– Товарищ майор, – шепотом позвали откуда-то сбоку.

Петр недоуменно повернулся. Сквозь стекло «регистратуры» (как называли между собой в Управлении пропускной пост) им призывно махал дежурный.

– Ну что там еще случилось? – вздохнул Зигунов и отчетливо ощутил, как с голодухи подводит желудок. Сколько он не ел? Часов десять уже?

– Товарищ майор, – между тем заговорщицки зашипел из окошка дежурный, делая огромные глаза. – Москвичи приехали.

– Что за москвичи?

– У самого сидят. Вас ждут.

– Меня? Почему именно…

Но вахтенный не слушал. Он судорожно перелистнул несколько страниц регистрационной книги и, повернув ее к Чигаркину и Зигунову, ткнул пальцем:

– Вот. Полковник Лепнин и профессор судебной психиатрии Перемогин.

– Хорошо, иду, – пожал плечами Петр.

– Сам распорядился: как вернетесь, сразу к нему. Они вас уже пару часов дожидаются.

– Понятно. Спасибо.

Майор повернулся и удрученно посмотрел на Чигаркина:

– Похоже, обед отменяется.

– Думаете, за десять минут там что-то прям кардинальное произойдет? Пошли, перекусим по-быстрому…

– Нет. Святой Георгий ждать не любит. Не хочу, чтоб он мне потом эти десять минут вспоминал следующие десять лет. Слушай, возьми для меня в столовке что-нибудь. Хоть пару кусков хлеба с чаем. Жрать хочу, сил нету. Может, быстро управлюсь с этими москвичами… принесла их нелегкая…

– Ох, наживете вы себе язву, товарищ майор, будете так рьяно служебный долг исполнять, – кривовато ухмыльнулся Чигаркин. – Вот возьмите бутербродик, мне жена положила.

– Спасибо, – Зигунов, слегка вздохнув, хлопнул Чигаркина по плечу, явно думая уже совсем о другом, и быстрым шагом направился к лифту.

Пока кабинка поднимала его на нужный этаж, Петр пытался отвлечься от мыслей о еде и думал о всяких глупостях. Если бы он был героем какого-нибудь сериала или, на худой конец, остросюжетного детектива, то полковник Лепнин должен был бы оказаться восемнадцатилетней жгучей красавицей Натальей Лепнин, наследницей древнего дворянского рода.

А профессор психиатрии Перемогин носил бы загадочное имя Изабелла и прожигал майора Зигунова страстным всеведущим взглядом миндалевидных глаз. Эх! Если бы это было правдой, то могло бы – хотя б отчасти – искупить неприятное тянущее чувство в пустом желудке. И почему в Управление не набирают знойных цыпочек? Работать было бы куда…

Додумать Петр не успел, потому что в памяти отчетливо проступил портрет крепко сбитого мужчины далеко за сорок. Черт! Все-таки Лепнин – совсем не Наталья. Звали полковника Владимир Петрович, и он вел несколько резонансных дел по серийным убийствам. Вел весьма успешно. Судя по отчетам, которые попадались на глаза Зигунову, почти все дела были закрыты, а обвиняемые оказались там, где им и положено быть. Так вот что сюда привело москвичей! Хотя странно – два убийства, пусть и необычных, – это еще маловато для серии. Ладно, чего голову ломать? Сейчас все прояснится.

– Заходи, Петя, заходи, – сделал приглашающий жест полковник Дидиченко. Выглядел он немного утомленным, но, как всегда, собранным и энергичным. – Знакомься – наши коллеги из Главного управления.

За столом для совещаний рядом сидели двое. Один – немолодой крепыш с острыми чертами лица и стриженный почти под ноль – полковник Лепнин, каким Зигунов помнил его по фотографиям в газетах и отчетах. Второй – видимо, тот самый профессор психологии – больше походил на пожилого хипстера. Модный причесон в стиле undercut с миниатюрным хвостиком-пучком на затылке, аккуратная борода, стильно спрыснутая благородной сединой. Он вызвал у майора противоречивые чувства. Ну хотя бы похож на героя сериала… пусть и не женщина.

Стол перед гостями был завален знакомыми фотографиями. Рядом стоял поднос с чайником и чашками.

Полковник указал рукой на крепыша:

– Владимир Петрович Лепнин. Его, наверное, и представлять не надо – личность известная…

– Да не такая уж… – уголками губ улыбнулся тот.

– И Валерий Всеволодович Перемогин – наше большое везение. Один из крупнейших специалистов по судебной психиатрии в стране.

– Здравствуйте, – кивнул «хипстер», постукивая по столу тонкими пальцами. Почему-то этот жест показался Зигунову настораживающим. Да и вообще, весь вид профессора вызывал напряжение. «Старею, – подумал майор. – Начинаю уже за внешний вид людей осуждать».

– Мы с товарищами уже познакомились, – продолжал между тем Георгий Иванович. – Я ввел их в курс дела, а ты уже познакомишь с тем, что у нас есть, более детально. С этого момента ты со своими архаровцами напрямую подчиняешься полковнику Лепнину. Оказывайте всяческое содействие. Я рассчитываю, что такое сотрудничество даст плоды в самом скором времени – опыта у вас всех хоть отбавляй. Делитесь. Я со своей стороны тоже помогу, чем смогу. Задача ясна, майор?

– Так точно, товарищ полковник!

– Вот и отлично.

Конечно, от такого поворота событий Зигунов был не в восторге. Но, с другой стороны, свежий взгляд и опять же впечатляющий опыт Лепнина… Да и помощь профессионального психиатра может сильно продвинуть дело. В общем, будем мыслить позитивно.

– Да! – спохватился Дидиченко. – Наши московские коллеги разместятся в вашем кабинете. Чигаркин с Республиканским пока пусть на второй этаж переберутся.

– Хорошо. Я им передам.

– Ну тогда вроде бы все. Можете приступать к работе. Не буду вас задерживать.

Москвичи быстро сгребли материалы дела со стола в папку, из которой их ранее и достали, и, попрощавшись, вышли в коридор вслед за Зигуновым.

– Ну как у вас впечатления? – задал он вопрос небрежным тоном. По сути, от того, как гости на него ответят, будет зависеть то, сложатся у них отношения или нет. Лепнин и Перемогин это тоже прекрасно понимали.

Полковник кашлянул и неторопливо ответил:

– Судя по материалам дела, у вас все под контролем. Я бы даже сказал, что ваша команда в такой нестандартной ситуации сработала очень хорошо. И выводы ваши, на мой взгляд… У меня тут по ходу пьесы… в смысле, пока знакомился с данными, даже кое-какие мыслишки возникли. Хотелось бы обсудить. Да и у Валерия Всеволодовича, думаю, найдется что нам сказать.

– Кое-что найдется, – улыбнулся в холеную бороду психиатр.

– А потом я бы хотел заглянуть в морг – своими глазами на тела посмотреть. Ну, знаете, непосредственный контакт – он подстегивает мыслительный процесс.

Лепнин хохотнул, и благодаря этому Петр как-то сразу расслабился. Даже в желудке снова гадко потянуло и зверски захотелось есть. С плеч будто гора свалилась. Все-таки сотрудничать с вычурными борзыми выскочками, которых тебе спустили сверху, не слишком приятно. А эти вроде нормальные мужики.

– Да, я и сам хотел, чтоб вы на них посмотрели. Свежий взгляд…

Зигунов открыл дверь в кабинет, где работала их группа, и удивленно остановился на пороге. За одним из столов сидел Республиканский и о чем-то увлеченно беседовал с профессором Рындой.

– А мне все-таки кажется, Павел Юрьевич,