веществами проводится дезинфекция – обрабатывают участки тела, инструменты.

Может ли от крика заболеть горло?

Человек испускает звуки горлом при посредстве находящихся там особых кожистых складок – голосовых связок. Чем громче издаваемый звук, тем связки сильнее работают и напрягаются. Поэтому они могут заболеть, а человек может охрипнуть.

Почему в старости люди хуже слышат?

Орган слуха снабжён системой из небольших косточек и тонких перепонок, которые улавливают колебания воздуха и передают их на нервные окончания. Если эта система не работает, человек глохнет. К старости она становится менее подвижной и слух хуже.

Почему у людей разные голоса?

Как мы только что узнали, звуки издаются горлом при посредстве голосовых связок. При прохождении воздуха через связки они вибрируют – получается звук, его называют «голос». В зависимости от устройства связок голос человека может быть высоким или низким, звонким или хриплым, певучим или грубым.

Почему собаку называют кобелем?

У собак самцов называют кобелями, самок – суками. Подобное словесное разграничение разных полов принято и для других домашних животных, например: бык и корова, жеребец и кобыла, хряк и свинья и др.

Почему шмель гудит?

Многие летающие насекомые гудят или жужжат. Эти звуки возникают из-за быстрого колебания крыльев. Чем выше частота взмахов крыльями, тем выше звук: шмели и жуки гудят, мухи жужжат, а комары «звенят». Бабочки летают почти беззвучно.

Неужели море может загладить камни?

Действительно, как гласит поговорка, «вода камень точит» – но не всякая, а быстро текущая: речная вода, волны прибоя и др. Причина в том, что текущая вода перекатывает камни и они трутся друг о друга. Из-за трения откалываются крохотные кусочки, за долгое время из камней получаются окатыши.

Что за животные дельфины? Они кувыркаются?

Дельфины – морские млекопитающие, родичи китов. Они постоянно живут в морях и океанах: там едят, рождают и выкармливают детёнышей. У дельфинов два грудных и один хвостовой плавник, гладкая кожа. Дельфины дышат воздухом и поэтому должны часто выныривать и выпрыгивать из воды – словно играют.

Кто такая морская свинья? Есть ли она? Есть ли у нее хвост?

Морские свиньи – особый род дельфинов. Они длиной около 1,5 м, спина тёмно-серая, брюхо белое. Обитают в морях Северного полушария, в том числе в Чёрном и Азовском. Плавают небольшими группами, ныряют на глубину до 100 м, из воды почти не выпрыгивают. Питаются мелкими придонными рыбами.

Все ли собаки умеют плавать хорошо?

Взрослые собаки почти всех пород хорошо плавают, попеременно гребя лапами и держа голову над водой. Некоторые породы собак специально выведены для «работы» в воде: ньюфаундленд (его называют водолазом), спаниели.

IV

Дворник продолжал кричать, сбегая вниз неловкой рысью, причем рукава его рубахи трепались по ветру, а пазуха надувалась, как парус.

– О-го-го!.. Подождите трошки!..

– А чтоб тебя намочило да не высушило, – сердито проворчал Лодыжкин. – Это он опять насчет Артошки.

– Давай, дедушка, накладем ему! – храбро предложил Сергей.

– А ну тебя, отвяжись… И что это за люди, прости господи!..

– Вы вот что… – начал запыхавшийся дворник еще издали. – Продавайте, что ли, пса-то? Ну, никакого сладу с панычом. Ревет, как теля. «Подай да подай собаку…» Барыня послала, купи, говорит, чего бы ни стоило.

– Довольно даже глупо это со стороны твоей барыни! – рассердился вдруг Лодыжкин, который здесь, на берегу, чувствовал себя гораздо увереннее, чем на чужой даче. – И опять, какая она мне такая барыня? Тебе, может быть, барыня, а мне двоюродное наплевать. И пожалуйста… я тебя прошу… уйди ты от нас, Христа ради… и того… и не приставай.

Но дворник не унимался. Он сел на камни, рядом со стариком, и говорил, неуклюже тыча перед собой пальцами:

– Да пойми же ты, дурак-человек…

– От дурака и слышу, – спокойно отрезал дедушка.

– Да постой… не к тому я это… Вот, право, репей какой… Ты подумай: ну, что тебе собака? Подобрал другого щенка, выучил стоять дыбки, вот тебе и снова пес. Ну? Неправду, что ли, я говорю? А?

Дедушка внимательно завязывал ремень вокруг штанов. На настойчивые вопросы дворника он ответил с деланным равнодушием:

– Бреши дальше… Я потом сразу тебе отвечу.

– А тут, брат ты мой, сразу – цифра! – горячился дворник. – Двести, а не то триста целковых враз! Ну, обыкновенно, мне кое-что за труды… Ты подумай только: три сотенных! Ведь это сразу можно бакалейную открыть…

Говоря таким образом, дворник вытащил из кармана кусок колбасы и швырнул его пуделю. Арто поймал его на лету, проглотил в один прием и искательно завилял хвостом.

– Кончил? – коротко спросил Лодыжкин.

– Да тут долго и кончать нечего. Давай пса – и по рукам.

– Та-ак-с, – насмешливо протянул дедушка. – Продать, значит, собачку?

– Обыкновенно – продать. Чего вам еще? Главное, паныч у нас такой скаженный. Чего захотелось, так весь дом перебулгачит. Подавай – и все тут. Это еще без отца, а при отце… святители вы наши!.. все вверх ногами ходят. Барин у нас инженер, может быть, слышали, господин Обольянинов? По всей России железные дороги строят. Мельонер! А мальчишка-то у нас один. И озорует. Хочу поню живую – на тебе поню. Хочу лодку – на тебе всамделишную лодку. Как есть ни в чем, ни в чем отказу…

– А луну?

– То есть в каких это смыслах?

– Говорю, луну он ни разу с неба не захотел?

– Ну вот… тоже скажешь – луну! – сконфузился дворник. – Так как же, мил человек, лады у нас, что ли?

Дедушка, который успел уже в это время напялить на себя коричневый, позеленевший на швах пиджак, гордо выпрямился, насколько ему позволяла вечно согнутая спина.

– Я тебе одно скажу, парень, – начал он не без торжественности. – Примерно, ежели бы у тебя был брат или, скажем, друг, который, значит, с самого сыздетства. Постой, друже, ты собаке колбасу даром не стравляй… сам лучше скушай… этим, брат, ее не подкупишь. Говорю, ежели бы у тебя был самый что ни на есть верный друг… который сыздетства… То за сколько бы ты его примерно продал?

– Приравнял тоже!..

– Вот те и приравнял. Ты так и скажи своему барину, который железную дорогу строит, – возвысил голос дедушка. – Так и скажи: не все, мол, продается, что покупается. Да! Ты собаку-то лучше не