– Наш сын родился в день свадьбы моего брата, – хохотнул Сталми. – На четыре недели раньше срока.

– Что ж, он начал так, как и продолжил! – бросила Джулиана. – Со дня рождения и до сих пор он не проявил ни капельки терпения. – Они оба заулыбались, обменявшись тем взглядом, который Лесли так часто видела в глазах своей сестры, когда ее сыновья Мики и Джонни вытворяли что-нибудь вопиющее. Однажды, например, они посадили свои игрушечные грузовики в клумбу, надеясь, что они вырастут. Родители, не в первый раз подумала она, любят своих детей, исходя из самых странных мотивов.

– Как вы ухитряетесь сочетать семейную жизнь с работой врача? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась Лесли.

– Я не всегда работаю полный рабочий день, – объяснила Джулиана. – Не вижу особого смысла рожать детей, которых будут воспитывать няни, а так и было бы, если бы я стала акушеркой. Приходилось трудиться до седьмого пота на медицинском факультете, и мне вовсе не хотелось потерять такую подготовку. Поэтому я забыла об акушерстве и стала дерматологом.

– У дерматологов ведь не бывает неотложных случаев, – заметила Лесли.

– Почти никогда, слава богу. Закончив стажировку, я нашла работу с неполным рабочим днем, а сорок часов в неделю начала работать, когда дети перешли в среднюю школу. Сталми перегорел и готовится уйти на покой, а я только вхожу в форму. Лет через двадцать, когда мы вернемся из Польши, он сможет остаться дома и готовить ужины, пока я буду делать карьеру.

Лесли незачем было спрашивать, довольна ли Джулиана своим выбором. И она, и Сталми излучали удовлетворение жизнью и друг другом. Не каждая женщина могла бы согласиться на компромисс, достигнутый Холманами, но Лесли подумала, что они живут в полной гармонии. Правда, Сталми потихоньку строил свою промышленную империю, а Джулиана внесла изменения в свои профессиональные планы и пожертвовала некоторыми намерениями, чтобы держать на поверхности семью. Но была бы она счастливее, если бы отвергла Сталми и осталась верна мечте стать акушеркой? Лесли не сомневалась в ответе на свой вопрос. Лицо Джулианы светилось гордостью, когда она упоминала своих троих детей, и ее глаза теплели всякий раз, когда она бросала взгляд на мужа. Она явно считала себя полностью состоявшейся женщиной.

Лесли сказала об этом Денису, когда он подвозил ее домой.

– Джулиане и Сталми повезло, – согласился он. – Но я полагаю, большинству пар значительно труднее сочетать свою карьеру и частную жизнь, чем этим двоим.

– Я догадываюсь, ты подсунул мне Джулиану как пример того, насколько легко женщине в наши дни сочетать карьеру с семьей и материнством.

Он улыбнулся.

– Похоже, я предсказуем на все сто процентов.

Она могла бы сказать ему, что в последние две недели он был предсказуемым, как тигр, решающий, кого скушать на ужин – оленя или антилопу, но решила не говорить ничего, что могло бы нарушить восстановленное взаимопонимание.

– Зайдешь на чашечку кофе? – спросила она. – Только половина одиннадцатого.

Денис насторожился, и она рассмеялась.

– Не бойся, тебе ничего не угрожает. Джоэл – тот парень, что пригласил меня вчера на поздний завтрак, – подарил мне настоящий кофе в зернах, крошечную бутылочку виски и немного взбитых сливок. Так что мы можем приготовить кофе по-ирландски.

– Ушлый мужик, сразу сообразил, что к тебе нужно приходить со своим кофе.

Лесли заулыбалась, ничуть не обиженная.

– Умный, добрый, но сама тоска. Поверь мне, я завидовала вчера тебе и Ребекке, тому, что вы наслаждались ужимками горилловых детенышей.

Он бросил на нее косой взгляд, припарковывая машину.

– Хочешь пойти со мной в зоопарк в следующий уик-энд? Там ждут со дня на день рождения еще одного шимпанзе. Нам может повезти, и мы увидим новорожденного.

– С удовольствием. – Лесли и саму удивил восторг, охвативший ее при одной мысли о том, чтобы провести полдня в обществе Денни. Удивил потому, что в их отношениях возникла натянутость после того, как он объявил о своем намерении жениться. Однако было уже поздно, ее одолевала дремота, поэтому она улыбнулась ему, не желая портить свое хорошее настроение дурацким анализом. – Так ты идешь?

– Конечно. – Он открыл ей дверцу, и они вошли в вестибюль ее дома. – Хоть и малоприятно сознавать, что в твоей жизни мне отведена роль кофейного ситечка.

Она покачала головой с притворной серьезностью.

– Но это не главная роль, Ден. Есть и другие роли, которые я ценю выше.

– Назови хотя бы одну.

– Можно было бы и назвать, но в приготовлении кофе у тебя просто настоящий талант. – Она зевнула и нажала кнопку вызова лифта. – Уже очень поздно для серьезного разговора. Поверь мне, Ден, ты самый классный мужчина в моей жизни.

Эти слова сами сорвались с ее языка, и она тут же пожалела об этом. По счастью, Денис, видимо, не сообразил, насколько разоблачительным было ее шутливое замечание, но Лесли знала, что нечаянно сказала правду. Денис действительно самый классный мужчина в ее жизни, и она будет опустошена, когда он женится… Она чувствовала себя настоящей собакой на сене в отношении него. Ей совсем не хотелось, чтобы другая женщина завладела его вниманием, было бы невыносимо, если бы его жена узурпировала ее положение лучшего друга Дена.

Но его брак оставался пока делом будущего, может, даже отдаленного. Сегодня, казалось, Денис желал вернуться к знакомой роли друга, и Лесли была счастлива этим.

Они шутили чисто по-товарищески, пока он варил кофе в ее крошечной кухне. Потом она щедро плеснула ирландского виски в две чашки и увенчала дымящийся кофе горками подслащенных взбитых сливок. Денис принес чашки в гостиную, пока она искала конверт с семейными фотографиями, которые получила от матери со вчерашней почтой. Найдя фотографии, она скинула туфли и уселась на софе среди мягких темно-фиолетовых подушек. Денис сбросил пиджак на стул, растянулся в другом конце того же дивана и похохатывал, разглядывая снимки Мики и Джонни, играющих в песочнице.

– Самую лучшую я припасла напоследок, – сказала Лесли, протягивая ему черно-белый отпечаток. – Взгляни-ка.

Ден уставился на расплывчатые серые тени.

– И что это такое? – спросил он, вертя фотографию и так и эдак. – Похоже на статическое электричество на экране телевизора.

Она рассмеялась.

– Ты тоже так подумал? Оказывается, мы оба невежды. Ты видишь, мой дорогой Ден, фотографию моего будущего племянника или племянницы. Мама уверяет, что это изумительно ясный ультразвуковой снимок ребенка Морин.

Денис еще раз внимательно всмотрелся в снимок.

– Ага, вижу… Какое славное дитя. Один вопрос: мальчик или девочка?

– Даже мама и доктор не могут пока сказать этого, но все единодушны в том, что ребенок само совершенство во всех отношениях: нормальный размер, прекрасно сформировавшийся спинной мозг, руки и ноги на месте, пальцы все.