Они еще дважды свернули, прежде чем пассажир велел ему припарковаться. Из окна машины водитель наблюдал, как он, пройдя пешком целый квартал, остановился возле дешевой забегаловки, двери которой подпирали собой несколько девиц, чьи профессии не вызывали сомнений. Оглядевшись по сторонам, пассажир вошел внутрь.

Будь Мельдерс в своем обычном костюме, наверняка он привлек бы к себе внимание, которое в таких местах никогда не бывает безобидным. Однако сейчас к стойке бара подошел невзрачный мужчина в дешевых джинсах и изрядно потертой куртке, из-под которой виднелся ворот клетчатой рубашки. Он заказал кружку пива и, получив ее, повернулся спиной к стойке. В клубах табачного дыма он разглядел цель своей странной поездки: в самом дальнем углу, потягивая пиво, сидела красивая блондинка и внимательно разглядывала комиксы. Бросив на стойку мелочь, Мельдерс направился к блондинке.

– Черт возьми, Мельдерс, – сказала та, отложив журнал. – Приличной женщине небезопасно шляться по таким забегаловкам. Я предпочла бы встречаться в другом месте.

– Твои выражения как раз соответствуют этому месту, киска. Не забывай следить за речью, когда будешь готовить кофе для Джеймса Харпера.

Блондинка расхохоталась, и Мельдерс в очередной раз подивился тому, как легко она изменяла свой облик. Ей почти не требовался грим, преображение начиналось изнутри, она словно вживалась в свою новую роль. Вместо добропорядочной девушки с хорошим образованием, какой Анна Монт выглядела в клинике Гастингса, теперь перед Мельдерсом сидела не то рокерша, не то проститутка. И всего-то потребовалось сменить белоснежный джемпер на короткую кожаную куртку.

Анна Монт познакомилась с Мельдерсом во время его службы в MI5. Правда, тогда ее звали Кэсси Сандерс. Она и теперь продолжала службу и, насколько знал Мельдерс, добилась немалых успехов. Некоторое время они были любовниками, но ему так и не удалось полностью подчинить ее себе, поэтому она стала единственной женщиной, с которой у него установились ровные приятельские отношения.

– Я так и не поняла, зачем тебе понадобилось впутывать в это дело меня, – капризно растягивая гласные, произнесла Кэсси. – Я думала, речь идет о промышленном шпионаже, но, похоже, ты просто втюрился в жену Харпера.

– Не болтай чепуху, – грубо перебил ее Мельдерс. – В интересах Корпорации исключить эту женщину из окружения Харпера. Твоя задача – сделать так, чтобы он сам захотел этого.

– Задача не такая уж пустяковая, – заметила Кэсси. – Я просмотрела материалы по Джеймсу Харперу, фотографии и характеристики его прежних подружек. Разумеется, до женитьбы у него было много женщин. Но обрати внимание, ни один его роман не длился больше трех месяцев. Он был совсем не склонен к стабильным отношениям. Это мать хотела его женить, а Джеймс как раз подавал надежды остаться вечным холостяком. И вдруг такая любовь! За шесть лет брака ни разу не замечен в измене. Почему ты решил, что он всерьез заинтересуется какой-то секретаршей?

– Во-первых, не какой-то, а очень привлекательной, – улыбнулся Мельдерс. – А во-вторых, Джеймс сейчас довольно беспомощен. И ты будешь проводить рядом с ним гораздо больше времени, чем жена. Ты умна и красива, ты прекрасно справляешься со своими обязанностями – идеальная секретарша и восхитительная женщина.

– Ну-у, – протянула польщенная Кэсси, возможно, ты и прав. Когда мы сегодня работали, я заметила, что Харпер несколько смущен. Похоже, он не ожидал от тебя такого подарка.

– Он еще скажет мне спасибо, – Мельдерс усмехнулся. – Значит, все в порядке?

Кэсси пожала плечами.

– На твоем месте я бы наняла какую-нибудь начинающую актриску, это обошлось бы дешевле. Но раз уж тебе понадобилась именно я… Ты же знаешь, я никогда не могла тебе отказать! – Она одарила его обольстительной улыбкой.

– Я знаю, что ты профессионал, – серьезно сказал Мельдерс. – И что с этим делом можешь справиться только ты. – Все с той же серьезностью он взял руку девушки и поднес ее к губам.

Первый день лета выдался пасмурным и прохладным. Дождь, начавший накрапывать с утра, к вечеру разошелся вовсю. Крупные капли звучно барабанили по крышам, стеклам и карнизам; городской пейзаж за окном казался размытой акварелью в сине-серых тонах, на которой дрожали зыбкие пятна фонарного света. Лондонцы достали зонты, и город запестрел их разноцветными куполами.

Около девяти вечера Сандра наконец выключила компьютер. Пора было собираться домой. Она бросила перед собой на стол плащ, но не спешила выходить на улицу, надеясь, что ливень немного утихнет, иначе промокнешь насквозь, пока добежишь до машины, и никакой зонтик не спасет. Она посмотрела на часы, где тонкая секундная стрелка, чуть слышно шурша, скользила по элегантному циферблату, потом улыбнулась фотографии, стоявшей у Джеймса на столе. На фотографии они с Джеймсом улыбались, а Кора, которой тогда только что исполнилось два года, важно надувала щеки. Господи, какие они были счастливые!.. А теперь она уже не помнила, когда последний раз гуляла с дочерью. Да и свидания с мужем в клинике тоже происходили как-то наспех, она пыталась говорить с ним о делах, но он почему-то обижался…

Прошло уже две недели с тех пор, как Сандра с головой ушла в проблемы Корпорации. Когда-то она знала про Корпорацию все, но семь лет – целая вечность в бизнесе, за это время многое изменилось. Кроме того, тогда информацию для нее отбирала команда Шольца, а теперь ей приходилось все делать самостоятельно. Конечно, это занимало уйму времени, и молодая женщина пропадала в офисе с утра до вечера. В первые дни она чувствовала, что ее присутствие в кабинете Джеймса вызывает раздражение Дезерта и других топ-менеджеров Корпорации. Это было понятно: разумеется, в глазах этих людей она была всего лишь супругой босса, захотевшей от скуки поиграть в бизнес-леди, да еще в такой неподходящий момент. Но потом у нее просто не стало времени замечать чьи-то эмоции.

Однако чем глубже Сандра вникала в документы, особенно в финансовые отчеты филиалов, тем тревожнее становилось у нее на душе. Оказалось, что бристольский филиал не заключил в течение трех последних лет ни единой крупной сделки, тем не менее там по-прежнему содержался большой штат сотрудников, получавших высокую заплату. С женевским филиалом дела обстояли ничуть не лучше. После смерти Джозефа Ханта, доверенного лица Теренса Харпера, во главе этого филиала оказался Грегори Нетвилл, который год назад был снят с другой, менее ответственной должности при скандальных обстоятельствах: выяснилось, что он заключал левые сделки. Кроме того, она еще более утвердилась в своих подозрениях, что купленная в начале мая шахта – «пустышка». И так было во всем: слаженный механизм, безотказно функционировавший при жизни Теренса Харпера, теперь давал сбои в самых разных местах. Сандре, на долгие часы погружавшейся в вычисления, казалось порой, что перед нею – колосс на глиняных ногах, способный рухнуть от небольшого толчка. Она начинала понимать, что империя Харпера долгие десятилетия держалась волей ее создателя, а после его смерти медленно катилась к распаду. Корпорация, пятьдесят семь лет назад крепко сколоченная из нескольких фирм, могла снова превратиться в цепь независимых средних предприятий.