умеют.

Спешившись и накинув поводья на крюк у коновязи, темплар вошел в просторный зал гостиницы. Восхитительные запахи — горячего мяса, сдобы, вина и пива… все, что он успел порядком подзабыть за эти дни. Людей здесь было немало — неудивительно, в это время года тракты достаточно оживленны. В центре веселилась уже порядком подогретая выпивкой компания купцов. Судя по массивным серебряным и бронзовым бляхам — не самые последние люди в своем цехе. Чуть поодаль сидели люди поскромнее, наверняка местные, — зато Шенк мог голову дать на отсечение, что пиво в их кружках, налитое из той же бочки, что и поданное торговцам, обойдется им куда дешевле. Ежели гости заезжие намерены сорить деньгами, грешно отказать им в этом невинном удовольствии. А своих трактирщик не обидит — купцы ведь уедут, а ему здесь жить.

Чуть поодаль сидел одинокий монах — несмотря на то что посетителей хватало, никто не подсел к нему за столик, не решился нарушить размышления благочестивого брата. Невысокий, узкоплечий… в Орден приходят многие, одни сильны телом, другие — одним лишь духом. Кто-то ищет истину, а кого-то привлекает лишь относительно сытая и спокойная жизнь. Орден принимал всех. Те, кто покажет хорошие способности к языкам и наукам, станут слугами закона, а впоследствии — некоторые — и инквизиторами. Тем, кому дарованы сила и умение владеть оружием, станут воинами — не простыми солдатами, каковых в Ордене немало, а воинами-служителями, элитой. Все без исключения рыцари-командоры Ордена начинали свой путь именно так. Те, кого отметила Святая Сикста, пожаловав дар владеть Знаками, станут темпларами. А кого-то, возможно, ждет судьба фаталя, тайного убийцы, что призван приводить в исполнения те приговоры Ордена, которые сложно торжественно зачитать при большом стечении народа. Или экзекутора — для тех приговоров, которые можно придать гласности.