‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Вы меня очень обяжете,- в тон художнику и судя по рубашечке, украшенной растительным принтом, заядлому растаману, ответила я.

- Давеча и меня вот так же ловили двое не очень приятных молодых людей,- хмыкнул парень и потащил меня в какой – то закоулок, как тот старичок – паучок. – Пришлось винта нарезать по этой же схеме. Сенека еще говорил, что деньги – это лишь проводники к желаемому. Ими надо управлять, а не служить им. Тоже торчишь этим бабки?

Я кивнула. Не рассказывать же бедняге. Что его проблемы, в сравнении с моими просто игры в песочнице.  

- Вот продам картину и верну долг,- вздохнул мой провожатый,  толкнув маленькую дверцу, похожую на сказочную дверь в каморку старого шарманщика, тоже прикрытую холстом. Правда на картине не очаг был нарисован, а нога, почему – то растущая из уха странного мужика, похожего на цветастого петуха.

А на улице меня уже ждали. Я выползла из воняющего пылью подвала и взвыла. Первое, что бросилось мне в глаза, когда я вывалилась через щель в стене, размером с почтовую марку – шикарные лаковые ботинки, сверкающие так, что я чуть не ослепла.

- Ты же в психушке,- вякнула я куда – то в район дорогущих шнурков. Кабаниху я ему так и не простила, кстати. –Неужели сегодня день открытых дверей в богадельне?

- Затрудняюсь ответить на твой вопрос, но по всей вероятности да. Ты же ползаешь по подвалам, вместо того, чтобы пить вкусные таблетки. Кстати,  ты, как всегда, прекрасна,- прозвучал сверху нахальный, смеющийся бас. – А Огурец сказал, что это не ты. Не признал тебя, долго жить будешь, горячая киска.

- Лучше пусть я буду богатой,- фыркнула, тряхнув головой, как пони. Паричок свалился к ногам маньяка. –Я ж сбегу все равно, ты знаешь.

- Предложение у меня к тебе есть, оно кстати соответствует твоему последнему пожеланию про богатство,- хмыкнул Герман, как котенка подняв меня за шкирку. Ничего себе, это что – то новенькое.

- Порвешь мне худи, твоё последнее желание не случится,- рыкнула я, пытаясь понять, что за игру он затеял.

- Я куплю тебе миллион таких,- прошептал мерзавец. И его лицо вдруг оказалось так близко к моему, что я почувствовала пахнущий мятой жар дыхания, и аромат лосьона после бритья и еще черт знает что, от чего голова закружилась, как в детстве на карусели. Так и захотелось лизнуть этого чертяку в щеку, покрытую чуть поджившими ссадинами, или вцепиться зубами в треснувшую губу. Или...

Его хватка вдруг ослабла, и глаза стали странно стеклянными и удивленными.

Я свалилась на землю, и почувствовала, как на меня сверху упал небоскреб, не меньше. Заерзала, пытаясь выползти из – под каменно тяжелого чего - то.

Маньяк не шевелясь лежал на мне, и весь воздух из моих легких кажется вышел и нечем стало дышать.

Посмотрела на небо, мысленно спросив всевышнего «За что мне все это?». Ответа не дождалась.

- Ты жива? Успел. Не зря пошел за тобой,- услышала я голос чертова растамана, который склонился надо мной, перекрыв возможность любоваться похожими на сладкую вату, облаками.

- Какого черта ты творишь?- прошипела, когда этот патлатый придурок скинул с меня бездвижного маньяка. Я чуть не взвыла от обиды, почувствовав легкость. – Чем ты его?

- Штативом от мольберта,- хмыкнул дурак. – Меня кстати Ходесом зовут, но ты можешь Адиком звать.

- Ооооо,- простонала я. Имечко, кстати, вполне подходящее, так кажется пса – цербера в древней мифологии звали. Прэлэстно. И как я умудряюсь собирать вокруг себя одних придурков? И что делать, если возле твоих ног валяется шикарный маньяк в лаковых ботинках, над тобой нависает Адик с треногой, а на хвосте висят две «лапочки» с физиономиями убийц?

Герман

В ваших делах намечаются подвижки-это определенно очень хороший знак. Возможно, уже сегодня вы сможете договориться с оппонентом. Если сумеете поймать. Не забывайте почаще оглядываться, во избежание травм и разочарований. А вот на любовном фронте намечаются проблемы. Невесть откуда взявшийся соперник, скорее всего порушит все ваши планы. Совет дня: не сдавайтесь, счастье само вас настигнет. Ваша Вангелия Светлая.

Ага, настигнет, собьет с ног. Не спрятаться, не скрыться, короче говоря.

- Шеф, вы как? – встревоженный голос Огурца показался мне хором райских херувимов. Что – то часто я стал по голове получать. Ну да, с тех самых пор, как эта киска ворвалась в мою жизнь, почти каждый день. Эдак я до наследства не доживу. Врежу дуба, так и не отловив эту конопатую нахалку.

- Каком об косяк,- пробухтел я, — вот скажи мне, Федя, ты кто?

- Я – человек,- гордо выпятил грудь дурак.

- Так, а еще?

- Еще – гражданин великой страны, член общества,- так и не поняв куда я веду, вякнул Федор.

- Ты начальник моей охраны, бодигард, чертов ты член...общества, — взревел я, вскакивая на ноги. – Объясни мне, почему я в который раз получаю по голове. Где ты бродишь в это время?

- Ну... Мы… Это...

- Что ты мычишь как корова? – взъярился я еще больше. – Девка где? Почему я не вижу ее сейчас? Где она? Ах, да. Она же свалила с тем, кто вырубил твоего босса, пока ты там строил глазки подружке моей горячей киски. Так ведь, а член...общества? Федя, я тебя уволю. Вот клянусь, еще один косяк, и ты станешь безработным.

- Ловят девку,- спрятав глаза пробубнил Огурец, явно я попал в яблочко в своих догадках о том, что этот придурок распускал павлиний хвост перед бабой, пока меня тут валяли в пыли.- И мужика этого...

- Мужика? – я аж задохнулся. Я то думал, что меня вырубила адская старушка, или кожаная ведьма. А тут еще мужик какой – то появился. Черт, мужик то откуда? И почему этот факт вызывает во мне такую жгучую ярость, смешанную с чем – то давно забытым, очень похожим на гребаную ревность, мать ее...

- Шеф, вы в порядке? – взволнованно спросил Огурец.- Шеф, может скорую? У вас так лицо перекосило от злости или от инсульта? Шеф?

Я не ответив зашагал по улице. Осознание сбило меня с толку. Ну как я могу ревновать эту идиотку к какому – то придурку? Кто она такая, вообще. Обычная, маленькая, конопатая нахалка, пахнущая конфетами. И эти ее маленькие ступни косолапые дурацкие, и ладошки, которыми она упиралась в мою грудь, такие трогательные, с розовыми, коротко остриженными ноготками. Да еще в придачу к ней чокнутая бабка. Не нужна она мне. Точнее – нужна, но только для того, чтобы найти флешку. А потом пусть валит на все четыре стороны. Мне никто не нужен. Не нужен. Снова совать голову в петлю я не намерен. Но выяснить, что за мужик был с глупой Грушей не мешает. И имя у нее дурацкое. Нежное, вкусное, идиотское.