– Привет, Серёг, – сказал Фенимор.

– Привет, Вадик.

– Я не понял, иду, а мне маячат.

– Я проводом сегодня в наряде. Привёз нового. – Набис выбросил под дождь сломанный ящик и вытащил из штабеля новый. Уселся, подвигал тазом. Надёжно. Положил автомат на стол (кусок ДСП, измазанный сверху зелёной краской), рядом с точно таким же автоматом Фенимора. Только у Фенимора магазин был пулемётный, сороковка.

– Это этого Блинчука?

– Ну да. Петрович его выманил.

– Планы Петровича – планы народа, – сказал Фенимор со смешком.

– Петрович дохера умный, конечно.

– Тётю Алису встретили?

– Чуть машиной не снесли. «Радуги» крупные, красочные, где ж она их нарывает?

– Её маза, Серёг. Дороги ей не перейду.

– Да, тут без базара.

– А в бар не зашёл?..

– Я провод, а не скурмач. Я не с ними, я их по наряду вожу.

– Яссн, – сказал Фенимор. – В общем, Серёг, в жилу пересеклись мы с тобой. Друга своего ты видел?

– Козлами таких друзей топчут. Крутился под ногами в школе, вот всей дружбы. Чмошник, очкарик. Мама с узла связи, папа… – Набис сдержался. – Но вот, хер что скажешь, с везением козлик, с чуйкой, и в Беде не бздо. Надо признать. Короче, он обосновал. Он действительно там был. И красный домик описал без подсказки, и надписи на КПП подтвердил.

Фенимор сильно потёр лицо обеими руками.

– Трек по времени лаговый?

– Он говорит, местами да. Одно колено объективно неделю шёл. И странно там ещё…

– Что?

– Да он объяснять задолбался, а я понять. Бэкал, мэкал. Говорю же – чмошник, ни украсть, ни покараулить. Терем-теремок по слогам до сих пор. Говорит, что, вроде как, на батуте прыгать пришлось. И сразу на пару километров за прыжок.

– То есть, трамплин там есть?!

– Вот именно. Сложный трек. Но дураку достался.

Фенимор думал. Дождь стучал по навесу, похоже как горох бросали в кастрюлю.

– Ладно, не уточняю, твой кадр. Ну а на саму-то точку он заходил?

– Испугался, говорит. Значит, правда, не заходил. Что ты там предполагаешь, Вадик? И сколько мне?

– Тормозни секунду. Ещё вопрос: он там был днём? Вечером?

Это был очень точный вопрос, по честному ответу Фенимор вполне мог выкупить Набисова кадра. Поэтому Набис скрестил руки на груди, чуть откинулся на ящике и стал молчать, ожидая ответа на свой вопрос, разумеется, более важный.

– Я там ищу живую воду, – сказал Фенимор.

Набис несильно пожал плечами и несильно потряс головой: чего-чего? попроще, как коню.

– Место, где можно набрать и вынести здоровья.

Фенимор говорил серьёзно.

– И мой кусок с того?

– А просто здоровья тебе не надо? – спросил Фенимор с интересом. – Налил во флягу, носишь с собой. Тебя ранили, глотнул, и жив. Чингисхан бы удавился за такое.

– А потом удавил бы тебя. Не смешно, Вадик.

– Не смешно, – согласился Вадим. – Предлагаю артель я тебе, Набис, короче. Я главный, ты основной. Людей набираем по согласию. У нас право вето, вот вся эта херня. Наши с тобой семьдесят процентов пополам всегда. И бамперами мы не ходим, ни с клюву, ни с гузна.

– А контракт твой?

– Я Петровичу пообещал не соскакивать до февраля. Тут он прав, телефоны в Зону и всем нужны, и нам будут нужны.

– По телефонам я в доле?

– Мёд спину помазать в следующем месяце завезут, мне Лида Лебедева говорила.

– Не****й ты партнёр.

– И даже очень. Ни себе на шею сесть не дам, ни тебе не дам.

Некстати в Набисе включился дипломатический рычаг.

– Двусмысленно прозвучало, – заметил он.

Несколько секунд Фенимор молчал.

– Ну, давай обсудим произведения Станислава Лема. Ты говорил, Сергей, у тебя толстенный том дома был? – Он побарабанил ногтями по зубам, как в кино про «Шкиду». – Или уж сразу за бабс перейдём, Набис? Где их брать и как их маять?

Дипломатия, мать её. Если кого Набис и был рад видеть в своей стае, то Фенимора. Или себя в его, на самый крайняк. Надо было садиться, там же, где встал. И платить штраф, прямо сейчас, пока не огрубело.

– Ладно, Вадик, прости. Полковник с шестёрками меня сегодня замиттеранили с утра пораньше. Так точно, рад стараться, спасибо, благодарю. Просто лишку чернухи сбросил, но не туда. Извиняюсь.

– Проехали. Ты когда с наряда?

– А сколько сейчас по-земному? Мы через жару зашли на «нейтралку», часы побило. Ты со степи зашёл?

– Со степи. – Фенимор посмотрел на свою «монтану», нажал на кнопочку. – Час дня.

– И я час как свободен. Бля, – сказал Набис искренне, – мне казалось, что уже к вечеру дело.

– А! – Фенимор махнул рукой. – Я тоже не могу привыкнуть.

– А ты вообще за чем сюда сегодня?

– А вот, по телефонным делам как раз… Да-а! Значит, решил Петрович объявиться новому… Не ожидал я от него такой прыти… Раз-два, гля-яди, сам новый комендант к нему в гости… Папашей, говоришь, пригласил?

– Ну да. Гульнул Папаша по Первомайской. Как на картине. Тот и заглотал. И куда ты теперь?

– Ну не ждать же, пока выйдут. Домой пойду. С учёными потусуюсь.

– Вот там я тебя и выцеплю. Есть там одна…

– И ждёт тебя она. Трек он прометил? – спросил Фенимор.

– Короче, он сказал, что второй раз не прошёл бы без вешек. Он и сам просёк, что повезло ему приехало. Так что, да, прометил, в долю его брать придётся.

– Пока не проведёт.

– Ну, или так.

– А он как, по твоим ощущениям, шухарит что-то, шкерит?

– А то. Но я же по форме подошёл к нему. Типа это я, но это новый я. И прогнал, что от Академии Наук рублюсь.

Фенимор заржал.

– И на меньшее он не согласен? Сразу в таблицу Менделеева?

– В натуре. И пять кусков на сберкнижку.

– А сберкнижку ему, она ему сердце согреет. Серёг, короче, надо его пасти.

– Да. Он трепло, а живёт на самой Южке… – Набис осёкся. Фенимор, приспустив веки, насмешливо смотрел на него. Выдержав Набиса пару секунд на холодке, он медленно, искренне, хоть и сквозь приличную ухмылку, сказал:

– Не бзди, Набис. Я своё слово тебе уже дал. Я тебя не разводил, ты сам расслабился. И я этим не воспользуюсь. Артель есть артель. Не буду я твоего козлика выкупать, на херу тебя проворачивать. Западло это, Набис. Смотрел «Крёстного отца»? Слово есть слово, я тебе не комсомолец. Паси его, твой кадр, ты отвечаешь. Хорошо паси, а то и гопоты там, на Южке, много, интересующейся, и сам он, как ты его описал, может сорваться к учёным. Ни в Институт, ни в Зону он уйти не должен. Делать надо на этой неделе.