отдавались в ведение местных властей. За тысячелетия жители успели написать столько книг, что в каждом регионе существовало своё представление, какую литературу считать классической. Научное развитие подразумевалось, по большей части, завершённым: в точных науках вообще наблюдалась стагнация. Чтобы вывести новую теорему, приходилось попотеть, проверяя, не открыли ли её за много веков до тебя.

Была у жизни в Восьми Галактиках и иная особенность: цикличность истории. И это не абстрактная мудрая фраза из учебника, а суровая реальность: после войны между братьями события повторились уже тринадцать раз.

В Никитии период расцвета выпадал на начало тысячелетия. В это время власть повелителей юга максимальна, армия содержится в надлежащем состоянии, чиновники и губернаторы из кожи вон лезут, лишь бы выслужиться перед начальством и не быть свергнутыми народом. Такое положение сохраняется на сто-двести лет, после ситуация становится устойчивой. Местное самоуправление перестаёт опасаться за свою жизнь, прочнее усаживается в кресла, процветают коррупция и кумовство. К середине периода чаша народного гнева переполняется, восстания сотрясают страну, возможна иностранная интервенция. К концу второй трети тысячелетия империя традиционно оказывалась в жалком состоянии и даже могла фрагментироваться, власть правителей субъектов достигает апогея. Обычно в это время естественным или искусственным путём меняется монарх. Новый правитель усмиряет знать, казнит мятежников, мобилизует силы страны, и война становится победоносной. К концу периода жизнь вновь принимала спокойный характер. Клеонский цикл был на пять веков сдвинут относительно никитийского.

Никто не знал, возникли ли повторения в истории случайно или кто-то изначально заложил их в компьютеры Эстивена и Рэраки, чтобы не давать людям накапливать недовольство слишком долго. Однако в других государствах, презрительно именуемых жителями обеих сверхдержав «карликовыми», ничего подобного не наблюдалось. Услышать утром по радио фразу: «Большой Государственный Компьютер Эстивена объявил десятилетие восстаний, количество линчёванных управленцев увеличится вдвое» было так же обычно, как послушать новости.

Таким странным, интересным, сумасбродным и неорганизованным предстал окружающий мир перед Алексеем. Дальше разбираться с тем, что скрывали от него так долго, он решил в рамках программы Школы Математиков, являвшейся конечной целью их путешествия.

Когда в конструкции корабля открывались окна, через них виднелась пустота, кое-где искривляемая гравитацией массивных объектов. Они летели сквозь космос к цели, которую он даже не мог представить в мечтах.

Сам Ральс Копнерфальд сидел в своей каюте и продолжал ломать голову. Юнец был у него в руках, имел способности математика и подтвердил их, убив постановочных пиратов. Сейчас он, как и любой начинающий вычислитель, сидел у себя под замками и с огромной скоростью потреблял все попавшиеся ему данные. Однако новая информация не вязалась со старой: в бывшей Пании только что родились близнецы с таким же набором качеств. Было два, стало три. Либо дар одного из умерших разделился, либо… Да нет, невозможно. Редчайший случай.

Глава корпорации откинулся на спинку стула, протёр очки, вновь водрузил их на нос и погладил бороду. Он знал, кто ещё получил способности к вычислению не с рождения. И эта ассоциация ему явно не нравилась.

Часть II

Глава 1

Экскурсионный корабль оказался настолько старым, что даже слова «древний», «времён Раскола», «видел основателя державы» и «доисторический» никак с ним не вязались. Пыль веков чувствовалась в каждой царапине на сидениях, в трещинках иллюминаторов, в коде программного обеспечения. Ну и ладно, прогрессивной была Школа Математиков у Клеона. Глупые северяне не смогли удержать нужную планету, поэтому им пришлось отстраивать собственную по последнему слову техники. Теперь у них всё современное, а никитийцам остались сооружения и транспорт, которыми пользовался ещё Первый Император.

Сначала все эти оплетённые виноградом замки и башни завораживали, затем внешний вид становился безразличен. У нас строили из камня, у них — из стекла и железа; у нас ездили на лошадях, у них — на метро, проходящее даже через мантию и ядро. Когда-то для учебного заведения специально вывели породу животных, не оставляющих запахов, но потом всё же поставили порталы. В учреждении, с учётом персонала, постоянно находились миллионов пять человек, но это был не повод предоставлять им отдельную планету. Да и континент, вероятно, тоже. Несмотря на это, её дали, и студенческий совет не нашёл ничего лучше, чем равномерно раскидать аудитории и полигоны по поверхности. Теперь каждый раз приходилось искать на графе путей кратчайший маршрут между пунктами, а ведь использование многомерных пространств позволяло свести их в одно место. Повезло, что Орден не запросил себе мир-кольцо или город-сферу, хотя мог бы.

В салоне что-то задребезжало: челнок шёл на посадку. Алексей не удивился, если бы тот развалился в атмосфере и учеников заставили бы самостоятельно преодолевать дистанцию до космодрома. В духе школы было и поставить внизу жюри, оценивающих падение.

Их путь лежал на Амниюж — второй мир, который покорил Физматский Лев во время похода по Родолинии. Знаменит он своим антропологическим музеем, рассказывающим о становлении вида людей на данной планете. По традиции, математики первого года обучения должны посетить его. Юноше шёл двадцать второй, но так как его способности открылись недавно, то и находился он вместе с младшей группой. Из-за того, что в Никитии и Клеоне повсеместно была развита медицина, потенциальных вычислителей выявляли ещё при рождении. Но он не являлся подданным этих монархий.

Вырвавшись из подземелий экуменаполиса, юноша думал, что больше никому не позволит себя бить. Ошибка выяснилась почти сразу: боль в учебной программе шла рядом со знаниями. Считалось, что многие стороны дара полнее всего раскрываются только под пытками. Дыба помогала усвоить теорию упругости, жаровня — термодинамику твёрдых тел, удавка — физику газов. И в плане законности не подкопаешься: все действия рекомендованы психологами Никитийского Государственного (бывшего Единого Главного) университета, вращавшегося, кстати, довольно близко отсюда.

Врачи после истязаний всякий раз восстанавливали тело, и его можно было подвергать новым испытаниям. Между ними располагался хронический недосып.

Нужно подробнее остановиться на устройстве системы Эстивена. В её центре располагалась сверхмассивная чёрная дыра, внутри которой жил правитель. Технология строительства подобных объектов была невероятно сложной и не входила в общий курс. Вокруг объекта вращались звёзды, а около них размещались планеты.

Общежитие представляло собой отель Гильберта. Вместо того чтобы отдавать освободившиеся номера новым обучающимся, о тех просто забывали и всегда создавали новый в самом начале списка. Начав с единицы, мальчик переселился уже в восемьсот шестьдесят девятый. Значит, за данное время все эти вычислители погибли, и их место заняли новые. Ну, или подросли абитуриенты из яслей.

— Почему невозможно создание поля подавления? — раздался