Уж этот‐то аргумент ей крыть было нечем. Спор выигран.

– Ну ладно, – отозвалась Гретхен. – Может, и не подам. Но это не значит, что я от вас отстану. Буду приходить сюда каждый божий день до скончания века, пока Ли не согласится мне помочь! Вам придётся очень постараться, чтобы меня остановить. Растяжение – это пустяки.

– Растяжение у тебя не из‐за меня. Да и потом, вот так досаждать людям противозаконно. Существует такое понятие, как частная собственность.

– А я и не буду незаконно сюда проникать. Просто спрячусь в лесу и буду часами напролёт горланить «Крутые вершины»[4].

Феликс нисколько не сомневался, что именно так она и поступит. Ему уже стало казаться, что он начинает проигрывать в этом споре. Он снова приподнял повязку, чтобы удостовериться, что господин Смерть ушёл. Вероятно, решил посетить кого‐то прямо на дому, как он нередко делал. Такие визиты не требовали врачебного вмешательства или ухода. После них пациенты не выживали.

Феликс вернул повязку на место и, пока Гретхен не придумала ещё какую‐нибудь угрозу, убежал на кухню, где, склонившись над кипящим на плите варевом, стоял отец.

– Не мог бы ты побыстрее? – взмолился Феликс. – Она с ума меня сведёт.

– Нечего было её сюда пускать.

Теперь, когда Гретхен поблизости не было, Винс, который всегда был выдержан и спокоен рядом с пациентами, заговорил осуждающе и строго.

– Никуда я её не пускал! Она сама вошла!

– Господин Смерть весьма недоволен её появлением.

– Знаю, – печально отозвался Феликс. – По словам Ли, это он так её «предупредил».

– Ну так позаботься о том, чтобы она держалась от нас подальше. Даже если у неё вполне невинные мотивы, в чём я очень сомневаюсь, учитывая её родословную, ей здесь совсем не место.

Феликс постарался не обращать внимания на вспыхнувшую внутри тревогу.

– А разве Уипплы не сотрудничают с господином Смерть? – спросил он. – Через Ритуалы?

Это слово неприятно кольнуло ему язык. Давным-давно отец рассказывал ему о Ритуалах, во время которых читались специальные заклинания, помогающие заклинателям общаться с Тенями.

– Совершенно очевидно, что отец Гретхен действительно имел какие‐то дела с господином Смерть, и притом много лет, – подтвердил Винс. – Возможно, сейчас во всём этом участвует и его сын. А вот Гретхен ещё слишком мала для такого.

– Но господин Смерть… не станет её убивать, ведь правда?

Винс строго посмотрел на сына:

– Ты не хуже меня знаешь, что Смерть приходит к каждому в свой час.

– Да знаю, знаю, – пробормотал Феликс.

Он и впрямь прекрасно знал, о чём речь. За свои тринадцать лет он повидал немало смертей. И далеко не все они были мучительными и страшными. Некоторые произошли довольно мирно. Многие пациенты, прожившие долгую, нелёгкую жизнь и много претерпевшие на своём веку, умирали со смиренными улыбками, держа за руки своих родных и близких.

Феликс знал, что господин Смерть и впрямь забирает жизнь, только когда приходит время, – таково правило. Но из головы всё равно не шли его злые, ледяные глаза и то, как он спустил Гретхен с лестницы. Вид у него тогда был… как у самого настоящего убийцы. Как будто отмеренный для жизни срок не имеет для господина Смерть никакого значения и у него с Гретхен какие‐то личные счёты.

– Держи. – Винс протянул Феликсу глиняную миску со свежим отваром, которая тут же обожгла мальчику руки, и положил ладонь ему на плечо.

– Ей ни в коем случае нельзя сюда возвращаться, – проговорил он. – Уж позаботься об этом.

Феликс кивнул. Обхватив руками в перчатках глиняную миску, он отнёс её в смотровую, мысленно готовясь к новой встрече с Гретхен.

– Вот, держи, – начал он прямо с порога. – Нужно выпить всё до последней капли, а не то…

Феликс замер на месте. Огляделся. Гретхен в комнате не было.

Она выскочила в окно. А всё потому, что ей жутко надоело сидеть в холодной комнате и спорить с этим несносным мальчишкой, особенно если учесть, что пришла она совсем не к нему. И потому, улучив момент, она сбежала из Тополиного Дома. Правая рука пульсировала и ныла, словно гитара в песнях жанра хеви-метал, который так любил Эйса, но Гретхен многое могла вытерпеть, стиснув зубы. И сейчас она их особенно крепко стиснула, а затем выскочила в окно, спрыгнула в оранжерею и тут же врезалась больной рукой в неожиданную преграду.

Преграда ойкнула, и тут Гретхен поняла, что перед ней стоит Ли.

– Ты чего под окнами встал? Жить надоело? – недовольно спросила она.

Ли снова ойкнул и потёр челюсть.

– Феликс сказал, тебе в эту часть дома нельзя. Это правда? – продолжила она расспросы.

Ли поспешно кивнул, чтобы поскорее закрыть эту тему.

– Что с рукой? – спросил он, указав на её локоть.

– Растяжение. Твой папа совершенно не умеет такое лечить. Он ушёл в другую комнату и принялся готовить какой‐то суп! Вообще‐то в таких случаях достаточно холодного компресса!

– Он не обычный врач, а знахарь. И потом…

– Расскажи мне про этот ваш Договор.

Ли посмотрел на Гретхен так, будто она говорила на слишком высоких частотах, неуловимых для человеческого слуха.

– Понятия не имею, о чём ты…

– Врёшь. Я же не дурочка, Ли Викери. И очень многое замечаю. Тебе меня не провести. Уж не знаю, что это за Договор такой, но из‐за него ты, судя по всему, не видишь собственного папу. Так? И даже не можешь зайти на отцовскую половину дома. Из чего можно сделать вывод, что Феликс не может зайти на твою половину. Верно?

У Ли сделалось такое лицо, словно его сейчас стошнит. Он ничего не ответил.

– Ну и ладно, – раздражённо фыркнула Гретхен. – Я просто хотела предложить тебе помощь – ведь очевидно, что тебе совсем не по душе этот самый Договор, но уничтожить его в одиночку ты не в силах. Я могла бы подробнее рассказать тебе о Тенях. Рассказать то, что знают только заклинатели. Могла бы даже показать тебе Книгу Ритуалов. Но ладно, так и быть, пойду домой. Больше ты меня здесь не увидишь.

Гретхен решительно прошла мимо Ли, распахнула дверь оранжереи и с топотом спустилась по ступенькам. Возможно, в этот раз она чересчур далеко зашла? Упоминание Договора, о котором братьям Викери, судя по всему, запрещено говорить, казалось ей ловким ходом. Наживкой, на которую непременно попадётся Ли. Но, возможно, на самом деле это довольно глупый манёвр.