Небогатову, что скоро нанесет визит в «лавку со стеклом», образно выражаясь. Вот тут Дмитрий Густавович решил поступить по-своему — не ждать действий от противника, не пытаться прокрасться мимо дозорных кораблей, а уничтожить их внезапно, безжалостно и грубо. Как всегда боевые корабли нападали на всякие «линии» и «барражи». Расстреливали плотным артиллерийским огнем всяческие вооруженные траулеры, дрифтеры и прочие лихтеры, выставленные «умной головой» в оборонительную цепь, для воспрепятствования действий вражеских легких сил. Но главным образом, для противолодочной борьбы, как она велась в первую мировую войну.

Вице-адмирал Того просто создал на десять лет раньше прообраз «заградительного барьера», который нужно безжалостно разнести по ходу предстоящего ночного дела.

Японские вспомогательные крейсера просто большие пароходы, с парой старых 152 мм или 120 мм орудий — в ночном бою на короткой дистанции даже броненосцы береговой обороны превратят их в «решето», причем в буквальном смысле. Потому что стрельба будет вестись не только фугасными снарядами, которых в погребах не густо, а еще сегментными, картечью своего рода, предназначавшимися для уничтожения не бронированных маленьких миноносцев. Так что в такую большую цель, как «мару», русские артиллеристы вряд ли промахнутся, а заодно получат столь нужный боевой опыт. Да и следующей ночью им станет намного легче отражать атаки вражеских миноносцев, которые неизбежно последуют.

— Работайте, господа, не обращайте на старика внимания, — взмахом руки Фелькерзам остановил своего флаг-капитан, что готовился рапортовать, и, чуть прихрамывая, стал подниматься наверх по трапу, у которого уже поджидал его верный Федор, готовый подхватить, если его адмирал снова оступится, как вчера и произошло в первый раз…

Командир крейсера "Алмаз" капитан 2 ранга И. И. Чагин

Глава 19

— Барон, у меня есть для вас поручение, достаточно серьезное и значимое, чтобы я мог поручить выполнить его другому командиру. Все зависит от вашего согласия — принуждать не могу.

— Я постараюсь выполнить его со всем тщанием, Дмитрий Густавович, пусть даже это будет трудно для меня.

Фелькерзам внимательно посмотрел на командира броненосца «Наварин» Фитингофа. Тот, как и положено хладнокровному и исключительно спокойному остзейскому немцу, негромко ответил. И спокойно продолжил пить предложенный ему новым командующим эскадрой горячий чай. Бруно Александрович был на удивление хладнокровен.

Именно на него вице-адмирал Рожественский постоянно совершал всяческие нападки, оскорбляя как капитана, так и его корабль, пользуясь тем, что барон удивительно терпеливо сносил их. Но в какой-то момент нервы у барона однажды не выдержали, и, рассматривая очередной сигнальный «фитиль», поднятый на мачте флагманского броненосца, Бруно Александрович негромко произнес — «у него два орла на погонах, а всем известно, что эти птицы любят садиться на всякую падаль».

— Ваш корабль пойдет головным, и на нем будет поднят флаг убывшего на госпитальном «Орле» Зиновия Петровича. Японцы имеют сильное пристрастие бить по флагманскому и концевому броненосцу, сосредотачивая на них огонь всей эскадры в худшем случае для них, а это шесть кораблей. А если не могут такое осуществить, что будет лучшим для нас вариантом, то будут по вам стрелять два, может быть, три первых броненосца, хотя третьему мателоту в их колонне, я думаю, будет не до этого.

Фелькерзам остановился, и, сделав глоток чая, посмотрел на опустевшую рюмку. Вздохнув, воздержался от очередной дозы спасительного «лекарства», которое все же купировало боль. И внимательно посмотрел на командира «Наварина», ожидая ответ — а в том, что он будет дан положительно, контр-адмирал уже предчувствовал.

— Я согласен, Дмитрий Густавович, — усмехнулся Фитингоф, — и не сомневаюсь, что поднятый вице-адмиральский флаг привлечет внимание японцев. И хорошо понимаю, почему вы прибегаете к такой военной хитрости — мой «Наварин» как нельзя лучше подходит для роли «флагмана эскадры», иного выбора просто нет.

Да тут и не приходилось думать — наименее ценный корабль в артиллерийском противостоянии потерять не так больно, как новый броненосец. «Наварин» не сможет нанести японским «визави» серьезного ущерба. Его главный калибр из четырех 305 мм пушек имеет намного меньшую скорострельность, и башни неуравновешенные, пушки устарелых систем, и порох дымный. Следствием меньшая дальность и точность стрельбы — все же длина ствола в 35, а не в 40 калибров, как новые орудия.

Но зато «Наварин» достаточно хорошо забронирован, пусть и сталежелезными плитами, а они не так держат снаряды как гарвеевская броня, или закаленные плиты Круппа. Но толщина в 12 и 16 дюймов для 305 мм снарядов надежная преграда, ибо соответствуют 9 и 12 дюймам в перерасчете. Одна беда — оконечности корабля, на которые приходится по одной шестой части, совершенно не имеют защиты по ватерлинии. Они прикрыты только карапасной броневой палубой толщиной в три дюйма, которая не может являться надежной защитой.

— Орудия «Микасы», как и на любом из двух больших японских броненосцев нового типа, делают по выстрелу в минуту. За пять минут пять снарядов, на которые пушки вашего «Наварина» ответят только двумя. Так что не соревнуйтесь в артиллерийской дуэли, ваша задача заставить японцев впустую выпустить как можно больше снарядов в море — погреба ведь не бездонны. Хотя они и возьмут дополнительно боеприпасы — за счет угля и другой нагрузки, бой ведь начнется неподалеку от их баз.

Фелькерзам по старой привычке постучал картонным мундштуком папиросы по столу, затем его характерно смял и закурил. Фитингоф же продолжил совершенно спокойно пить чай, ожидая других рекомендаций. В том, что они последуют, барон не сомневался.

— Предоставьте эту роль «Сисою», который будет следовать за вами как привязанный. На нем новая артиллерия, вот он и будет сражаться в комфортных условиях, ведь его обстреливать станут много меньше. Это наш единственный старый броненосец, что почти равноценен сильнейшим вражеским кораблям линии, потому и питаю на него все надежды. Так что постарайтесь, Бруно Александрович, сделать все, чтобы ваш единственный мателот спокойно отработал своей артиллерией по вражеским кораблям.

«Сисой Великий» был построен как «улучшенный» образец «Наварина», но который по российскому обыкновению имел «ухудшенные» характеристики. К обычной для отечественных верфей существенной «перегрузке» добавилось крайне скверное качество работ, от которых даже видавшие виды моряки хватались за голову, ненормативной лексикой показывая свою оценку данному «детищу».

После взрыва артиллерийской башни во время учебных стрельб, броненосец встал на ремонт во Франции. Местные специалисты ужаснулись «предприимчивости» русских мастеровых — те ухитрились во время строительства закрепить часть броневых плит не на железные заклепки, а на деревяшки, закрашенные под железо — дешево и быстро, ничего не скажешь. Но в бою, после попадания первого снаряда, броневые плиты просто бы попадали в воду от сотрясения.

Зато новая артиллерия