«инциденте высокой степени опасности». Кажется, он не очень обрадовался, когда я спросил его, почему мы действуем по этой схеме — инцидент высокой степени опасности подразумевает большое количество жертв, — ведь единственным, кому опасность действительно грозила, был сапер, находившийся в пустом офисе.

Дежурный направил меня организовывать парковку для машин спецслужб.

Однако его распоряжение тут же было отменено, поскольку взрывное устройство, как выяснил сапер, оказалось просто пачкой канцелярских конвертов.

Следующий вызов был к двум братьям, которые не поделили бонг (устройство для курения марихуаны): один из них собрался продать его третьему брату. Туда отправили не только скорую, но и полицию. К нашему приезду стало понятно, что оба брата уже успокоились, не успев нанести друг другу серьезных травм. Кто-то из полицейских спросил меня, что это за шутка — бонг; я ответил, что это «надо, чтобы курить траву». Один из братьев тут же заявил, что хотел его продать, потому что им не пользуется, предпочитая «косяки».

К счастью для этого дуралея, полицейский не обратил внимания на его реплику (и на то, что я согнулся пополам от смеха, когда тот выложил полиции, как любит потреблять наркотики).

Следующий интересный случай произошел в Докленде — мужчина получил травму, пытаясь увернуться от морской чайки. Оказалось, там живет одна чайка, которой очень нравится «бомбардировать» своими испражнениями пешеходов. Мужчине удалось избежать обстрела с воздуха, но он споткнулся, упал и сильно разбил себе лицо. Травма была нетяжелая, но из-за потери сознания ему предстояло провести некоторое время в больнице, под наблюдением. Мой напарник предложил продать эту историю газетам.

Остальные вызовы были довольно скучными по сравнению с первоначальным фейерверком.

Вы что, живы?

Я не устаю удивляться тому, как одни люди умирают буквально от дуновения ветра (конечно, в переносном смысле), в то время как другие выходят из смертельно опасных ситуаций, отделавшись парой царапин.

Сегодня нам попался как раз такой случай: нас вызвали к женщине 39 лет, на которую с седьмого этажа свалился кирпич. Мы явились на место, ожидая увидеть голову, внутри которой осталось гораздо меньше мозгов, чем бывает обычно, а вместо этого пациентка сидела в кресле (с воротником, фиксирующим шею), и местный врач-волонтер просто придерживал ее голову.

У женщины, которой полагалось быть мертвой, оказался всего лишь порез на макушке, длиной не больше дюйма. …И ничего другого.

Кирпич ударил ее по голове, а затем разбился о землю, разлетевшись на мелкие осколки. Единственное, на что она жаловалась, что место травмы немного болит. Сознания пациентка не теряла, но мы на всякий случай действовали так, как обычно при повреждениях позвоночника. Давненько мне не приходилось фиксировать пациента в стоячем положении (когда доску подносят к нему со стороны спины, закрепляют, а потом переворачивают вместе с больным), но все прошло гладко. Врач-волонтер поехал с нами, и сотрудничество с ним оказалось сплошным удовольствием.

Хотя женщине было 39 лет, выглядела она как 20-летняя (может, нам попалась ведьма?). К вечеру ее в полном здравии выписали из больницы.

Ей исключительно повезло, если можно в принципе назвать везением падение кирпича на голову.

Хруст… и незамеченные симптомы

Я знаю еще одну причину избегать алкоголя: он может маскировать симптомы болезней и травм, которые в других обстоятельствах сразу привлекли бы к себе внимание.

Нас вызвали к 60-летнему мужчине, упавшему на улице: поскольку вызов поступил в два часа ночи, мы сразу предположили, что без алкоголя не обошлось. Прибыв по адресу, увидели пациента, стоявшего, привалившись к стене. И, совершенно точно, пьяного. Мужчина сообщил нам, что он алкоголик, а потом сказал, что споткнулся и теперь у него болит правая нога. В стоячем положении я провел короткий осмотр, но признаков перелома не обнаружил; к тому же мужчина вполне надежно держался на обеих ногах. Он мог пошевелить пальцами, и отека не наблюдалось. Мы помогли ему пройти пару шагов до скорой, но забраться в нее по ступенькам он не сумел, так что пришлось усадить его в инвалидное кресло и загрузить в машину на подъемнике. При более подробном осмотре ничего нового не выявилось, разве что слегка повышенное давление. Прочие жизненные показатели были в норме.

Мы отвезли его в больницу, где его осмотрела медсестра, повторив все то, что я уже делал ранее на месте вызова, после чего пациента отправили в зал ожидания.

Когда позднее мы вернулись в ту же клинику, нам сообщили, что мужчина сломал шейку бедра.

Он был настолько пьян, что почти не чувствовал боль, а остальные симптомы, по неизвестной причине, у него не возникли. К счастью, я провел все необходимые проверки, когда осматривал его, хоть ничего и не выявил, и если пациент соберется жаловаться (в чем я сильно сомневаюсь), я и медсестра, принимавшая его в больнице, будем защищены.

Поэтому… не пейте, если не хотите бродить по городу со сломанным бедром.

А теперь пойду посплю. Две бесконечно длинных ночных смены; я уже просто валюсь с ног.

Одно из главных различий между работой в отделении скорой помощи и в выездной службе — в отделении у тебя хорошее освещение, пациента можно раздеть и уложить на кушетку для осмотра. На вызове же с пациентом порой встречаешься на темных, неосвещенных улицах, под дождем, и он вполне может лежать наполовину под машиной. Насчет того парня меня еще некоторое время мучила совесть… но ничего не поделаешь.

Идеальный плохой день

Замечали, как часто я говорю о том, что устал и хочу спать? Да-да, последствия работы по сменам…

Для начала: я измотан, измочален, обессилен и вообще устал. Начну нести бред — потыкайте меня палкой.

Сегодняшняя смена была просто кошмарной, но и забавной одновременно, что, хотя и похоже на бред, в действительности точно описывает события прошедшего дня, который, к моей радости, уже закончился.

Все не задалось с самого начала: я проснулся за 3 минуты до звонка будильника, выключил его и в следующий раз продрал глаза за 10 минут до начала моей смены. Прошлой ночью мне почти не удалось поспать, поэтому, наверное, мое тело перехитрило мозг, чтобы выгадать еще 50 минут сна.

К счастью, прилив адреналина помог мне стремительно принять душ, одеться и преодолеть короткую дистанцию до Ньюэма со скоростью олимпийского спринтера на метамфетамине.

Явившись на станцию,