- Ох, заткнись! - откликнулся Толливер. - А сама-то? Собираешься стать одной из красоток стража закона?

- Холлис хотя бы совершеннолетний… - пробормотала я, однако не могла не улыбнуться.

Толливер ухитрился слегка приподнять уголки губ.

- А где эта «Долина»? - спросил он.

- Понятия не имею, но нам придется отыскать ее к шести часам. О господи, голова болит. Надеюсь, мне не станет хуже, а то придется отказаться от ужина.

- Только попробуй - и тебе конец.

Мы взяли на ланч по салату, захватив еду с собой в отель.

Телефон зазвонил, когда мы устроились, чтобы почитать. Поскольку мы находились в моей комнате, я взяла трубку.

- Это Холлис. Не хотите со мной поужинать?

Мы могли бы устроить двойное свидание: Толливер с Мэри Нелл, а я с Холлисом! Ну разве не забавно? Я прикусила губу, заставляя себя отказаться от этой затеи.

- Сегодня я уже договорилась насчет ужина, - сказала я нерешительно, понимая, что должна просто дать ему от ворот поворот, но все же испытывая искушение согласиться.

- Может, после ужина выпьем?

- Да, - подумав, осторожно согласилась я.

- Я заеду за вами в мотель. В восемь часов.

- Хорошо, до встречи.

- Договорились. До свидания.

Я тоже сказала «до свидания» и повесила трубку. Толливер иронически смотрел на меня.

- Позволь догадаться. Мальчик Коп?

Я кивнула.

Мы с ним пойдем выпить в восемь часов, так что романтическое свидание с Мэри Нелл придется сократить. Я уверена, ты не захочешь остаться без своей дуэньи.

- Если где-нибудь здесь окажется место, где на ужин можно потратить больше двух часов, я сильно удивлюсь, - сухо заметил Толливер.

Я согласилась и снова открыла книжку, но заметила, что вновь и вновь читаю одну и ту же страницу.

Когда мы обратились в администрацию мотеля чтобы разузнать дорогу к гостинице «Долина Озарка», то заметили, что пожилой управляющий не слишком рвется нам помочь. У этого облаченного в форменную одежду человека по имени Вернон было утомленное морщинистое лицо бассета. До сих пор Вернон был любезен с нами, хотя мы виделись не часто, но на сей раз вел себя очень сдержанно и смотрел на нас неодобрительно.

- Может, вы желаете перевезти туда свои вещи? - спросил он чуть ли не с надеждой.

- Нет, - удивилась я. - Нам просто назначили встречу в тамошнем ресторане.

- Видите ли, я хочу вас предупредить. Скоро мне понадобятся ваши комнаты. Надеюсь, вы не собираетесь задерживаться здесь надолго.

- Уверена, у вас будет множество посетителей, - согласилась я, возможно, несколько холодно. - И мы не задержимся здесь ни минутой дольше необходимого.

- Рад это слышать.

- Думаю, никто не собирается просить нас выступать в роли судей на намечающемся параде надувных плотов, - сказала я Толливеру, когда мы сели в машину.

Он улыбнулся, но чуть заметно.

- Чем скорее мы уедем из Сарна, тем лучше, - заявил он.

Мэри Нелл пришла через семь минут после того как мы уселись в ресторане за столик, - раскрасневшаяся, с мобильником в руке. Я готова была поспорить, что она наврала матери о том, где находится и с кем. В тот момент я почти ненавидела девушку за неприятности, в которые она нас втравила.

- Извините за опоздание, - произнесла Мэри Нелл, усевшись. - Я должна была кое-что сделать дома. Моя мама - просто параноик.

- Она потеряла твоего брата, - сказала я. - Я уверена, именно поэтому она так опекает тебя.

Мне с трудом верилось, что даже эгоцентричный подросток может не понимать таких вещей.

Девушка густо покраснела.

- Конечно, - натянуто проговорила она. - Я просто хочу сказать, что она, похоже, не помнит, сколько мне уже лет.

Нелл тщательно оделась: на ней были новые джинсы фирмы «Райдер», зеленая футболка в обтяжку, мягкий пушистый кардиган и ботинки.

- С матерями это обычная история, - поддакнула я.

Моя мать забыла, сколько мне лет, после того, как увлеклась наркотиками и алкоголем. Она решила, что я намного старше и что мне нужен любовник. Привела своего дружка-наркомана, который согласился стать моим первым «кавалером». Толливер к тому времени уехал в колледж, и мне приходилось целыми днями сидеть взаперти у себя в комнате. Я знала, что рано или поздно они отправятся спать, и тогда я смогу выйти из дома, но я была голодна хотела пить и не могла попасть в туалет. После этого я стала держать в своей комнате воду в бутылках, пачку крекеров и старую кастрюльку.

- Ты всю жизнь прожила в Сарне? - спросил Толливер.

Мэри Нелл покраснела, когда он к ней обратился.

- Да, - ответила она. - Родители моего отца тоже здесь родились. Отец умер незадолго до смерти Делла.

Я изумилась. Когда Эдвардс сказал, что Сибил недавно овдовела, я и не подозревала, что это случилось настолько недавно.

- Делл очень скучал по отцу… Он был к нему ближе, чем я, - произнесла Нелл со смутной обидой.

- Позволь задать тебе один вопрос, Мэри Нелл, - начала я. - Не хочу расстраивать тебя еще больше, но, когда ты вчера говорила с нами, после одной фразы ты запнулась. Ты сказала что-то вроде: «Я знала, что он не убил Тини и не…» И тут ты замолчала. Что ты хотела сказать?

Мэри Нелл пристально посмотрела на меня. Чувствовалось, что ее одолевают сомнения.

- Пожалуйста, скажи нам, Нелл, - попросил Толливер, и она смягчилась, посмотрев в его темно карие глаза.

- Хорошо.

Она перегнулась через стол, собираясь поделиться с нами своим большим секретом.

- За неделю до того, как он и Тини… За неделю до их гибели Делл сказал, что у Тини будет ребенок.

Ее сильно накрашенные глаза были большими и круглыми, как у енота. Девушка была явно шокирована тем, что ее брат находился в сексуальных отношениях со своей подружкой, и считала, что беременность - страшный секрет.

- Никто не знал?

- Маме он точно ничего не говорил. Она бы его убила.

Затем, сообразив, что она только что сказала, Мэри Нелл багрово покраснела, глаза ее налились слезами.

- Ничего, ничего, - поспешно произнесла я. - Мы знаем, что твоя мама никогда бы этого не сделала.

- Мама не любила мать Тини. Не знаю почему. Несколько лет назад мисс Хелен на нас работала, и мне она очень нравилась. Она всегда пела.

Видно было, что Нелл вдруг вспомнила о том, что Хелен Хопкинс тоже убили. Лицо ее приняло потерянное выражение, как будто она тонула.

- Если бы я убивал всех, кого не люблю, то носил бы ожерелье из их скальпов, - бросил Толливер.