между уорками, к сожалению, только немногие абазские семейства, которые никогда не вступали в переговоры с русскими и всегда держались с народом; между другими заслуживают хорошего отзыва Цациок в Джубге, Абат на Абине, Берзек и Брак в Убыхии. Благодаря этим фамилиям остатки черкесов, пши и уорки могли еще удержаться в стране адыгов; потому что абазы уже на многих своих народных собраниях серьезно обсуждали, не будет ли лучше уничтожить всю эту чужую касту или прогнать к русским, ее покровителям. Они мало занимаются земледелием, а если имеют землю, то обрабатывают ее при помощи рабов. Если не имеют земли, как, например, сын Сефер-паши и многие другие, то ездят из дома в дом по стране и живут хорошо, т. к. абазское гостеприимство требует приютить и накормить каждого. Они находят себе также всякие занятия, при которых без усилий можно что-нибудь заработать. Так, например, придумывают различные политические посольства от адыгов, о которых те ничего не знают, едут в Константинополь, обманывают там всячески турок и, когда наберут немного денег, возвращаются обратно с бумагами и письмами, которые выдают за фирманы султана, чтобы этим придать себе значение. Со времени последней Восточной войны появилась мода: письма, написанные бог знает на каком языке, передавать от иностранных посольств в Константинополе народу адыгов. Вся эта ложь выдумывается уорками, чтобы приобрести утерянное ими уважение. Многие служат теперь русским проводниками или шпионами. Жаль, что эта каста пошла по такому плохому пути, так как они храбры перед неприятелем и имеют страсть к войне. Все уорки и пши, за исключением немногих абазских семейств, фанатичные магометане. Их больше всего в Убыхии, довольно много в Абадзехии, но их только единицы в Шапсугии.

Массу народа составляют абазы (адыги), которые как раньше уже было отмечено, разделяются на племена и фамилии. Каждый адыг является тфохотлем (свободным, принадлежащим племени). Пши и уорки, когда их принимают в племя, также становятся тфохотлями и вступают в права и под защиту племени. Между тфохотлями нет различия сословий; они живут в полном равенстве между собой. Старшие из среды народа, судьи, вожди и советчики их называются тамадами. Эта должность не выборная и не наследственная. Большое состояние и многочисленная семья, блестящие подвиги против врага, острый ум, красноречие, в последнее время – знание Корана, но прежде всего – преклонный и богатый опытом возраст дают право иметь место и голос в совете старшин. Однако и решение тамад не всесильно, потому что если народ ими не доволен, то он не исполняет желания старшин и принудить его к этому невозможно.

Духовенство в стране адыгов можно разделить на два класса. К первому относится старое христианско-языческое, называемое дшиур [41], которое, как неграмотное, никогда не пользовалось большим уважением и вследствие этого не могло соперничать с магометанским, выступившим с таинственным, полным мудрости Кораном, который, как рассказывают адыгам, написал сам великий Тха. Эти старые священники совершают открыто свое богослужение и обряды только в некоторых местностях по берегу Черного моря; большею же частью они молятся тайком; новое магометанское духовенство их ненавидит и преследует. Это последнее со времени появления в стране наиба Мохамед-Эмина за последние 14 лет очень увеличилось в количестве и завоевало большое уважение.

Во многих юнэ-из построены деревянные мечети, с которых призывают в определенные часы на молитву и где происходят также и моления. Наиб, по примеру Шамиля, попытался ввести мюридов. Так как кроме частых молитв главным занятием новой религиозной общины было безделье и грабеж тех, которые не принимали Коран или не следовали его предписаниям, то вначале наиб нашел много прозелитов, однако скоро здоровый и свободный дух народа воспротивился этому фанатичному учреждению, оно потеряло его доверие. Теперь иногда встречаются оборванные бродяги, которые пользуются, где им это еще удается, гостеприимством и суеверием народа и разыгрывают турецких святых, но они служат скорее предметом насмешки, чем благоговения.

Низшую общественную ступень у адыгов составляют пшитли[42] – рабы. Рабство – татарский обычай, который черкесы ввели у абазов. Рабы – это потомки военнопленных, женщины и дети, похищенные в Южной России, в Черномории, Грузии и при различных раздорах между племенами, и адыги, ставшие рабами по приговору суда. Число рабов значительно, но не одинаково в различных частях страны. В Убыхии они составляют почти четвертую часть народонаселения, в Абадзехии – десятую, в Шапсугии – едва двадцатую. Не следует связывать представление о положении раба со значением, придаваемым обычно этому слову. Русский крепостной был бы вправе завидовать положению абазского раба. Раб работает не больше, а часто еще меньше своего господина. Он вооружен, и его движимое имущество является его собственностью. Семья раба имеет собственное жилище, часть поля для собственного пользования, и часто рабы владеют значительным количеством лошадей, волов, овец и коз. Владелец не может обращаться с рабом по своему произволу, а этот имеет право привлекать своего господина к суду и подавать на него жалобу. Если он не может выдержать угнетения своего хозяина, то со всей семьей и движимым имуществом переходит к соседу и находит у него защиту до окончания процесса. В худшем же случае рабы могут спастись бегством из одной страны в другую, как, например, из Шапсугии в Абадзехию, и вопрос об их выдаче дает повод к длительным процессам или даже войне, поэтому те, которые имеют рабов, очень остерегаются доводить их до крайности. Однако беглый раб не получает свободы, т. к. всюду, куда бы он ни пришел, считается рабом; он имеет только право выбрать себе нового хозяина.

Рабы вступают в брак только между собой. Хозяин должен купить рабу жену, но ни в коем случае не может навязать ему женщину, которой тот не хочет. Если свободная женщина выходит замуж за раба или свободный женится на рабыне, то он и их дети являются свободными. Дети, родители которых не свободны, остаются собственностью своего господина. Ни один ребенок раба не может быть продан без согласия своих родителей, и пятая часть платы за проданного идет семье проданного. В стране продажа поодиночке не в обычае; всегда продается вся семья. Продажа поодиночке встречается только в Турции. Еще одна особенность. Рабы считаются отдельным племенем – пшитли-тлако, на суде имеют своего защитника, созывают собственные собрания и вместе защищают свои права [43].

У пши и уорков встречается наибольшее число рабов, однако редко бывает, чтобы собственник имел больше четырех-пяти семейств рабов, т. е. больше 80–100 человек обоего пола. Значительная торговля рабами ведется с Турцией, и большею частью работорговцами-турками, имеющими своих компаньонов