– И что? – По спине пробежал холодок. – Она теперь такая… навсегда?

– Да нет, – слегка замялся планетарный искин. – Даже в открытых источниках есть сведения про модуль, позволяющий удалить эти блоки. Нужно всего лишь заказать его у производителя и…

– Издеваешься?

– Да, немного…

– Хоть что это за героиня-то такая – Широ?

– Ну… ты ведь сейчас на ховер-байке по магистрали А-147 едешь?

– Угу.

– Передай малышке Христе управление, а я скину тебе на латы видео из ниппонского голо-шоу.

Следующие двадцать минут я с ужасом наблюдал ретрогративную двухмерную анимацию. Визуальное шоу, в котором прыгали какие-то большеглазые девочки. Сверкали взрывы, шагали донельзя странные БЧРы, расстреливая мирные ниппонские халупы, и десантники, явно срисованные с отечественной космопехоты, сражались с полуголыми красавицами на изогнутых эргро-клинках, не способных перерубить стальные катаны.

По мере просмотра меня начинала охватывать натуральная паника. Это что же получается – моя Нина теперь тоже будет вот так вот: скакать по столбам, сверкая труселями, и выкрикивать визгливым голосом названия боевых приемов? Падать на ровном месте и требовать ото всех подряд чаю и тортик? С трудом оторвавшись от ужасающего творения сумрачного ниппонского гения, я спросил об этом Екатерину.

– М-м-м… а кто ее знает, – честно признался планетарный искин. – Пока вроде она всего-навсего ведет себя словно Императрица на выгуле. Ксюша, например, такой в детстве не была!

– Верю. Но все же! Может, вынем ядро? Ты не поинтересовалась про специалистов?

– Я вам уже говорила про биотронику носителей? – неодобрительно ответила мне искин. – Мы не компьютеры, а ядро – не примитивный микропроцессор. При имплантации в носитель после активации начинается процесс взаимного проникновения, техно-интеграционный процесс. Прерывать его нельзя! Послушайте моего совета: просто подождите, пока он закончится, и тогда Нина сама уже сможет запустить деинсталляцию!

– А специалисты… – Я прозвучал как-то жалобно, как будто тонул и пытался схватиться за спасительную соломинку.

– Предварительно говорят то же самое, – отрезала Катя. – Но мы еще не добрались до центра Шелестовой. Только выехали из торгового центра… возможно, они смогут сказать что-нибудь еще. А вы пока езжайте к вице-адмиралу Сатину. Он вас уже ждет. Мы подъедем позже. О боже мой… ну вот зачем! Зачем она таскает Атлу за хвост!

– Такую, как Киса, чтобы любил… – мурлыкала Нина, мучая вконец охреневшую Атланту и заставляя меня краснеть под взглядом вице-адмирала Сатина. – Такую, как Киса, чтобы прибил… А ты у меня нака-а-а-азанная…

Хорошо еще, что лицо мое скрывало забрало латного шлема «Золотого кода», и мне-то ладно, а вот бывшему планетарному искину столичного планетоида Американского Демократического Содружества Планет приходилось терпеть и только жалобно мяукать, глядя то на меня, то на Анатолия Ефимовича.

– У вас очень живой и бойкий ребенок, Князь, – выдавил из себя командующий «Волги», после того как мы некоторое время пялились на искинов. – Однако стоит ли позволять ей мучить животинку?

– Вице-адмирал, – промямлил я, – это искины. Маленькая – это Атланта, а вторая маленькая… мой домашний личный искусственный интеллект Нина.

– Нина! – задохнулся старик, и глаза его увлажнились, а затем он внезапно рассмеялся. – Нинель… а я-то думал. Почему с александровской дочуркой возится сама Екатерина!

– Привет, Толик, давно тебя не видела, – промурлыкала себе под нос моя электронная, а затем дернула кису за хвост. – И ты поздоровайся! А то мне стыдно за одну мохнатую.

– Здравствуйте, Ваше Высокоблагородие, – затараторила как по писаному Атла, – мне было очень приятно иметь вас как потенциального противника и еще более приятно – быть вашей союзницей. Хозя-а-аин? У меня щас хвост сломается!

– Не бойся, Атланта! – с полным безразличием в голосе проворковала Нина. – Я провела в этом теле десять лет, так что кому уж как не мне знать, что и когда сломается. Искин, как говорится, ребенка не обидит!

К моему удивлению, вице-адмирал поднялся из-за своего стола, подошел к усевшейся на диване малявке и, постояв какое-то время, порывисто обнял мою электронную подругу.

– Да полно-те! Полно, Толик. Я тоже рада тебя видеть. Вот, – девочка протянула ему кошку, – лучше познакомься с моей дочкой.

Именно в этот момент я поймал себя на мысли, что не знаю о своей верной спутнице чего-то очень и очень важного. Сложил два и два, проистекающие из случайных фраз, периодически произносимых вращающимися вокруг меня искинами, и поведения господина Сатина. А получив нужную сумму, решил воспользоваться незамутненным детским разумом, который вряд ли будет плести против меня интриги и вешать лапшу на уши. Отключив мысленно внешние трансляторы голоса, пользуясь временной неспособностью Нины лезть в мои дела, я позвал:

– Христа.

– Слушаю, Максим Денисович.

– Просьба у меня к тебе – тайная, так что молчок и не вздумай выдавать меня другим электронным девчонкам. Ок?

– Хорошо…

– Найди мне в сети все упоминания о выдающихся искинах с именем Нина или… как там ее… Нинель, кажется.

– Сделано. Обнаружено сто пятьдесят девять тысяч шестьсот сорок упоминаний с различными идентификаторами. Могу ли я предположить, что вас интересует именно наша Нина, или вам предоставить информацию и о других самых выдающихся Искинах из нашего сектора с таким именем?

– По нашей, конечно.

«Волга» вновь вернулась в информационное пространство Российской Звездной Империи. За несколько минут до того, как я вошел в двери адмиралтейства, по городу прошла новость о том, что ретранслятор заработал. Я не вникал в подробности, да и не стал задавать лишних вопросов, но по обрывочным фразам Сатина и приказам, отдаваемым им как собственному искину, так и управляющему «Волгой» интеллекту, я понял, что со столь долгим отключением одной из важнейших систем корабля все было ой как не просто.

Я не большой знаток наших космических посудин, но точно знаю, что все подобные агрегаты, а особенно связь, никогда не устанавливаются в единственном экземпляре. Как и локационную палубу, установку нуль-связи нельзя было заглублять в недра такой громадины, как замковый лайнер суперкласса, приходилось полагаться на чрезмерное бронирование корпуса – и все равно потери среди штата нуль-дальников во время боевых действий были особенно высоки. Ни люди, ни инопланетяне не были тупоголовыми кретинами и при невозможности уничтожить судно одним ударом стремились ослепить его, заставить замолчать и разорвать контакт с носимым флотом.

Так что официально на любом подобном корабле был всего один модуль нуль-связи, наличие же остальных держалось в секрете. Я как-то до этого момента не задумывался, почему при повреждении установки в работу сразу не включился один из дублеров. Как оказалось, все просто: вице-адмирал решил ловить вредителя на живца, а потому затеял ремонт установки, надеясь, что тот как-нибудь да проявит себя.