народности. Чужестранцы (например, турецкие купцы в прибрежных местностях) также охотно приглашаются в качестве третейских судей.

Если возникает пограничная или другого рода ссора между абазскими народностями, то образуются только два судебных лагеря – из Северной Абазии, т. е. от шапсугов и абадзехов, и из Южной, т. е. из Убыхии, княжества Абазии, сванетов и осетин. Крайне редко случается, чтобы судебный приговор не исполнялся; в таком случае возникала иногда внутренняя кровная вражда.

Единственный случай, когда суд может приговорить к смерти, – это открытая или тайная служба у врага, но и в таком случае судьи обыкновенно довольствуются высшим денежным штрафом, который точно так же, как за убийство и за смертельный удар, устанавливается в 2000 серебряных рублей [37]. Если же все племя отказывается помочь осужденному, что всегда происходит в первом случае, то, если он по тамошним понятиям человек состоятельный, он разорен, если же он не имеет средств, то продается в рабство. Невольный смертельный удар или сознательное ранение, обнажение сабли и угроза ею влекут за собою штраф от 100 до 1000 серебряных рублей. Случайное ранение, угроза ружьем или пистолетом наказываются штрафом от 10 до 500 рублей;

воровство – от 10 до 1000 рублей и возвращением украденного имущества. Если кто без ведома владельца обрежет хвост лошади, что рассматривается, я не знаю почему, как самое большое оскорбление, то должен заплатить штраф до 500 рублей. Самый маленький штраф – один серебряный рубль, который равняется козе. Хозяин дома, с гостем которого случится какая-либо беда или в доме которого гость будет обворован, должен дать удовлетворение и возместить убытки ему или его фамилии.

Самый тяжелый случай – это кровная месть. Этот ужасный обычай всех нецивилизованных горцев стоит и здесь ежегодно жизни многим людям. Часто брат или другой родственник недоволен платой за кровь, или не согласен с приговором, или слишком нетерпелив в ожидании последнего и убивает или самого убийцу, или кого-нибудь из его племени. Из-за этого возникают бесконечные нападения и убийства; в народе убых с 12 по 17 октября 1859 года, т. е. в течение пяти дней, было убито 42 человека из двух семейств. Все племя должно было взяться за оружие, чтобы прекратить кровопролитие. Введение мехкеме [38], помещения для арестованных и муртазиков[39] долгое время обуздывало адыгов; когда же пала сила наиба, это варварство вспыхнуло тем необузданнее, чем дольше оно сдерживалось.

Много еще можно было бы сказать о различных старинных законах адыгов, но это завело бы слишком далеко. С введением Корана создалась такая путаница, что кроме адыгских судей, которые это положение очень хорошо использовали для себя, никто в этом разобраться не может. В стране адыгов есть пословица: «Каждый раз, как кади открывает Коран, у тебя в хлеве становится одной козой меньше, будь ты жалобщик или обвиняемый».

Все абазские племена говорят на одном языке, который распадается на два главных диалекта. Живущие на севере и северо-востоке, как шапсуги, абадзехи и кабардинцы, говорят на адыгском диалекте; южные абазы, как убыхи и жители княжества Абазия, сванеты и осетины, говорят на южном диалекте. Эти два главных диалекта сильно отличаются друг от друга, приблизительно как нижненемецкое наречие от верхненемецкого. Они разделяются еще на несколько подчиненных диалектов, в которых только выговор имеет незначительную разницу. В кабардинском языке примешано много грузинских и татарских слов, также много татарских слов у маленьких пограничных абадзехских племен, которые, как неоднократно было упомянуто, первоначально были черкесскими. Адыгский язык не имеет ни малейшего сходства ни с каким другим, произношение трудно из-за многих гортанных звуков, кроме того, уроженец Адыге говорит обыкновенно очень быстро и проглатывает многие слоги, так что трудно улавливать слова. Впрочем, этот язык довольно богат и более удобен для пения и для поэзии, чем турецкий. Адыги не имеют письменности, поэтому вся их история основывается только на преданиях и сказаниях. Со времени распространения магометанства арабский язык, язык Корана, сделал значительные успехи. В Абадзехии и некоторых частях равнины Шапсугии основаны духовные школы, в которых изучаются Коран и арабское письмо. Во время моего пребывания там число учащихся мальчиков во всей стране доходило почти до 1000.

Все документы пишутся теперь по-арабски. Судьи и старшины приняли магометанский обычай вместо своей подписи прикладывать печать, на которой их имя вырезано арабскими буквами. Грамотные, которых сейчас еще очень мало, но число которых, однако, поразительно быстро увеличивается, пытались ввести род арабской письменности для адыгского языка, но это до сих пор осталось без результата.

На турецком языке говорят только торговцы рабами или те, которые долгое время жили в Константинополе; на берегах Черного моря встречаются тут и там лица, которые благодаря общению с турецкими купцами немного научились по-турецки и служат этим последним толмачами.

Среди жителей равнины у русской границы встречаются люди, имевшие по временам сношения с русскими или бывшие на военной службе или в плену у врага, которые более или менее хорошо говорят по-русски; но число их невелико.

Естественно, что европейские языки, письменность и литературные произведения незнакомы народу, который до Восточной войны имел очень ограниченное представление о существовании Европы и весь мир делил на русский и турецкий [40].

Молодые адыги имеют исключительное стремление к учению и хорошие дарования; в Константинополе очень часто проданные в рабство мальчики достигают высокого звания; чтобы выучить то, что изучает турок, адыгу требуется наполовину меньше времени. Часто я видел мальчиков, которым попала в руки какая-либо старая книга, печатный или написанный лист бумаги, бегущих за солдатом с настойчивой просьбой объяснить им, что там написано. Два мальчика 13–14 лет, которые приобрели дружбу одного унтер-офицера, научились в продолжение года не только говорить по-польски, но и достаточно хорошо читать и писать. Водя карандашом по витиеватым строчкам книги, с кусочком бумаги перед собой, они были в состоянии полдня читать по слогам и писать каракули, не двигаясь с места и забывая часто о еде.

Как адыги не имеют письменности, так не имеют они и памятников. Кроме каменных и деревянных крестов, я не видел в горах ничего, что могло бы дать представление о прошлом этого народа.

Учеными людьми у них считаются толкователи снов, предсказатели и рассказчики преданий и сказок. Сны играют большую роль у этого народа. Как только несколько абазов, старых или молодых, мужчин или женщин, соберутся для серьезного дела или для удовольствия, начинают рассказывать по очереди свои сны, которые объясняются толкователем. Есть также, так сказать, официальные разъяснители снов, обыкновенно старые мужчины или женщины, которые, как и их коллеги во всех