Глава 8.3

– Что? – переспросила я. Потому что не могла поверить в то, что услышала.

– Мой отец женат на человеческой женщине, – повторил он, окончательно сбивая меня с толку. – Не на волчице.

– Но как так получилось?

– Несколько лет назад он путешествовал по миру и встретил ее в Легории, в стране на севере.

– Я знаю, где Легория, – медленно кивнула я.

– Эвелин Стоун. Она работала учителем в младшей школе. Отец нашел ее по запаху. Он понял, что не может без нее жить, увез ее с собой и сделал своей женой.

Прозвучало странно, но я не уловила в словах Хуана ни капли лжи или насмешки.

– Но это же против законов вервольфов? – я уже не знала, чему верить. – Всем известно, что вы не женитесь на людях.

– Законы устанавливает альфа или совет старейшин. В разных странах они разные. Даже в каждой стае правила могут быть разными.

– То есть, на полуострове Роага это норма?

– Нет, – он покачал головой. – Это скорее исключение, но я знаю несколько таких пар.

Когда я шла к Рамиресам, я хотела узнать их расу получше. Какие-то нюансы, традиции. Понять их. Но не рассчитывала услышать то, что полностью перевернет все мои представления о вервольфах. Не только мои, все человеческие в принципе. Считается, что вервольфы малочисленная раса, ученые заговорили об их вырождении еще в начале века. А так как детей в союзе волка и человека быть не может, то по их законам искать пару им приходится среди своих, чтобы оставить потомство. Поэтому правила настолько строги. Но, оказывается, подобное есть не везде, и уроженцы Мапинту больше похожи на людей – они выбирают пару по зову сердца. Вернее, по аромату своей пары.

Но нужно ли это знать всем? Навряд ли.

– Я рада, что ты рассказал это мне, – улыбнулась я искренне. – Для меня это много значит. Но, пожалуйста, не говори об этом отцу или, упаси Владыка, Марибель.

– Почему? – снова нахмурился Хуан.

– Потому что ты ей нравишься, и она может всерьез взяться за твое завоевание.

Может, сестра мне подобной откровенности не простит, но, по крайней мере, будет в безопасности.

– Хорошо, – легко согласился Хуан. – Тем более что мой брат тоже не одобрит того, что я тебе все рассказал.

Теперь наступила моя очередь спрашивать:

– Почему?

– Он не доверяет людям.

– Но все равно ищет видящую среди людей?

Хуан долго смотрит на мое лицо, изучающе:

– Видящие встречаются только среди людей.

– Жаль, ничем не могу вам помочь, – я развела руками.

– Я не буду никому рассказывать, – обещает Хуан. – Но это все меняет. Правда, Изабель?

– Меняет?

– Для тебя. Для нас. Мы можем общаться.

Я подавила желание закатить глаза: то ли вервольфы неисправимы в своем упорстве, то ли мне повезло с таким встретиться.

– Мы и сейчас общаемся. Как друзья.

– Друзья – это не пара, – твердо возразил он. – Я хочу за тобой… ухаживать. Так, кажется, люди говорят? Ты позволишь? Я останусь здесь до праздника.

Хуан заглянул мне в глаза, и я будто загипнотизировалась. А может, дело было совсем в другом? В отличие от Миры, за которой практически со времен подростковых прыщей таскался Артурио, у меня никогда не было поклонника. Не говоря уже о поклоннике-вервольфе, загадочном красавчике, о котором судачит вся Лысая бухта! Любой девушке это польстит. Будь я хотя бы на капельку такой же тщеславной, как сестра, я бы согласилась тут же. Да хотя бы потому, чтобы утереть всем нос. Но в этом не было необходимости. Что-то там кому-то утирать или доказывать. Может, я сама себе противоречила, ведь совсем недавно хотела именно доказать, что я красивая. Но это себе и чуточку – противному Даниэлю!

Я правда собиралась отказаться. Не потому, что Хуан мне не нравился. Просто я не представляла себя на месте его мачехи. Уезжающей непонятно куда от своих родных. У нас с ним не было будущего. Но потом мне вспомнился его брат. Его насмешливое: «Ничего особенного». И то, что у него есть пара, а у меня нет, поэтому сказала я совсем не то, что хотела изначально:

– Ты же понимаешь, что я не уеду от своей семьи, как эта Эвелин?

– Посмотрим, – очаровательно улыбнулся он.

– И мне не нравятся слишком самоуверенные мужчины!

– А ты со многими общалась? – прищурился вервольф.

– Вообще-то, нет, – пожала плечами я.

– Тогда у нас есть время узнать друг друга получше.

Хуан протянул мне раскрытую ладонь, а я замешкалась.

– Разве вы любите прикосновения?

– Очень, если это прикосновение очаровательной девушки.

Я вложила свою руку в его, и вервольф переплел наши пальцы, погладил большим мою кожу. Его ладонь оказалась горячей и сильной, похожей на капкан. Перед глазами снова возникла эта ассоциация, но я ничего не могла с собой поделать. Он словно меня уже присвоил. Но это было далеко не так. Впрочем, я, кажется, настолько запуталась, что просто не понимала, что делать. Разве что поддаться мысли, что у меня тоже может быть поклонник. Тайный, потому что Мире о таком знать нельзя. Никому о таком знать нельзя.

Во что я влипла?

Глава 9

– О чем вы говорили?

Странно, что Мирабель не накинулась на меня с этим вопросом еще в доме Рамиресов, а дождалась нашего возвращения домой. Сестра вообще вела себя непривычно тихо, когда я и Хуан вернулись на кухню, только смотрела то на него, то на меня, с прищуром, подозрительно, будто хотела взглядом просверлить мне голову и прочитать все мысли. Зато стоило нам переступить порог родного дома, Мирабель приперла меня к стенке. Буквально зажала в угол, между парадной дверью и вешалками для плащей, не позволив даже снять дождевик. Учитывая ее более массивную фигуру, ей это не составило труда.

Я к этому готовилась, к тому, что сестра начнет спрашивать, но так и не приняла решение, как поступить, поэтому решила выиграть еще пару минут:

– Может, не здесь? Поговорим наверху.

– Нет, здесь! Я и так долго ждала. О чем вы говорили?

– О личном.

Лицо Миры сделалось таким изумленным, словно я ей