«Настоящий семейный дом, а не просто бездушное здание», — подумала Мередит. Поначалу ее слегка пугала мысль, что она будет нести ответственность за этот дом все следующие десять дней, но теперь, приехав сюда, почувствовала, что дом дружелюбен по отношению к ней и рад принять ее в свои стены. По дороге в кухню она увидела сквозь приоткрытую дверь кусочек гостиной. Там стояли обтянутые кретоном кресла. По стенам — без всякой системы, где группами, где поодиночке — висели выполненные акварелью морские пейзажи — коллекция Пола Данби. Практически все горизонтальные поверхности были уставлены фотографиями детей в различных стадиях взросления. В углу стояли пяльцы с наполовину законченной работой, которую вышивала Лора.

В кухне их ждал особенный сюрприз, показывающий теплую гостеприимность этого дома, в виде стоящей на столе большой вазы весенних цветов, рядом с которой лежало письмо от Лоры. Пока Мередит любовалась пурпурными ирисами, желтыми нарциссами, капскими ландышами, двух оттенков розового и алыми тюльпанами, Маркби открывал все подряд ящики и дверцы в поисках тарелок, чашек, ножей и вилок. Мередит с трудом оторвалась от букета и обратила мысли к предстоящей трапезе.

Пол и правда забил холодильник едой — под самую завязку. Перед их глазами возвышались аккуратные стопки серебряных кирпичей.

— Китайская стена! — восхищенно произнесла Мередит. — Китайская стена кулинарных изысков! Я тут у вас точно потолстею. Что будем есть?

— Да мне все равно. Что вот в этом лотке?

— Не знаю. Этикетка отклеилась… — Мередит взяла в руки другой завернутый в фольгу кирпич. — И здесь тоже.

В течение минуты или двух они молча копались в холодильнике.

— Меня терзает смутное подозрение. — сказал Маркби, — что Пол попросил наклеивать этикетки кого-нибудь из детей. Вот это, по-моему, почерк моей племянницы. Потому-то столько этикеток и слетело.

— Тогда все понятно. В таком случае мы избавлены от мук принятия трудного решения. Будем есть вот это — чем бы оно ни оказалось.

«Вот это» оказалось бифштексом и запеканкой с почками.

— Ну, теперь расскажи мне о миссис Кармоди и загадке фермы Уитчетт! — сказала Мередит, когда блюдо было разогрето и стояло на столе.

— Ах да! Извини, что говорю об этом за едой, но эта история начинается с трупа. — Маркби вкратце рассказал о том, как на стройке было обнаружено тело и как он ездил на близлежащие фермы в надежде установить личность убитого. — Единственная зацепка, которая у меня есть, — если это вообще можно назвать зацепкой, — это что в четверг, за несколько дней до того, как было обнаружено тело, и, если следовать логике, в ночь накануне совершения убийства, на ферме Уитчетт побывал посторонний. В темноте миссис Кармоди не смогла его рассмотреть, однако подумала, что он не успел проникнуть ни в одно из строений. Как ты понимаешь, она уже давно не занимается собственно сельским хозяйством. Она сдает землю под выпас скота и держит на конюшне нескольких чужих лошадей. Поэтому большинство строений на ферме сейчас не используются. Бывает, что она по целым неделям в них не заглядывает. Но вчера она поднялась на сеновал, расположенный на чердаке конюшни, и обнаружила признаки того, что там кто-то был. Она подумала, что, возможно, это был тот человек, которого она спугнула в четверг ночью, и приехала ко мне в участок, чтобы об этом рассказать.

— А почему ты настаивал, чтобы я отправилась на ферму первая, еще до тебя?

Маркби отставил в сторону бокал с вином.

— Я так и знал, что ты обратишь на это внимание. Дело в том… не знаю, как объяснить… в общем, мне нелегко учинять допросы и осмотры на этих фермах — особенно на Серой ферме, но в какой-то мере и на ферме Уитчетт. Конечно, я мог бы послать Пирса или женщину-констебля, но я знаю этих людей всю жизнь и в знак уважения обязан приехать сам. Так вот, у Уинтропов на Серой ферме и без меня бед хватает, а Долли Кармоди на самом деле очень одинокая и несчастная старая женщина, несмотря на то что она такой не выглядит. Вот я и решил, что ты могла бы поболтать с миссис Кармоди, а если удастся попасть на Серую ферму — поговорить с Уинтропами. Ты ведь, как-никак, из дипломатической службы. Умеешь с людьми разговаривать. Понимаешь, мне никак не удается опознать убитого, а ведь уже неделя прошла. Такие убийства у нас и так-то нечасто случаются, но чтобы еще и труп не удавалось опознать — это вообще неслыханно.

— У него были какие-нибудь шрамы или другие приметы на теле?

— Старый шрам от вырезанного аппендикса.

— Зубы?

— Чтобы понять, в каких данных искать, необходимо иметь хотя бы приблизительное представление о том, кем мог являться убитый. В этом случае твои предположения либо подтвердятся, либо нет. У этого парня полон рот золотых зубов, но я понятия не имею, какой дантист их ему ставил.

— Золотых зубов? — с удивлением переспросила Мередит. — Ты имеешь в виду, он был иностранцем?

Он вскинул брови:

— С чего ты это взяла?

— Да ну, брось, думаешь, многие англичане ходят с золотыми зубами? Уверена, что совсем немногие. Но на континенте с этим дело обстоит по-другому, особенно в некоторых аграрных странах с развитой крестьянской культурой. Золотые зубы — один из способов всегда иметь при себе свои сбережения.

— Иностранец… — пробормотал Маркби. — Да, что-то в этом парне не давало мне покоя. Может, как раз это. Он был похож на иностранца. Беда в том, что по виду трупа почти никогда нельзя ни о чем судить. Но в твоей догадке есть смысл. Если он был иностранцем, приезжим… неудивительно, что никто не заявил о его исчезновении!

— А что насчет его паспорта, одежды, машины?

— Ничего пока не нашли. И вот еще что. Его хоть и раздели, но золотых зубов не выбили. Значит, убийство было совершено, скорее всего, не с целью ограбления — ведь, как ты говоришь, набор золотых зубов имеет немалую ценность. Их ведь можно переплавить в слиток, и тогда никто и не подумает, что золото получено из зубов убитого человека.

— Знаешь, это просто страшно, — после продолжительного молчания задумчиво произнесла Мередит.

— Да уж. — Он еще не сказал ей, что жертва была похоронена заживо. О таком за едой не беседуют.

— Я бы не хотел потратить весь твой отпуск на разговоры о трупах, — честно признался он.

— Да и я тоже!

Они улыбнулись друг другу. «Такие улыбки могут далеко завести, — подумала Мередит. — Надо будет следить за собой».

— Послушай, — спохватился он, посмотрев на часы, — мне уже нужно ехать. Есть пара неоконченных дел. Увидимся часа в четыре на ферме Уитчетт. Ты помнишь, как туда добираться?

— А вот и вы, моя милая! — сказала миссис Кармоди, подождав, пока Мередит остановится и выйдет из машины. — Вы быстро приехали! Сразу нашли дорогу, плутать не пришлось?

— Нет. Вы прекрасно объяснили, как до вас добраться, да и Алан во время ленча раз пятнадцать переспрашивал, все ли указания я поняла.