– Яйца, молоко, масло сливочное…

– А ты откуда знаешь?

– Они все на кухне на полу.

– Да, прихожу, дверь открываю, а тут погром, вылетаеткакой-то черный, я было его схватил, а тут – сзади – хрясь по голове, и большеничего не помню. В общем, иди сейчас на третий этаж, квартира вот так,наискосок, спросишь там Геннадия, приведешь сюда.

– А номер квартиры какой?

– Забыл, – он посмотрел виновато, – головаболит.

Я взлетела на третий этаж и позвонила в нужную квартиру,открыла женщина.

– Простите, мне Геннадия срочно нужно.

– Гена! – крикнула она в глубину квартиры, но наменя посмотрела неприязненно.

Явился Гена в майке и тренировочных штанах, с пятилетнейдевчушкой на плече. Мне стало неудобно – врываюсь в семейный дом, человекотдыхает.

– Привет! – протянул Гена. – Ой, Ира, это жеКирюшина девушка!

Вот, теперь у них в районе все меня знают, как Кирюшинудевушку.

– Пойдемте к нам, ему плохо.

– А чего плохо? – веселился Геннадий. –Перепил или перетрахался?

– Геннадий! – прикрикнула жена. – Ты хоть приребенке бы… – Она взглянула на меня и сказала еще строже: – Собирайсяживо, Кирилл по пустякам беспокоить не будет.

Гена выскочил уже в рубашке и с чемоданчиком.

– Ну, чего там у вас?

– Напали на него, по голове дали сильно.

– Много народа?

– Минимум двое.

– Да с одним бы он справился. Кирилл же мастер спортапо самбо, он тебе не рассказывал?

Я вспомнила, как Кирилл ловко бросил Вадима на асфальт, иповерила.

Кирилл полусидел на диване, прижимая к голове полотенце, ибыл таким бледным, что Геннадий сразу посерьезнел, подскочил к нему, велел мневключить свет – оказывается, бандиты просто вывинтили пробки – и сталвнимательно осматривать рану.

– Ничего, сейчас два шва наложим, а что кровь идет –так даже лучше, гематомы не будет.

– Вы что, прямо здесь будете зашивать?

– А что, из-за такой ерунды в больницу его тащить?Давай воды кипяченой принеси быстро!

Черт знает что, как в полевых условиях! Но спорить я нестала.

– Ты крови боишься?

– Нет, – твердо ответила я.

Если бы он знал, сколько ссадин и царапин обработала я детямв последнее время, он бы не задавал таких глупых вопросов. Гена возился сраной, что-то там делал, потом достал ампулы.

– Укол ему надо сделать.

– Надеюсь, хоть шприц-то у вас одноразовый? – неудержалась я.

– Да убери ты ее отсюда! – простонал Кирилл.

– Все, марш на кухню, чайку поставь!

Я кое-как разгребла весь хаос на кухне, нашла две целыечашки, все продукты с пола, кроме трех уцелевших яиц и пачки масла, выбросила вмусорное ведро, отыскала в шкафчике полпачки печенья. Когда я принесла чай,Гена уже собирал чемоданчик.

– Все, завтра полежишь, а послезавтра в больницузайдешь, невропатолог посмотрит, хотя я думаю, что сотрясения нет. Ты неоставляй его, если ночью плохо будет – рвота там, боли головные, – сразуко мне беги.

Он залпом выпил чашку чаю и ушел. Мы с Кириллом осталисьодни, причем он поглядывал на меня очень подозрительно. Чтобы не встречаться сним глазами, я стала убирать в комнате. Всю одежду, не разбирая, я простозапихнула в шкаф, собрала книги и поставила их на полку, тоже все подряд,замела осколки от разбившейся настольной лампы, а кавардак на письменном столеприкрыла газеткой. Когда я после всех трудов оглянулась на Кирилла, он лежал,закрыв глаза. Я было обрадовалась, что он заснул и теперь проспит до утра, азавтра я смогу улизнуть, не вступая с ним в опасные разговоры, но не тут-тобыло. Кирилл открыл глаза и похлопал рукой по дивану.

– Сядь вот тут рядом и скажи, в чем дело.

– Ты о чем?

– Ты что-то знаешь про этих черных, я же видел, как тывскинулась, когда я про них упомянул. И зачем ты сегодня сюда притащилась? Мыведь вроде не договаривались.

Я еще немного походила по комнате, перекладывая вещи с местана место, а потом села рядом с ним на диван.

– Я тебе говорила, что про воскресенье ничего не помню?

– Ну, говорила.

– Но это только с вечера субботы и до утрапонедельника. А что было до того, я очень хорошо помню, раньше никогда у меняпровалов в памяти не было. И что после тоже. Так вот, я тебе вкратце расскажу.Познакомились мы с Валентиной в Болгарии две недели назад. Я там в отпуске былас дочкой, а что она делала – не знаю. Потом уже здесь она мне в пятницупозвонила, пригласила в гости, говорит, познакомлю с интересным мужчиной, этоне про тебя.

– Я понял.

– Мужик этот ко мне стал клеиться, ну ты видел. А потомя их случайно с Валентиной застала в спальне, когда они целовались, и поразговорам было понятно, что они любовники. Только ты на меня не наезжай вгневе праведном, что, мол, жена друга и все такое, я что видела, то тебе иговорю. Так что приятель твой сильно ветвистый.

– А на кой черт она тогда его в дом привела и тебесватала? Валентина, знаешь, такая женщина, что просто так ничего не делает, унее все продумано. И зачем ты поперлась за ними следить?

– Для ушибленного головой ты неслабо соображаешь.Говорю тебе, случайно зашла в спальню, булавка у меня на юбке лопнула. Мненеудобно было, что они меня застанут, я спряталась и все слышала.

– А потом? – недоверчиво спросил Кирилл.

– А потом они ушли, я заколола юбку и решила тихонькооттуда убраться, но ошиблась дверью…

– Случайно? – В его голосе слышалось ехидство.

– Да, случайно. А дальше ты все знаешь.

Он долго молчал. Да, это объясняет, почему она так бегала оттого ненормального Вадима, но все же…

– Больше я с Валентиной не виделась, а вот сегодня онаменя встретила утром у дома и закатила скандал, была прямо не в себе.

Весь наш разговор с Валентиной я пересказала довольноподробно, хотя Кирилл недоверчиво щурился. Про то, что меня преследуют, про запискутаинственного Шамана и про зловещую фотографию я, естественно, не упомянула.

– И вот я думала-думала, ты только не считай, что ясовсем свихнулась, но единственное, что я у Валентины взяла – это та брошечка.Вот я и пришла к тебе спросить – может, ты ее нашел, когда пол подметал?

– Какую-то фантастику рассказываешь!

– А тогда я еще спрошу – как Валентина узнала, что я утебя ночевала, ты дружку своему закадычному небось сразу побежал хвастаться?