— Я бы гораздо легче поверил вам, если бы вы не начали разговор, угрожая убить меня, — заметил я.

— Прошлый Летний Рыцарь погиб от руки своего Зимнего коллеги, — ответил Хват. — Собственно, большинство их погибали именно таким образом. Если вы примете предложение Мэб и поступите к ней на службу, у меня не будет ни малейшего шанса выстоять против вас в открытом бою, и мы оба это прекрасно понимаем. Я сделал то, что сделал, для того, чтобы предупредить вас, защитив при этом и себя.

— О, — кивнул я. — Значит, это был предостерегающий дробовик. Это меняет дело.

— Черт подери, Дрезден, — сказал Хват. — Что мне сделать, чтобы вы меня выслушали?

— Вести себя более доверительным образом, — ответил я. — Ну например, следующий раз, когда вы узнаете, что громилы Летних собираются устроить на меня наезд, вы можете позвонить мне, дав мне небольшой гандикап.

Хват поморщился. Лицо его дернулось от видимого усилия. Когда он заговорил, зубы его остались крепко сжатыми, но я все же мог с некоторым усилием разобрать его слова.

— Хотелось бы.

— Ох, — выдохнул я. Изрядная часть моей злости разом испарилась. Оно и к лучшему: Хват не из тех, на кого стоит злиться. — Идти на попятный уже не получится.

Он с усилием вдохнул воздух и кивнул.

— Мэб знает, за какое место вас держать.

— Пока знает.

Он одарил меня не слишком радостной улыбкой.

— Она не из тех, кто отпускает на волю тех, кого хочет заполучить.

— А я не из тех, кого легко заполучить, — возразил я.

— Возможно, — не очень убежденно согласился Хват. — Вы уверены, что не передумаете?

— Нам с ней придется прийти к соглашению насчет отсутствия соглашения.

— Господи Иисусе, — Хват отвел взгляд. — Не хотелось бы мне схлестнуться с вами, Дрезден.

— Так и не схлестывайтесь.

Он молча, с серьезным выражением лица смотрел на меня.

— Я тоже не могу идти на попятный. Вы мне нравитесь, Гарри. Но я вам ничего не могу обещать.

— Мы играем в разных командах, — кивнул я. — Ничего личного. Просто придется делать то, что мы должны делать.

Хват кивнул.

Некоторое время мы оба молчали.

Потом я положил дробовик на снег, кивнул и полез обратно в Томасов пикап. Тяжелый полуавтоматический пистолет я протянул брату. Хват не спешил поднять дробовик.

— Гарри, — произнес он, когда «Хаммер» уже тронулся с места. Рот его дернулся несколько раз, но он справился. — Не забывайте листок, который дала вам Лилия.

Я нахмурился, но кивнул.

Томас вырулил со стоянки и повел пикап дальше. Поскрипывали дворники. Хрустел по шинами снег. Ровный белый шум.

— Ладно, — произнес Томас. — Что это за фигня такая? Подразумевается, что этот парень друг, а он в тебя стволом тычет. Какой-то момент мне казалось, ты врежешь ему пистолетом по физиономии. А потом ты как-то разом скис.

— Можно сказать, и так, — устало кивнул я.

— Ты понимаешь, о чем я.

— На него наложено заклятие, Томас.

Томас нахмурился.

— Лилия поставила ему в мозг блокировку?

— Сомневаюсь, чтобы это сделала она. Не в ее стиле.

— Тогда кто?

— Я бы ставил на Титанию, Летнюю Королеву. Если она приказала ему держать рот на замке и не помогать мне, у него нет ни малейшей возможности ослушаться. Возможно, именно поэтому он явился вооруженным и пытался задеть меня. Он не мог бы поговорить со мной откровенно, но если он угрожал мне в рамках дальнейших планов Олимпии, это могло позволить ему обойти заклятие.

— Мне это представляется не слишком убедительным. Ты ему веришь?

— Титания уже проделывала такое с ним. И она искренне меня не любит.

— Что ж, такое бывает, если убиваешь чью-то дочь, — заметил Томас.

Я устало пожал плечами. Сочетание боли, холода и неоднократного впрыска в кровь адреналина измотало меня гораздо сильнее, чем мне казалось. Я не смог удержать еще одного зевка.

— О чем это таком он сказал, когда мы трогались?

— А, — пробормотал я. — После той заварухи в Арктис-Торе Лилия дала мне серебряную заколку в форме дубового листа. Это превращает меня в, типа, эсквайра Летних. В чистой теории я могу воспользоваться им, чтобы призвать Летнюю Династию на помощь. Это у них такой способ восстанавливать равновесие после всего, что мы натворили.

— Ну, иметь должника за оказанную услугу никогда не помешает, — соглсился Томас. — Она у тебя с собой?

— Угу, — кивнул я. Заколка и впрямь лежала во внутреннем кармане моей ветровки, в маленькой коробочке из-под кольца. Я достал ее и продемонстрировал Томасу.

Он присвистнул.

— Тонкая работа. Красотища.

— Сидхе знают толк в красоте, — согласился я.

— Может, ты мог бы воспользоваться ею, чтобы они от тебя отстали?

— Если бы все было так просто, — фыркнул я. — Титания может решить, что лучший способ помочь мне — это сломать мне спину, парализовав ниже пояса и уложив в больничную койку. Опять-таки, это избавит бебек от необходимости меня убивать.

Томас скептически хмыкнул.

— Тогда почему Хват упомянул о ней?

— Может, ему приказали, — предположил я. — Может, Титания надеется, что я обращусь за помощью, и тогда ей представится возможность лично меня раздавить. А может…

Я позволил себе осечься и помолчать, пока колотил свой и без того избитый за день мозг под вздох, чтобы он хоть немного варил.

— А может, — сказал я наконец, — потому, что он хотел предупредить меня об этом. Бебеки дважды уже меня находили, а ведь физически они меня не преследуют и не выслеживают. Ни то, ни другое место не относится к местам моего обычного пребывания. И как, интересно, нашел меня сам Хват — в разгар метели? Уж наверняка не шатаясь наугад у первой попавшейся блинной.

Глаза у Томаса расширились: до него дошло.

— Это маяк для слежки.

Я смерил серебряный листок угрюмым взглядом.

— Титания, — произнес я ворчливо, но все-таки не без восхищения. — Вот ведь хитрая сучка!

— Черт, — признался Томас. — Мне теперь даже неловко, что я на этого жука пистолет наставлял.

— Мне бы, возможно, тоже, — согласился я, — если бы не тот факт, что Хват начинает вести себя так же по-жучьи и по-лисьему, как остальные сидхе.

— Лучше избавься от этой штуки, — буркнул Томас. — Пока их не набежало еще.

Он нажал на клавишу, опускавшую окошко со стороны пассажира. Спрятанный в двери моторчик кашлянул и задребезжал, прежде чем рывком дернуть стекло вниз. Чародеи неважно сосуществуют с техникой. Для суперсовременного оборудования я просто живое воплощение закона Мёрфи — чем дольше я находился в блестящем Томасовом нефтеналивном танкере, тем больше его устройств могло испортиться.