- Я бы сказал, что ты, Ария, выглядишь много лучше ряженых высокородных леди!

Дарин с восхищением смотрел на меня, отчего я совсем растерялась.

Оба брата и сами были одеты и прибраны весьма и весьма достойно – в расшитых переливающимися нитями и камнями одеждах, без всякой небрежности в волосах, с диадемами. В общем-то, принцы.

- Что-то вы меня засмущали, - пробормотала я, краснея и опуская взгляд.

- Да и вообще губы-то закатайте, - холодно произнес Рэйнер.

Я обернулась. Господи, как он был красив – великолепные одежды лишь подчеркивали его властный образ, его стать и прекрасное смуглое лицо с янтарными глазами. Моё сердце забилось сильнее. И я почувствовала, как теряюсь, охваченная обжигающим волнением.

«Мой лорд» стоял возле одного из окон, прислонившись спиной к стене. Увидев меня, он лишь улыбнулся – так улыбнулся, как мне только виделось во снах – нежно, даже как-то заботливо. Восхищенно покачав головой, он отпрянул от стены и подошел ко мне.

- Видел ли я кого-нибудь прекраснее?… Ты великолепна, Ария.

- Благодарю Вас, Ваше Высочество.

Я смущенно улыбнулась, опуская ресницы. Мне казалось, что жар окутал не только мое лицо, но и тело. Дыхание перехватило, и, кажется, даже голова закружилась.

- О, Боже, началось. – Возмутился Мавис. – Я пошёл, Дарин, а ты вообще уже должен быть на посту возле отца.

Рэйнер, фыркнув, на мгновение закатил глаза.

- Вы бы уже шли, а.

- Я не смогу солгать королю, - честно созналась я Рэйнеру, повернувшись к нему, когда младшие братья Мерсис ушли.

- Почему? - Обхватывая ладонями мои запястья, скользя по ним, затем беря мои руки в свои, спросил Рэйнер. – Ты боишься его?

Господи, меня словно током прошибло от его прикосновений. Я поморгала, приходя в себя.

- Нет. Не боюсь, - шепнула я. – Ну, может, немного. Но мне что-то мешает.

- Так не лги ему, - усмехнулся Рэйнер. – Скажу ему, что все подробности он узнает после бала. Просто представишься моей невестой, а дальше… Дальше я сам всё скажу.

- Хорошо, - ощущая некоторое облегчение, ответила я.

Рэйнер притянул меня к себе, склонился и поцеловал в висок. Это была такая маленькая, но такая притягательная нежность, что я почти не выдержала – слезы уже выступили на глазах, я сдержалась из последних сил.

«Как же тебе удалось так пленить моё сердце, Дракон? – вопрошала я. - И что мне теперь делать с этим?»

Мы зашли в огромный светлый зал через пять минут. Светлый камень стен, тысячи свечей, венки и гобелены, ленты и яркие ткани. Столы ломились от яств, а гостей было просто невообразимое количество.

Король с королевой сидели на тронах с высокими спинками на возвышении в конце зала, откуда должно быть, открывался прекрасный обзор.

Король, у которого были короткие седые волосы и янтарные глаза, был весьма симпатичен. Даже красив. Возраст его брал своё, но всё же мне он показался весьма бодрым. Королева выглядела моложе – смуглая, с убранными в высокую прическу кудрями темных волос с большими зелеными глазами. Она была прекрасна. Оба из королевской четы были одеты в нарядные одежды огненных цветов.

- Его Высочество – принц Рэйнер! И… его спутница. Невеста… - Объявил Дарин.

Имени он не сказал. Родители кинули на него странный взгляд, но юноша стушевался и, коротко пожав плечами, отвернулся.

Все замолчали. Все присутствующие в этом огромном зале. Они смотрели на нас с Рэйнером. Мы как раз шли по залу в сторону короля и королевы, их глаза с яркой окантовкой были устремлены на нас.

О, Боже! И что теперь делать?!

Я уже сто раз пожалела о том, что не отговорила Рэйнера от этой безумной идеи. Это ж надо же! Тихо провести бал в моем обществе, а потом наплести отцу, что так надо!

- Ваше Величество.

- Я рад, что ты исполнил мою волю, Рэйнер.

С отголосками ласки, но всё же очень твёрдо, даже давяще произнёс король. Он перевёл взгляд на меня. И мои колени подогнулись. Рэйнер очень вовремя крепче ухватил мой локоть и прижал меня к себе. Я неловко изобразила реверанс. Король же прищурился, глядя на меня.

- Здравствуй, дитя. Как твоё имя? – спросил он.

«Арианна», - чуть не выдала я, но прикусила язык. Однако и ответить не успела.

- Не видел ли я тебя раньше? – спросил король, не дожидаясь моего ответа. Он прищурился, рассматривая меня.

- Определенно… - с интересом прошептала королева, вглядываясь в моё лицо. – Как будто, и я где-то тебя видела, милое дитя.

- Я не думаю, что это возможно, - почти прошептала я. Моё сердце грохотало. И я почти умирала от страха, обуявшего меня.

- Так кто же ты, невеста моего сына? – спросил король. Рэйнер хотел ответить, но властный взмах руки его отца, заставил его замолчать.

На нас должно быть смотрел весь город, собравшийся здесь.

- Я… - Осеклась. И почти одними губами произнесла. – Я не смогу солгать королю… Я не смогу.

Рэйнер уже понял, что меня повело.

- Ария… - шепнул он, когда я вцепилась в его руку. – Уйдём.

- Ария? – удивленно переспросила королева. – Не так ли зовут служанку, что ты выбрал на отборе?

- Ваше Величество… - начал было Рэйнер.

- Так и есть, - выпалила я, и на меня в упор уставились три пары Драконьих глаз. – Я служанка принца Рэйнера.

Я не знала, почему я показалась им знакомой на лицо. Королевская чета до сей минуты ни разу не видела меня. Впрочем, я могла им просто кого-то напоминать.

Гневный взгляд короля обрушился на Дракона в одну секунду.

- Мы поговорим об этом сейчас же. Я ведь предупреждал тебя, Рэйнер. – Король уже начал распаляться. – И зачем тебе это?!

- Это мой выбор, - неожиданно твёрдо сказал Рэйнер. – Я женюсь на ней. Если не она, то и никто более. И это сейчас не шутка. Ты сам сказал, что моей невестой станет та, кого я выберу. Так вот – я выбрал её. Я хотел объяснить тебе после бала, но раз это случилось сейчас – пусть так.

- Что?! – выдохнула я в полном шоке. Я повернулась к Рэйнеру. – Что-что?!

6.4

- А меня спросить? – выдала я.

- Я сказал, что выбрал тебя невестой. Но я – это я. Если ты против, я ни в коей мере не буду настаивать.

Взглянув на меня, Рэйнер приподнял бровь и усмехнулся. По его янтарным глазам, я понимала, что он видит меня насквозь. Видит то, что я влюблена в него, и эта влюбленность заполняет меня от самого края до самого донышка души.

Однако самой глубокой и тайной боли он не видел и не знал. Боли от той правды, от которой никуда не деться.