— Звучит пугающе. — «Держись естественно, как будто тебе рассказывают о походе к зубному». — Ну… и как твой кот?

— Замечательно. — Прищурившись и раздувая ноздри, Стелла продолжала со знанием дела изучать каждый сантиметр сумки.

— А… а пробки? Тебе удалось включить свет?

— Уже в самом конце. Приехал Фергус. — Громко вздохнув, Стелла сказала: — Знаешь, мне все же кажется, что он тайком с кем-то встречается за моей спиной.

— Вот как. — «Спокойно, дыши… дыши…»

Стелла в последний раз оглядела сумку и вернула ее Эрин.

— Зря он это делает, вот что я скажу. Спасибо, мне она не подходит. Пряжка спереди выглядит немного дешево.

Было весело смотреть, как из дверей школы течет поток детей. В десять минут пятого тишину разорвал звонок, а в одиннадцать минут на крыльцо Харлстон-Холла высыпали ученики, нагруженные ранцами, футлярами с музыкальными инструментами и мешками со спортивной формой.

Привалившись к машине, Тилли ждала Лу и наблюдала, как девочки, сбившись в стайки, вынимают заколки и трясут головами, чтобы расправить волосы. Мальчики в незаправленных рубашках и с взъерошенными волосами группами неторопливо прохаживались по двору. Некоторые ребята уже уткнулись в свои ай-поды. Вовсю шел обмен эсэмэсками. Девочки поглядывали на мальчиков, а мальчики усмехались в ответ на их взгляды. В воздух взлетела банка «Ред булл» и, ударившись о ствол платана, взорвалась фонтаном пены. Ребята были самыми разными: и сутулые прыщавые парнишки, и девочки-всезнайки с подвернутыми юбками и подведенными глазами, и уверенные в себе парни атлетического сложения, и серьезные «ботаники», и жизнерадостные любители пошутить.

Наконец появилась Лу. Она спускалась по каменным ступеням, одновременно пытаясь замотать вокруг шеи шарф и запихать в ранец кроссовки. Наверное, подумала Тилли, именно так чувствуют себя гордые родители — Лу уже казалась ей более яркой и интересной, чем остальные ребята. С золотисто-рыжей шевелюрой, длинноногая, в черных легинсах и тяжелых ботинках, она выделялась из толпы. Возможно, она была не самой красивой девочкой школы, но вот самой яркой личностью ее точно можно было назвать.

Тилли вдруг встрепенулась и вгляделась внимательнее: Лу повернулась и что-то сказала мальчику позади нее. Она явно отвечала на его слова. Мальчик, высокий и тощий, улыбался. У него в руке была теннисная ракетка. Когда Лу повернулась, одна кроссовка выпала из ее ранца. Мальчик среагировал молниеносно: подцепил ракеткой кроссовку и подбросил в воздух. Даже на расстоянии Тилли видела, каким взглядом его окинула Лу, когда кроссовка упала в живую изгородь. Пренебрежительно дернув головой, она с величавым видом подошла к кустам и подняла кроссовку. Хохоча, мальчишка что-то сказал, а Лу красивым жестом откинула за спину волосы и произнесла что-то в ответ.

Тилли улыбнулась. Похоже, Кей права. Наблюдая за реакцией Лу на внимание мальчика, Тилли вспомнила собственные первые шаги в непонятном мире мальчиков. Ее любовь звали Ли Джарвис, он постоянно дразнил ее и тем самым доводил до исступления. Ну как мальчишкам удается быть такими надоедливыми? А потом, через несколько отравленных месяцев, она вдруг согласилась потанцевать с ним на школьной дискотеке. Во время танца он донимал ее своими подколками, а в конце прошептал на ухо: «Я уже давно влюблен в тебя». Тилли отлично помнила, какой восторг испытала, когда поняла, что он ей тоже нравится. И прямо там, в центре танцпола, на глазах у всех, под песню Джорджа Майкла «Беззаботный шепот», они стали целоваться, причем с языками…

И с зубными пластинками, как это ни грустно. Металл то и дело стукался о металл, вызывая неловкость, но им в конечном итоге удалось обойти это препятствие.

Тилли настолько глубоко погрузилась в воспоминания о том счастливом лете и о поцелуях, сопровождаемых звяканьем металла, что подпрыгнула от неожиданности, когда перед ней появилась Лу.

— Эй! Ты была где-то далеко-далеко.

— Прости, задумалась: вспоминала свои школьные годы. Кажется, что это было сто лет назад.

— Это действительно было сто лет назад. Ты окончила школу до того, как я родилась. — Заинтересовавшись, Лу спросила: — И из-за этого ты чувствуешь себя старой?

— Да.

Когда они сели в машину, Тилли оглянулась и увидела неподалеку мальчика с теннисной ракеткой. Поравнявшись с ними, он улыбнулся Лу и помахал — то ли насмешливо, то ли дружелюбно.

Лу не помахала в ответ. Вместо этого она подчеркнуто-пренебрежительно отвернулась и зашипела.

— Кто это? — небрежным тоном спросила Тилли.

— Да, один идиот.

— Вот как? Я видела, что ты с ним болтала, когда вышла из школы.

— Мы не болтали. Я сказала ему, что он полный идиот. В общем, нечто в этом роде.

— А он симпатичный. — У мальчика были длинные темные волосы и чистая кожа, скулы выступали в меру, а не так, как у записных красавцев, когда проваливаются щеки. Нетрудно было представить, как в него влюбляются девочки. Он выглядел бы своим в любой мальчишеской компании.

— Ничего подобного. Я его терпеть не могу. Что у нас к чаю?

Тилли постаралась сохранить равнодушное выражение лица. Ах как все это знакомо! Тилли краем глаза наблюдала за Лу.

— Как его зовут?

— Эдди Маршалл-Хиккс. Так что у нас к чаю?

— Рыбный пирог и ежевичный крамбл[7]. — Тилли решила запомнить это имя. В следующий раз, когда позвонит Кей, она узнает, об этом ли мальчике шла речь.

— Это было ужасно. — Эрин не собиралась говорить о Стелле, но ее дневной визит здорово ее напугал. — Она казалась… другой. Не могу объяснить, в чем разница.

— И не пытайся. Успокойся, и давай получать удовольствие. — Фергус увел Эрин из кухни и усадил рядом с собой на диван. — Если бы Стелла проведала о нас, поверь мне, мы бы узнали об этом. Она заявилась бы сюда и все высказала. Но она не приходит, и это значит, что она ничего не знает. И я не допущу, чтобы мысли о моей бывшей жене испортили нам вечер. Война будет, бой покажет. Кстати, я не рассказывал тебе, как ты влияешь на жизнь моей секретарши?

— Джинни? Я же с ней не знакома.

— Да, но все равно влияешь. — Фергус положил ноги Эрин себе на колени и стал гладить ее по голеням. — Благодаря тебе я сегодня был в на удивление хорошем настроении. Когда Джинни назначила мне на одно время встречи с двумя клиентами, я сказал: ничего, как-нибудь их распихаю. Поверь мне, она едва не упала в обморок от шока. Потом я попросил кофе, а она принесла чай, но я не пригрозил ей увольнением. Потом я проверил письмо, которое надиктовал ей для одного клиента. Вместо «Дорогой мистер Робертсон» она напечатала «Домовой мистер Робертсон». Возникла бы щекотливая ситуация, если учесть, что мистер Робертсон глух, как старый домовой. Но я даже не наорал на нее. — Фергус покачал головой, удивляясь собственной выдержке. — Я просто сказал, что ей стоит переделать письмо, прежде чем отсылать.