– Куда? Как?! – На лице Ри отразилось сильнейшее волнение.

– Понятия не имеем, как и куда! – рявкнул Леон. – Не знаем пока! Будем импровизировать! Так вот, если мы что-то начинаем гнать, то нужно не возражать, а кивать с умным видом, это ясно?

– Опомнитесь, вы что! – Ит потряс головой. – Если вы начнете нести идиотизм, то это тут же поймут другие Сэфес и вас сдадут! Тут еще три экипажа, туча Бардов, и…

– И мы с ними сами как-нибудь договоримся, – жестко ответил Леон. – Они не сдадут, не бойтесь. Никто из Контроля не сдаст. Никогда.

– Почему?

– Потому что мы считаем, что этой дорогой не должен владеть никто. Разве что совсем уж случайно… но вероятность настолько мала, что случайность исключается, – Леон вздохнул. – Вы поняли?

– Поняли, – кивнул Ри. – Давай, выключай свою эту… подделку под реальность.

– Так, – Леон говорил собранно и солидно. Умел он, когда нужно, напустить солидности. – Завтра на плато будут работать Ри и Кир.

– Я? – Кир аж поперхнулся от неожиданности.

– Угу, ты. А что тебя удивляет? Ты на таком же плато на Терре-ноль был ранен, если я правильно понял, так что тебя со счетов сбрасывать нельзя, вдруг будет какая-то реакция? Далее. Самый перспективный и сложный портал – это тот, который в Сосновом Бору. Там будут по очереди работать все. Первая пара – рыжий с Итом, вторая – Мотыльки, третья – вы двое. Это ясно?

– Ясно, – хмыкнул Брид. – А нам леталку нашу отдадут? Или пешком?

– Леталку? – Морис задумался. – Не знаю. Давайте возьмем её с собой. Не думаю, что слабый антиграв может дать какой-то отрицательный эффект.

Ри сидел за столом, о чем-то размышляя. Потом встал, прошелся по комнате, остановился у двери. Снова вернулся за стол, сел, вывел визуал, что-то посмотрел.

– То есть всё-таки две физические точки, как и было сказано, – констатировал он. – Очень, очень интересно… Никак не могу найти плюс и минус в этой системе.

– Они тоже не могут, – пожал плечами Морис. – Поэтому и планируют две экспедиции, а не одну, как подумали некоторые.

– Во как! – восхитился Скрипач. – Про это, кажется, даже Берта не доперла!..

– И я не допер, – сознался Ри. – Но…

– Да, нас тоже несколько смущает количество кораблей, которые, скорее всего, уйдут в никуда практически без возможности возврата, – Леон погрустнел. – Это, например, запросто может оказаться область, в которой нашего круга, нашей фазы – вообще нет. Вселенная неоднородна…

– Блинское блинство, – проворчал Скрипач. – Черт… то-то я смотрю, что Её Величество как-то ну очень невесела последнее время.

– Еще бы, – кивнул Илья. – Веселиться тут поводов нет, это точно.

– Народ, давайте пока что в уныние не впадать, а? – попросил Тринадцатый. – Еще успеем.

– Он прав, – согласился Рофаил. – Действительно, что-то вы рано…

– Рофаил, а вы уверены, что «Альтея» пойдет в нужном направлении, если кого-то куда-то погонят? – спросил Леон. – Я – нет. Ребята – тоже нет. Надо попробовать решить это как-то так, чтобы… чтобы обойтись без жертв.

– Хорошая мысль, – согласился Ри. – Ладно. Давайте пройдемся по техническим деталям…

* * *

Немногим позже, когда ложились спать, Скрипач сказал Иту, что картинка у него получается совсем печальная. Ит тут же согласился – еще бы. Сэфес сейчас не просто рисковали собой, нет. Всё обстояло гораздо хуже.

Если Сэфес действительно сделают то, что собираются сделать, они могут погибнуть сами. Или убьют их Встречающих. Или произойдет еще что-то, о чем ни один из них не имеет представления, но то, что оно произойдет, сомневаться не приходится.

Огден жесток, и Огден будет мстить. Причем очень быстро. Практически сразу.

Всем…

Это «всем» пугало больше всего. Не согласиться с планом Сэфес было невозможно, согласиться – означало подставить ту часть семьи, которая сейчас находилась в заложниках. Работать так, как хочет Огден… а результат тот же самый. Куда не кинь, всюду клин, ни одного выигрышного варианта, ни одного просвета. Или-или-или. Даже всегдашнее выражение Скрипача «Мы что-нибудь придумаем» сейчас не работало. Потому что придумать что-то было нереально.

Говорили, конечно, полунамеками, старательно обходя главные темы. Легче от разговора не стало, наоборот, спать ложились подавленными и обессиленными.

Проспав кое-как два часа, Ит встал и снова отправился бродить – мысли не давали заснуть, воспоминания не отпускали.

…темная лесная дорога, и маленькая женская фигурка в свете фар, силуэтом, зыбким бестелесным призраком…

…рука Фэба на плече, спокойное сонное тепло, но воет сирена, а так хочется полежать еще хотя бы минуту, чтобы не отпускать это тепло от себя подольше…

…дождь за темными окнами, и как же вкусно пахнет на кухне, и Бертик сидит у стола, и что-то режет на маленькой досочке, а он, Ит, стоит в дверях и любуется ею – какая она ладная, маленькая, и какие у неё красивые руки, и русые волосы, и чудесное розовое ушко, за которое она завела сейчас прядку; и как хочется подойти к ней, и обнять крепко-крепко…

У нас всё отняли, думалось ему, всё отняли, и снова всё пропало. И не нужно говорить себе «не сдавайся», я и не сдавался, я не думал сдаваться, но перед нами всеми сейчас появляется что-то новое, и это новое, оно инфернально-страшное, оно непреодолимое, и оно настолько больше, чем мы сами, что остальные, кажется, этого нового пока что не увидели – может быть, из-за его размеров. Оно застит всё и вся, и мы все стоим перед этим новым, как перед гигантской стеной, уходящей в самое небо, и даже не видим стены.

Мы не сумеем, вдруг с ужасом понял он. Мы же не сумеем, потому что никто не сумел бы собрать всё обратно. Это невозможно, но мы пока что старательно гоним от себя эту мысль о невозможности и делаем вид, что…

А еще существует пентакль.

«Ваш пентакль».

Ит задумался – почему именно эта мысль столько времени не дает ему покоя? Что имел в виду Огден, о чем он говорил?

Надо будет спросить. Дождаться, пока эта сволочь появится здесь, и спросить. Напрямую. Поговорить с ним, заставить рассказать. Скорее всего, они добрались до каких-то архивов и теперь знают про нас что-то, чего не знаем мы сами. Но что?..

Побродив еще с полчаса по коридору, Ит побрел обратно, в их каюты. На пороге его, разумеется, ждал заспанный и сердитый Кир.

– Ну и где тебя носит? – недовольно спросил он, когда Ит подошел ближе.

– Так… ходил, – неопределенно ответил Ит.

– Что с тобой такое, а? – спросил Кир. – Ты можешь не молчать, а нормально объяснить?

– Могу попробовать. – Ит вошел в общую гостиную, сел на диван. – Выхода нет, Кир. Я сейчас понял, что выхода нет.