Ладно, интернет нам с Мором в помощь, там полно информации об уходе за детьми. Но… все планы псу под хвост, а точнее, Ваське под памперс, чтоб его.

Я как думала же? Вот мы дите у «аспидов» отбираем, вот родительская квартира возвращается к законным наследникам, вот я сажусь в самолет, вот счастливый и довольный Василий Владимирович на руках у невозмутимой и профессиональной французской няни у меня дома в пригороде Сен-Тропе.

Где-то в процессе должен был спокойно, по обоюдному согласию, «потеряться» фиктивный муж — потому что ни ему, ни мне не нужен лишний геморрой.

А теперь что?! А теперь я готова была вцепиться в парня обеими руками и взвыть в голос: «Только не уходи и не оставляй меня с ребенком одну-у-у-у!»

Потому что страшно же, блин! Он маленький, непонятный и все время орет. Кроме тех моментов, когда его нюхает гусь или держит на руках Мордред. А еще говорят, это у женщин «материнский инстинкт» и в подкорке инструкция прописана, как детей нянчить. Не знаю, или наврали, или я не женщина, потому что у меня нигде ничего прописано не было. А вот у моего фиктивного мужа что-то похожее на «успокоить ребенка одним своим присутствием» получалось, хотя он и кривил физиономию. Что, инстинкт адресом ошибся?

Ну, раз у него лучше выходит, я оставила ему Ваську и сбежала — открывать дверь. Выглянула в глазок — вдруг агрессоры и аспиды? Нет, вроде не они… и щелкнула замком.

— Добрый день, уважаемая… леди, — сказала стоявшая прямо посреди давно не ремонтированной лестничной площадки снежная королева. — Не будете ли вы так любезны позвать сюда моего внука?

Ее ослепительная элегантность и неземная красота настолько контрастировали с обшарпанными стенами и обитой старым потрескавшимся дермантином соседской дверью, что на пару секунд я потеряла дар речи. Даже не сразу заметила, что королева не одна, а со свитой. Такой же неуместно неземной.

— О… Матушка? Бабушка? Как неожиданно! — внезапно раздался приторно-сладкий голос фиктивного мужа.

Только сейчас я осознала, что снежная королева попросила позвать внука… Бабушка? Вот это — бабушка? М-да, хотела бы я так сохраниться в ее возрасте. Или она что, его мать в младенчестве родила? А та поддержала семейную традицию? Они обе выглядят моими ровесницами!

Машинально оглянувшись на голос, я обнаружила у себя за спиной Мордреда, походя отметила несомненное фамильное сходство с гостями и только потом узрела, что товарищ явился не один, а с гусем в арьергарде и Васькой на руках. Памперс неведомым чудом был уже правильно надет на ребенка, сам ребенок одной рукой вцепился в платиновые волосы своего носильщика (а тот даже не морщился!), другую сунул в рот и слюнявил с явным удовольствием. А гусь притаился за спиной парня и только осторожно вытягивал шею, посверкивая любопытным глазом.

— Мордред?! — удивленно вскрикнула одна из женщин сопровождения, делая шаг вперед.

— Познакомься, мама, это моя… жена. И наш сын. — Парень с гордостью продемонстрировал на вытянутых руках младенца, будто закрываясь им. Ребенок весело гугукнул и протянул тете обслюнявленный палец.

Вот теперь дар речи потеряли все, а не только я одна.

Первой пришла в себя старшая женщина, «бабушка» моего «мужа».

— Когда ты успел?! — рявкнула она вдруг совершенно не «элегантным» голосом. — Мордред?! — Затем женщина резко развернулась к своей чуточку более молодой копии — как я поняла, матери белобрысого сокровища — и вперила взгляд в нее. — Артурия?! Ты же говорила, что ребенок под контролем!

— Конечно! Я бы не пропустила такого… такого… Малышу где-то года два, — залепетала та. — Мы тогда были на Синей спирали, в резиденции, я его из рук не выпускала. Не мог он!

— Э-э, простите… — не могла не вмешаться я. — Но Васе всего пять месяцев.

Сама не знаю, зачем я это уточнила. Просто не удержалась — они что, сами не видят, что он еще совсем мелкий? Оно, конечно, может, и не важно… что там эти люди думают. Но сказанного не воротишь.

— Ой, ну посмотрите только на эти рожи! — внезапно заржал Мор, прижимая к себе также захихикавшего младенца. — Да приемный он, приемный. Но все равно уже мой. — Парень слегка подкинул Ваську в воздух и поймал, отчего детский смех стал громче. — И вообще… познакомились? Вот и отлично. До свидания! Я теперь вполне свободное от клана Ору… свободный игрок. Все формальности соблюдены!

— Так, — ледяная спокойная интонация вернулась к снежной королеве, из чего я сделала вывод, что ее не так просто сбить с толку даже внезапным размножением внуков. — Во-первых, вы разрешите войти? — обратилась она ко мне, и я, естественно, кивнула, проигнорировав едва слышное шипение на заднем плане. — Спасибо, леди… простите, не знаю вашего имени.

— Эм… Мадемуа… м-м-м… мадам Веро, Аида Веро. — Я вовремя вспомнила, что уже, собсна, никакая не мадемуазель, а вполне себе замужняя дама. И раз в ход пошли английские «леди» — то чего бы не французские «мадам»?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Виктория Умбрайя, приятно с вами познакомиться. Я глава клана и бабушка юноши, которого вы забрали себе, — очень странно выразилась женщина. Возможно, у нее были такие же проблемы, как у самого Мордреда, с трактовкой явлений на других языках. — Мне хотелось бы все же подробнее побеседовать с…

— Ладно, уговорили, — вмешался вдруг Мор, подошел и сунул мне в руки племянника. А потом подопнул в мою сторону гуся. — Но ребенок устал, и ему пора спать. Дорогая, уложишь малыша? Я пока объяснюсь с родственниками.

Мордред:

— Ну, чем вы теперь недовольны, сиятельная глава клана? — с насмешкой выдал я, плотнее прикрывая дверь в местную миниатюрную столовую. — Я пристроен, крышей не еду. Что еще для счастья надо? И заметьте: за десять минут никакого мата. Так с какой ржи вы еще здесь?! — все же сорвался я.

— Она дикарка? — быстро догадалась глава. Тьфу, догадливая карга, чтоб ее. — Иначе тебе не удалось бы так просто выставить ее вон, чтобы она не услышала нашего разговора.

— И че? — выдал я самый титановый аргумент. — И кстати, сейчас это выражение упоминать нельзя. Этим многочисленным бастардам сам Прародитель жо… Ржа! Это же не матерное ругательство! Зар-раза... Нижний мозг лижет и по Мастерам пристраивает.

— Мордред! — снова не выдержала матушка.