Свернув за угол дома на Думбартон-стрит, Банион увидел, что там его подстерегает еще одна дюжина инквизиторов с наисовременнейшими средствами пыток. Ему пришлось проталкиваться сквозь толпу. Как несолидно!

В конторе его поджидала Ренира. Вид у нее был весьма раздосадованный. Сегодня утром она уже успела зарегистрировать полторы сотни звонков.

– Треть звонков поступила из уважаемых информационных агентств, треть – из сомнительных информационных агентств. Еще одна треть – обыкновенные чокнутые. Один из них, – она протянула ему листок, – утверждает, что видел вас на борту космического корабля.

– Его звали Цезарь?

– Нет, – бесстрастно отвечала Ренира, – некий мистер Хупер. Он готов поделиться с вами впечатлениями. Еще звонил мистер Минт. Говорил, что это важно. И мистер Галилей, тоже что-то важное. И мистер Стимпл. Что-то чрезвычайно важное.

– Вас что-то тревожит? – спросил Банион, увидев, что на ее столе разложен таблоид с карикатурой, на которой он был изображен восседающим на игрушечном космическом корабле с торчащими из головы антеннами.

Ни одна из окружавших Баниона женщин не могла относиться к этому с философским спокойствием. Вероятно, с его стороны было ошибкой лететь в Канаду за доктором Фалопьяном и приглашать его домой вместе с полковником Мерфлетитом. Битси, которая и без того была весьма взбудоражена, встретила их без тени своего обычного гостеприимства. Доктор Фалопьян еще более усугубил положение, запечатлев на ее руке слюнявый поцелуй. Полковник Мерфлетит предпринял безуспешную попытку растопить лед, осведомившись, не играет ли она в кегли (сам-то он с удовольствием). После нескольких мучительных минут светской беседы Битси демонстративно удалилась, предоставив Баниону и гостям возможность спокойно обсудить их планы; наверху же то и дело с грохотом захлопывались двери, без умолку трещал телефон, а с улицы доносились крики папарацци, устроивших бивак прямо у дверей дома.

На следующее утро в «Пост» появилась фотография Битси за рулем «Мерседеса», с каменным лицом катившей по направлению к их дому в Мидделбурге. Она была похожа на жену опального политика, отбывающего в вечную ссылку.

– …Напротив, – проговорила Ренира с потрясающей британской невозмутимостью. – Мне даже лестно находиться рядом с человеком, который только что спятил на глазах у миллионов американцев.

– Так вы тоже считаете, что я все выдумываю?

– Пойду приготовлю вам чай, – пробормотала она и вышла.

– Может, обсудим это? – крикнул он захлопнувшейся двери.

Просто безумие какое-то. Ему только что открылась величайшая тайна, которая может перевернуть все наши представления о вселенной, и что в ответ? Захлопывающиеся двери, убийственный сарказм, нескрываемые насмешки, всеобщее презрение. Он чувствовал себя апостолом, принявшим страдания за веру в Христа.

Но, с другой стороны, чего от них ждать? Что все сломя голову ринутся в магазины за телескопами? Что там говорить, история весьма странная. Но ведь это правда от начала и до конца! И он добьется, чтобы американский народ узнал правду. Он уже работал над этим не покладая рук. Доктор Фалопьян и полковник Мерфлетит заверили его, что пришельцы предпримут еще не одну попытку вступить с ним в контакт. Несомненно, у пришельцев большие планы на его счет. Что ж, пусть только заявятся. В следующий раз Банион встретит их во всеоружии: со скрытой камерой и диктофоном. Однако полковник Мерфлетит предупредил, что это небезопасно: пришельцам может не понравиться, что их записывают и фотографируют.

Банион подготовил колонку, призывая Сенат срочно рассмотреть проблему похищения людей инопланетянами.

Он передал текст Ренире, чтобы та отредактировала его и отправила в синдикат в Сент-Луисе, который, в свою очередь, разошлет его в четыреста сорок газет. Через пару минут Ренира появилась в дверях с таким видом, словно держала дохлую мышь, а не его статью.

– Какие-то вопросы? – спросил Банион.

– Да. Вот, третий параграф: «Являются ли похищения тысяч, а может, и десятков тысяч американских граждан первыми свидетельствами грядущего вторжения из космоса или глобальным биологическим экспериментом? Вот что самое главное на данный момент».

– И что?

– Откровенно говоря, «русский вопрос» гораздо более важен. Ходят слухи, что между их и нашими военными назревает скандал. Это первое. А во-вторых, откуда вы взяли эти «тысячи», а тем более «десятки тысяч» похищенных?

– Это проверенные сведения. Из надежных источников.

– Из каких, могу я спросить?

– Настоятельно рекомендую вам полистать тома с первого по восемнадцатый «Истории похищений людей», изданной уфологическим конгрессом.

– А, ну-ну, – Ренира подняла брови и вышла, но через минуту вернулась, чтобы сообщить Баниону, что звонит мистер Стимпл из «Эмпл Ампер».

– Джек, – на этот раз в его приветствии не было и тени панибратства – ни тебе дружеского подкалывания, ни расспросов о гольфе. Только безликое: «Как поживаешь?»

– Отлично. Догадываюсь, чем обязан твоему вниманию. Тебя не устраивает тема моего вчерашнего шоу.

– Да, надо признать, ты нас всех ошарашил. Зеленые человечки! Ничего себе!

– Ничуть они не зеленые, и уж никоим образом не люди. Нет, они были… – Банион подробно описал своих захватчиков. Но, похоже, Билла его взволнованный рассказ нисколько не заинтересовал; судя потому, как он вяло протянул: «Да-а?» и «Ну надо же, кто бы мог подумать».

Наконец он сказал:

– А в остальном все в порядке?

– Ты о чем?

– Ну, ты знаешь. Я о твоем здоровье. Как насчет того, чтобы взять небольшой отпуск, помахать клюшкой?

Значит, все-таки снова о гольфе.

Банион рассмеялся.

– О чем ты говоришь? Тут президентские выборы на носу, меня похитили – дважды! – представители внеземных цивилизаций. Неужели в такой ответственный момент я могу думать о каких-то там лунках и клюшках?

– Но в последнее время ты работал просто на износ.

– Могу тебя утешить. На следующей неделе в моей программе появится Дмитрий Смиркин, русский министр иностранных дел. Телемост.

– О, это здорово! Просто класс! Это будет потрясающее шоу!

– Ну что, лучше стало?

– Еще бы! Я просто…

– Кстати, по поводу «Селесты». Можешь передать главному, что я пересмотрел свои взгляды.

– Серьезно! Просто супер! Он будет в восторге. А с чего это ты вдруг?

– Сейчас не время экономить на космических программах.

– Но ты ведь не собираешься…

– Не знаю, как там у них происходит финансирование подобных проектов, но сомневаюсь, что они способны зарубить космическую программу из-за слишком дорогих унитазов. Если эти пучеглазые твари вообще ими пользуются.