– Ну, Танда, – обратился я к ней, сверкнув самой яркой своей улыбкой.

– Позже, красавчик, – живо ответила она. – А сейчас мне надо сбегать по кое-каким делам.

–Делам? – моргнул я.

– Да. Ааз – мастер по части живой силы, но я хотела бы все-таки иметь в рукаве несколько лишних фокусов на случай, если нам придется жарко, – объяснила она. – Я хочу заскочить в сектор спецэффектов и посмотреть, чего у них там припасено.

– Ладно, – согласился я. – Идем.

– Нет, ты не пойдешь, – покачала головой она. – Думается, мне лучше сгонять туда одной. Те места, о каких я думаю, не подходят для цивилизованных покупателей. Вы с драконом подождете здесь.

– Но тебе же полагается не давать мне попасть в беду!

– заспорил я.

– Вот потому-то я и не беру тебя с собой, – улыбнулась она. – А теперь, что у тебя есть при себе в смысле оружия.

– Ну… – нерешительно проговорил я. – В одном из тороков Глипа есть своего рода меч.

– Прекрасно! – обрадовалась она. – Достань его и надень на пояс. Он удержит всякий сброд на почтительном расстоянии. А потом… мгм… жди меня там!

Она показала на странного вида каменное строение с облупившейся вывеской на фасаде.

– Что это? – спросил я, с подозрением глядя на него.

– Это трактир «Желтый полумесяц», – объяснила она.

– Тут своего рода ресторан. Возьми себе что-нибудь поесть Блюда неаппетитные, но в какой-то мере удобоваримые. ' Я с миг изучал взглядом это заведение.

– На самом-то деле, – решил наконец я – мне думается, я предпочел бы…

Вот где-то тут я и обнаружил, что разговариваю с самим собой, Танда бесследно исчезла.

Второй раз в жизни я оказался одии-одинешенек на Базаре-на-Деве.

Держите соленья, держите салат

Генрих VIII

Как ни увлекателен Базар, пребывание один на один с ним может быть довольно пугающим.

А так как я отличался особой чуткостью к страху, то решил последовать совету Танды и вошел в трактир.

Сначала, однако, из предосторожности я привязал Глипа к столбу у трактира и достал из поклажи меч. У нас был один приличный меч. К несчастью, его в настоящее время носил Ааз. Это оставляло мне старый меч Гаркина – оружие, при виде которого презрительно усмехнулся бы и демон, и охотник на демонов. И все же его вес успокаивающе оттягивал мне бедро, хотя мог бы успокаивать и побольше, если б я хоть что-то знал о том, как с ним обращаться. К несчастью, мои текущие уроки у Ааза пока не включали обучения фехтованию. Я мог лишь надеяться, что для случайного наблюдателя не будет очевидным, что я впервые надел меч.

Остановившись в дверях, я обозрел внутренность трактира. Несмотря на свое незнакомство с роскошными предприятиями общественного питания, я молниеносно сообразил, что это заведение к ним не относится.

Один из немногих советов. Данных мне отцом-фермером до того, как я сбежал из дома, рекомендовал не доверять никакому трактиру или ресторану, выглядящему чрезмерно чистым. Он утверждал, что чем чище заведение, тем сомнительней качество и происхождение подаваемых там блюд. Если он был хоть отдаленно прав, то этот трактир, должно быть, находился на самом дне. Он был не просто чистым, но так и блистал чистотой.

Я говорю отнюдь не фигурально. Резкий верхний свет сверкал, отражаясь от расставленных как попало столиков и неудобных на вид стульев, сконструированыых из сияющего металла и неопознанного мной твердого белого материала. За стойкой в противоположном конце трактира стояла большая каменная горгулья

– единственное украшение в этом заведении. За горгульей виднелась дверь, ведшая, надо полагать, на кухню. В двери имелось небольшое окошко, через которое я мельком углядел приготовляемую еду. Приготовление состояло из протаскивания пирожков с мясом над плитой, запихивания их в разрезку, шлепанья поверх мяса разноцветной пастилы и завертывания всего этого месива в бумагу.

Наблюдение за этим процессом подтвердило мои прежние страхи. Для себя и Ааза я все готовил сам, как раньше готовил для себя и Гаркина. Хотя я нисколько не заблуждался насчет качества приготовляемой мной еды, я-таки знал, что их манипуляции с мясом могли лишь придать блюду плотность и привкус подгорелой кожаной перчатки.

Несмотря на очевидное низкое качество пищи трактир казался почти заполненным посетителями. Это я заметил уголком глаза. Заметил я также и то, что немалый процент их пялился на меня. Мне пришло в голову, что пялятся они, вероятно, потому, что я уже какое-то время стою в дверях, набираясь смелости войти и все никак не заходя.

Испытывая легкое смущение, я шагнул в помещение и дал двери захлопнуться за мной. С бесовской точностью дверь сомкнулась на моем мече, на какой-то миг защемив его и вынудив меня неуклюже сбиться с шага, когда я двинулся вперед. Вот и все с моим образом фехтовальщика.

Униженный, я поспешил пробраться к трактирной стойке, избегая смотреть на других клиентов. Я не был уверен, что буду делать, коль скоро окажусь там, поскольку не доверял здешней еде, но надеялся, что народ перестанет пялиться на меня, если я сделаю вид, будто чего-то заказываю.

Все еще пытаясь избегать зрительного контакта с кем бы то ни было, я устроил большой спектакль из разглядывания горгульи. Раздался скрежет, и статуя повернула голову, ответив мне встречным взглядом. Только это была не статуя! У них действительно работала за стойкой горгулья или, точнее, горгул!

Горгул этот казался сделанным из необработанного серого камня, и когда он пошевеливал крыльями, на пол бесшумно сыпалась каменная крошка и пыль. Руки его кончались когтистыми лапами, а из локтей росли изогнутые шпоры. Из каких-либо смягчающих черт я увидел только его улыбку, которая сама по себе чуточку нервировала. Господствовавшая на его морщинистом лице, эта улыбка казалась постоянно вырезанной там, вытянувшись ему далеко за уши и выставляя напоказ ряд заостренных зубов еще длинней, чем у Ааза.

– Ваш заказ? – вежливо спросил горгул, и его улыбка при этом не дрогнула.

– Мгм… – Я отступил на шаг. – Мне надо подумать. Тут такой большой выбор.

На самом-то деле, я не мог прочесть меню… если это было именно меню. На стене позади горгула была высечена какая-то надпись на языке, которого я не мог расшифровать. Я предположил, что это меню, потому что цены были не высечены на стене, а написаны мелом поверх многочисленных стираний. Горгул пожал плечами.

– Как угодно, – безразлично согласился он. – Когда решите, только крикните. Меня зовут Гэс.

– Я так и сделаю… Гэс, – улыбнулся я, медленно пятясь к двери.

Хотя я собирался тихо выйти и подождать снаружи рядом с Глипом, все получилось совсем иначе. Не успел я сделать и четырех шагов, как на плечо мне опустилась рука.