— Н-нет! Нет-нет! Майки — это… — Эйя замялась, не зная, можно ли рассказывать, что у Авери есть ручной ричи. — Питомец господина Танасори, он его выгуливал в то утро, и мы случайно встретились.

Если Моррена вздохнула с облегчением после данного заявления, то Дерентар продолжал хмуриться.

— С какой стати геуну дарить тебе столь дорогой подарок, если вы виделись всего пару раз? У нас есть повод считать сегодняшний вечер фарсом, призванным найти тебе порядочного мужчину, способного загладить твои грехи?

— Что?!..

Эйя распахнула от ужаса глаза. Отчим намекает, что она с Авери… И из-за этого он одаривает ее?!

— Нет! Гисхильдис, Дерентар, ничего подобного не было!

Моррена положила руку на локоть мужа одновременно с возгласом дочери.

— Милый, не думаю, что Эйя способна на подобную глупость.

— Она, может, и нет, но демон… их обаяние может сломить даже самую неприступную крепость. В любом случае, — феникс прищурился. — Даю тебе неделю, чтобы определиться, с кем будет связана твоя дальнейшая жизнь. И если ты придешь к мужу… надеюсь, что ты все же говоришь правду, и мне не стоит беспокоиться еще и о последствиях мимолетной страсти, чтобы потом получить отказ от семьи жениха. Это будет несмываемым пятном на нашей репутации.

— Я… — девушка практически задохнулась от поставленных условий и предположения, что она уже может не быть невинной.

— Все. Хватит. Не трать время впустую, гости ждут, — развернувшись, Дерентар увел за собой Моррену, оставив именинницу посреди полянки.

***

Когда все гости разошлись, а нанятые слуги привели в порядок задний двор, Моррена устало вздохнув, присела перед трюмо, начав расчесывать темные волосы. Дерентар молчаливо подошел к ней, забрал расческу и сам стал проводить по шелковистому водопаду деревянными зазубринами.

— Ты все еще дуешься?

— Ты оскорбил мою дочь! Предположить, что она могла уже…

— Ради справедливости, твоей была фраза про двоих мужчин.

Моррена высвободилась из легких прикосновений, вскакивая на ноги и поворачиваясь к мужу лицом.

— Дерентар!

Феникс склонил голову на бок.

— И я, кстати, хотел спросить, что же именно пришло в твою хорошенькую головку, когда ты говорила про данный мезальянс? Девушка и двое взрослых, жаждущих внимания представителей сильного пола?

Моррена вновь покраснела (в который раз за этот вечер и ночь?!).

— Я…

Мужчина поднял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.

— Расскажи мне.

— Я ничего такого!..

— Ну разумеется, — огненный маг склонил голову, едва касаясь ее губ, словно хотел подразнить. — А если я соглашусь на подобное? Тебе бы хотелось?

— Ч-что?!.. — Моррена с изумлением уставилась на мужа, не веря, что ей не послышалось.

— В конце концов, в скором времени мы зачнем ребенка, и у нас уже не будет времени для экспериментов… Так что если ты желаешь познать…

— Нет-нет! Гисхильдис, Дерентар, я ни о чем подобном и помыслить не могла!

— Однако предположила, что твоя дочь, плоть от твоей плоти, могла пойти на подобное… такая мысль проскользнула в момент ее признания?

— Чего ты добиваешься?

Дерентар поднял руки и опустил их на ее плечи, завладевая шелковой тканью пеньюара, которую потянул вниз.

— Чтобы ты меня простила. Я хотел показать тебе, что не только я был сегодняшней ночью злым, и, возможно, чересчур строгим по отношению к твоей малышке, но и ты позволила себе неудобные мысли.

— Но то лишь мысли!

Пеньюар упал на пол, оставив женщину обнаженной, однако Дерентар не спешил отстраняться, чтобы окинуть соблазнительное тело, что сейчас освещали несколько подвешенных в воздухе магических светильников, внимательным взглядом.

— Я люблю Эйю, Моррена. И хочу, чтобы ее будущее было обеспечено. В конце концов, ей уже двадцать, а она еще даже ни разу не встречалась с молодыми людьми! Ты в ее возрасте уже растила трехлетнюю дочь. Ее совершеннолетие было семь лет назад, но даже за этот гигантский промежуток времени не было ни единого намека на благосклонность Эйи к кому бы то ни было. Пускай ты считаешь сейчас мои действия жестокими, ты можешь даже высказать мне это в лицо, но не беги от правды. Эйе пора найти мужа. Ей пора самой становиться матерью, — он замолчал, начав лениво очерчивать пальцами ее грудь. — К тому же, из всех приглашенных она выделила троих. А это, согласись, уже что-то. Если за неделю Эйя не определиться, я сам решу, с кем из этой тройки ей будет суждено коротать век.

***

На подлете к огромной территории, которая прилегала ко дворцу киосса Римонда, Авери заставил Шекизу спуститься. Пусть дракончику и было позволено пересекать невидимый барьер, но становиться незваным гостем, а, значит, потенциальным врагом государства (проникновение на защищенную территорию, служащую домом королю!) как-то не стояло в планах Танасори.

Мягко коснувшись брусчатки когтистыми лапами, Шекиза позволила демону легко спрыгнуть на землю перед стражниками, которые и бровью не повели при виде огнедышащего чудища, остановившегося перед главными воротами.

— Доброй ночи, стражи порядка, я — Авери Танасори, сопровождаю подданную киоссы Миллинарсы.

— Доброй ночи, геун Танасори, киосса Араи предположила, что Вы, возможно, появитесь, проходите в южную часть резиденции.

Кованые ворота, зачарованные даже от таранной атаки, бесшумно отворились, пропуская путников в самое сердце Аминса.

Дворец окружал поистине гигантских размеров сад, в котором фигурными рядами (спасибо стараниями сотен служащих) высились стройные деревья, среди которых прятались уютные беседки, скамеечки, фонтаны, с петляющими от них в разные стороны дорожками, и, разумеется, огромные кадки с цветами (дань вкусу почившей жены Римонда), а также бесчисленные кустарники, загон с диковинными животными, которых можно было встретить разве что здесь, в личной коллекции киоса, ареол с птицами и обширные пространства, отданные под гостевые особняки. Стоит отметить, что быть принятым в одном из таких «маленьких» домиков считалось величайшей честью, выпавшей на долю счастливчиков, коими стать хотел каждый житель Ингиака.

Решив прогуляться (пусть и для передвижений на длительные дистанции предлагались услуги конюшен, разбросанных то тут, то там по саду), Авери неспешным шагом двинулся в сторону юга, обдумывая завтрашнюю встречу с Эйей и ее родней.

Мужчина и сам не понимал, почему так много места в его мыслях стала занимать девушка из зельевой лавки с милым названием «Трилистник», но все попытки переключить внимание на других представительниц прекрасного пола терпели фиаско. Словно он… потерял голову от голубоглазой шатенки? В почти что шестьсот лет и влюбиться?.. Однако.