вступала в общение. Впервые – в присутствии лорда Джоэла…

Я спрятал лицо в ладонях, подозревая, к чему клонит доктор.

– А второй раз – в присутствии вас, инспектор Фрей. Я сам был тому свидетелем.

Они смотрели на меня так, будто я внезапно обратился в святой Грааль.

– Хотите сказать, что мисс Макгрей лучше реагирует… на незнакомцев?

– Именно, – подтвердил Клоустон. – Мы – и я имею в виду нас с Адольфусом и весь персонал лечебницы, – возможно, вызываем у нее слишком сильное волнение. – Он заметил, что Макгрей насупился. – Вопреки нашим лучшим побуждениям, разумеется.

– Брат, которого она покалечила, – процедил я сквозь зубы. – И ее… надзиратели.

Я прикусил язык, едва не признав вслух, что логика в этой теории все же есть.

Макгрей скрестил руки на груди.

– Не думай, что меня это не страшит, Перси; оставить сестру наедине с грязным англичашкой…

– Наедине?! – возопил я, залившись краской.

– Иначе никак, – сказал Клоустон. – Крайне важно, чтобы она не знала о нашем присутствии.

– Нашем? – переспросил я.

– Конечно, инспектор. Неужели вы думаете, что я позволю вам поставить этот маленький эксперимент, не будучи рядом? Если едете вы, то еду и я.

Я в изнеможении застонал.

– Макгрей, наше время сейчас на вес золота. Нам даже обсуждать это все не следует. Нужно вернуться на работу и…

– И что? – вскинулся Макгрей. – Ждать? Мои знакомые ответят мне не раньше, чем через пару дней, да и леди Гласс тебе сказала, что ей тоже нужно время, чтобы добыть для нас сведения. – На этих словах Клоустон тревожно встрепенулся. – Речь не о вас, доктор, не волнуйтесь. Но Перси тоже прав, времени у нас на грош. Если вы едете с нами, то будьте готовы отправиться сегодня же ночью.

– Сегодня же? – хором возмутились мы с Клоустоном.

– Да, – ответил Макгрей. Он вложил записку в мою ладонь и развернулся к выходу. – Так что я пойду подыщу для нас транспорт. А ты, Фрей, ступай домой и упакуй свои тиары.

Он ушел, прежде чем я успел возразить. Клоустон заметил, как я разъярен, и примирительно коснулся моего плеча.

– В его задумке, – шепнул он мне на ухо, – есть зерно здравого смысла, инспектор. С учетом всех обстоятельств.

В ответ на это я лишь фыркнул.

– Здравый смысл! Как вы можете так говорить? Почему вы с такой готовностью поддержали этот нелепый план?

Клоустон опустил взгляд. Лицо его по неведомой мне причине источало вину.

ДНЕВНИК – 1827

17 октября. […] Во Флоренции у меня помутилось зрение. […] Каждый глаз видел свое. […] Мне дважды прикладывали к вискам пиявок – дали слабительное; Один раз вырвало, и дважды мне делали кровопускание из руки. […]

Стала проявляться новая болезнь: с каждым днем силы постепенно покидают меня. […] В Копчике и Промежности ощущается тупое онемение и утрата чувствительности. […]

По прошествии времени, где-то 4 декабря, ноги мои совсем лишились силы, и дважды за один день мне случилось упасть на пол. […] Мне пришлось оставаться на полу, пока не пришел мой Слуга и не поднял меня.

9

Поскольку в средствах мы были не ограничены, Макгрей нанял частный пароход, которому предстояло доставить нас из порта Лит прямиком на Оркнейские острова.

Я отправился домой, чтобы забрать багаж – Лейтон держал чемоданы для меня наготове, – а затем приехал к Девятипалому на Морэй-плейс, где сытно отобедал. Последним прибыл доктор Клоустон. Следуя совету Макгрея, он присоединился к нам уже после захода солнца, благодаря чему также успел до отъезда уладить все дела в лечебнице.

Снег шел весь день, тихо, но непрерывно, так что улицы утопали в белизне. Дороги рядом с портом Лит, по которым безостановочно разъезжали телеги и экипажи, представляли собой липкую темную жижу.

– Сюда, – сказал Макгрей, указав на пирс справа от нас в тот самый миг, когда возница натянул поводья.

В тусклом свете фонарей я различил очертания небольшого, однако весьма аккуратного колесного пароходика, корпус которого блестел свежим слоем темно-зеленой краски. Из высокой трубы его уже вовсю валил дым, двигатель жужжал уверенно и ритмично, а из маленьких иллюминаторов лился теплый свет.

Я собрался выразить благодарность Макгрею (сколь бы мучительно это для меня ни было), но тут заметил, что по сходням идут трое мужчин. Одним из них был невысокий толстяк с копной седых волос; кожа на его лице казалась дубленой – такой не встретишь и на старом башмаке, – судя по всему, это и был наш капитан. Других двоих – плечистых здоровяков – я опознал сразу же, несмотря на шляпы и длинные плащи.

Мы вышли из экипажа и зашагали к этой троице, пока возница выгружал наши чемоданы. Соленый бриз бросал в нас мелкие снежинки, пароход тихонько покачивался на мягких волнах. Совершенно неподходящий фон для нашей напряженной сходки.

– И куда это вы собрались? – осведомился знакомый голос Шефа. Между котелком и поднятым воротником плаща виднелись лишь его глаза, брови и подкрученные кончики усов.

– Не твое собачье дело, – огрызнулся Девятипалый.

Соратник Шефа шагнул в нашу сторону с угрожающим видом. Немолодой капитан – густая щетка его усов покрылась инеем – поднял ладонь.

– Притормозите-ка! – Говор у него был еще раскатистее, чем у Макгрея. – Думаю, парни сами объяснят, что к чему.

– Это касается нашего расследования, – ответил я, прежде чем Девятипалый успел изрыгнуть еще какую-нибудь гадость.

– Вам было приказано уведомлять нас о любых своих перемещениях, – сказал Шеф. – А не удирать посреди ночи, как жалкие крысы, которые бегут с тонущего корабля. Мы… – Он вытащил из нагрудного кармана револьвер и указал им на возницу кеба. – Эй ты! Проваливай отсюда!

Парень побелел. Все это время он изображал, будто стирает пыль с наших чемоданов.

Макгрей сунул ему несколько монет.

– Поспеши, если жизнь дорога.

Тому хватило здравомыслия послушаться, и спустя миг кеба и след простыл.

– Спрошу еще раз. Куда вы собрались? Капитан Джонс говорит, что вы велели ему хорошенько запастись углем.

И снова первым заговорил я – с точно выверенной ноткой вызова в голосе:

– По понятным причинам этого мы вам сообщить не можем. Отправляйтесь с нами, если иначе никак, но мы не раскроем вам место назначения, пока этот пароход не отойдет от берега.

Собственно говоря, мы рассчитывали на то, что они поедут с нами. Мы все еще не знали, кто отправил нам те сообщения и зачем. Весьма вероятно, что впереди нас ждала западня, и в таком случае присутствие людей Солсбери могло лишь сыграть нам на руку.

Шеф немного