Хорнбори был уверен, что весь этот спектакль устроен для того, чтобы поставить в известность Эйкина о ночном приключении. Воевода примирительно улыбнулся. Что бы ни случилось, о проведенных с Амаласвинтой часах он не пожалеет.

Однако, окинув взглядом просторный зал, карлик усомнился в этом. Сотни воинов стояли длинными рядами. Все в доспехах, словно они намеревались немедленно отправиться в бой. В конце зала, где была расположена сцена, за длинным столом сидели седобородые старцы. Судя по всему, это были одиннадцать Старцев в Глубине из одиннадцати крупнейших поселений. А чуть справа от них стояла группа из семи эльфов. Карлик уже догадывался, кто это.

Узкая тропа вела сквозь войско прямо на сцену. Хорнбори казалось, что все глаза в этом зале устремлены на него. Ему стало не по себе. Стол, за которым восседали старцы, был похож на трибунал. Неужели они наконец раскусили его? Вскрылось, что на самом деле он — трус?

Больше всего ему хотелось развернуться и кинуться прочь отсюда, но за спиной у него стояли Вирфир и его приспешники. Надежды не было. Ему не сбежать. Что ж, в таком случае он сыграет в эту игру достойно.

Когда он медленно шел к сцене, у него дрожали ноги, лица расплывались. Здесь было на удивление жарко. За воротник тонкой струйкой стекал пот.

Почему старцы так смотрят на него? Как будто живьем съесть готовы. Кустистые брови сдвинуты, взгляды сердитые. Хорнбори пожалел, что пил за завтраком. Мочевой пузырь казался настолько полным, что он мог в любую секунду обмочиться.

И вот наконец он оказался у высокой сцены, чувствуя себя ничтожным и жалким.

От группы отделился Золотой, жестом подозвал его к себе:

— Хорнбори из Глубокого города, поднимайся к нам, чтобы тебя могли видеть все в зале.

Карлик сглотнул. Во рту пересохло. Что же вскрылось? Как он предал своих людей на ледяной равнине? Или то, что он убил Бегущего по морям чисто случайно? Что он вовсе не был первым, кто ворвался в брешь в городской стене Вейтгалля? Или же то, что кентавры устраивают свои очень успешные налеты в степи Ножевой травы не по его приказу, а по собственной инициативе? Неужели обязательно всем, с кем он сражался, видеть теперь, как его уничтожат?

Что-то в словах Золотого обладало непреодолимой силой. Несмотря на ощущение, что у него вот-вот подкосятся ноги, Хорнбори поднялся по узким ступенькам и взошел на сцену.

— Я… я все могу объяснить, — охрипшим голосом прошептал карлик.

Но Золотой лишь головой покачал. Князья карликов смотрели на Хорнбори, и лица их были каменно непроницаемы. Значит, не сбыться его мечте самому стать князем.

На плечо Хорнбори легла тяжелая рука Золотого. Карлик не мог заставить себя взглянуть на море лиц под сценой. Он знал, что многие из присутствующих здесь знают его по походам минувших лет и что большинство, вопреки рассудку, доверяют ему. Что ж, сейчас спадут все маски. Как же сильно карлик теперь жалел, что не пал на одном из множества полей сражений!

— Перед нами стоит карлик, деяния которого до глубины души потрясли меня и моих братьев по гнезду! — громко произнес Золотой.

Хорнбори размышлял, какую же кару уготовили ему небесные змеи. На быструю смерть наверняка рассчитывать не придется.

— Еще не рождалось дитя альвов, подобное этому карлику.

Больше всего на свете Хорнбори хотелось провалиться сквозь землю. Значит, он величайший лжец всех времен и народов. Хорошо, что его родители погибли в Глубоком городе, не то сегодняшний позор свел бы их в могилу.

— Перед нами стоит воин, убивший девантара. Богиню! Можно ли снискать бóльшую славу? Едва мы с братьями по гнезду назначили его воеводой, как он убил Бегущего по морям. Нужно было видеть это чудовище, чтобы осознать, что это означает. Это была настоящая бестия, размером с гору. — Золотой широким жестом обвел зал. — Я знаю, что там, внизу, стоят мужчины, сражавшиеся в битве за Асугар бок о бок с Хорнбори. Мужчины, видевшие этот кошмар своими глазами. Наш воевода сражался во множестве битв. Хоть никто не способен побеждать вечно, никого из вас, карликов Альвенмарка, нельзя упрекнуть в том, что вам недостает храбрости. Вы держите строй там, где остальные давно обратились в бегство.

Хорнбори не верил своим ушам. Несмотря на то что карлик понятия не имел, к чему все идет, он начал понимать, что расправы над ним не предвидится. Наконец он осмелился посмотреть на собравшихся в зале. Золотой сумел заставить многих воинов улыбаться во весь рот. Закаленных в боях ветеранов, которые обычно и слова доброго о драконе не скажут.

— Давно пора сделать так, чтобы величайшая храбрость вознаграждалась величайшей честью. Поэтому мы приняли решение назначить в этот день воеводу Хорнбори правителем всех Глубин. Правителем всех карликов!

По Аметистовому залу пробежал шепоток. Хорнбори совершенно растерялся. У него не укладывалось в голове, как такое может быть. Теперь он понял, почему князья карликов смотрели на него с каменными лицами. Ясное дело, они не могли добровольно согласиться на оказание такой чести.

В этот миг все мечты его исполнились. Более того, они многократно превзошли ожидания Хорнбори! Он хотел быть князем горы. Это было величайшей должностью, на которую мог претендовать карлик. Стать Старцем в Глубине. Но такого, чтобы один правил всеми, не бывало еще никогда, и Хорнбори почувствовал, что настроение внизу, в зале, вот-вот переменится. Он не мог принять такую награду. По крайней мере, просто так… Хоть и не желал ничего большего.

— Я потрясен! — воскликнул он, обретя былую уверенность. — Однако не могу принять оказанную мне честь. — В голове карлика созрел смелый план. Он раскинул руки. — Как я могу стоять здесь, ликовать, зная, что в этот час два храбрейших карлика в моем войске брошены в темницу, хотя обвинить их не в чем. Галар и Нир, которые сражались во всех битвах с самого начала боев, пали жертвой интриги. Эйкин, Старец в Глубине Железных чертогов, хочет их смерти. Я не знаю почему, но оба они лежат на гнилой соломе, обреченные на гибель. Даже со зверем так бы не поступили, как это сделал Эйкин с нашими героями. Тот, кому когда-либо доводилось сражаться бок о бок со мной, у кого в груди есть сердце, жаждущее справедливости, идемте со мной, дабы покончить с несправедливостью!

Он увидел, как Эйкин поднялся из-за стола. Нет, Старец в Глубине не должен сказать ни слова! Если он скажет небесным змеям, почему решил устранить Галара и Нира, все пропало. Правитель знал о тайне стрел, позволяющих убивать драконов.

Хорнбори вскочил на стол, за которым сидели князья карликов, выхватил топор.

— Думаешь, что сможешь снова встать на пути справедливости? — И он нанес сильный удар секирой по виску Эйкина. Старый князь рухнул навзничь как громом пораженный.

— Давайте же освободим наших героев! — воскликнул Хорнбори, обращаясь к толпе, а затем обернулся к князьям, и на этот раз с каменным лицом уставился на них именно он: — Смотрите мне, приглядывайте за Эйкином. По возвращении я буду судить его.