Едва Федор Матвеевич включил свой клип, главврач молвил:

– Где-то я видел этого гражданина.

– «Свадьбу навылет», наверно, смотрите, – усмехнулся Федор Михайлович.

– Точно! – Савелий цепко взглянул на экран, свел к переносице брови. – И чего ты от меня хочешь?

– Да предсказатель мой уверяет, что болен человек. Серьезно. – Психиатру вдруг стало стыдно за свои антинаучные методы.

К счастью, Савелий Юрьевич – далеко не молодой докторишка-агностик. Насмехаться не стал. Попросил перемотать в начало. Просмотрел самым внимательным образом, только после изрек:

– На нем пахать можно. Минута в ледяной воде и никакой одышки дорогого стоит.

– Инкубационный период у того же ВИЧ – до трех месяцев, не мне тебя учить.

– Ну, настолько глубоко я заглянуть не могу, – развел руками Савелий Юрьевич. – Только ты сам хотя бы на его ногти посмотри. Чистюля. Педант. Такие в случайные половые связи крайне редко вступают. Потенциальные вичевые совсем по-другому выглядят.

– Значит, сбой случился у моей Ванги бородатой, – вздохнул Федор Матвеевич.

– Может, и сбой. Но давай на всякий случай просветим его, – предложил Савелий Юрьевич. – На другой предмет.

– Как?

– Полисмена нашего главного попрошу. Пусть его по базам пробьет.

– Вряд ли что даст. Шоу на всю Россию идет, конкурс был мощный. Анатолия, прежде чем взять, наверняка тысячу раз проверили. И по медицине, кстати, тоже.

– Паршивые овцы везде проскакивают. Помнишь, какого-то парня из «Дома» за наркотики посадили? Давай и мы преступника выявим. С помощью твоего предсказателя. Прославимся заодно, – подмигнул главный врач.

И щедро сдобрил дымящиеся чайные чашки коньяком.

* * *

После второго конкурса Надя с Димой мигом вылетели из первой тройки и теперь болтались то на последнем, то на предпоследнем местах. Хотя сама Митрофанова считала – она повела себя безоговорочно хуже всех.

Вторая пара – тоже кандидаты на вылет – те хотя бы публику повеселили. Участвовали в «могильном» конкурсе, упали оба, девица бесконечно долго визжала, потом забилась в дальний от трупа угол и начала повторять, будто пластинку заело: «Я сплю. Мне все это снится». А ее спутник после нескольких безуспешных попыток выбраться принялся вопить: «Я сдаюсь! Выпустите меня отсюда!»

Вроде бы ясно, кого выгонять, но в поддержку комической пары тоже присылали эсэмэски. То ли по приколу, то ли из жалости.

За голосованием зрителей можно было наблюдать на сайте «Просто the best» в режиме онлайн. Данные менялись каждые полчаса, и Надя совершенно извелась, наблюдая, как их пара то взлетает на предпоследнюю строчку, то грохается вниз, на вылет.

Полуянов (хотя и декларировал постоянно, что «Свадьба навылет» – пустая трата времени и вообще издевательство) тоже занервничал. Вместо ужина ушел бродить в ночь, под дождь. Вернулся – первым делом посмотрел обновленные рейтинги. Они с отрывом в тысячу голосов стояли последними.

И тогда Дима мрачно сказал:

– Тебе, Надька, каяться надо!

Она взглянула затравленно:

– Дим! Да я что угодно сделаю, только прости меня.

– Да не мне кайся!

– А кому?

– Перед людьми челом бей.

– Как?

– Интернет нынче правит миром. Срочно в соцсети пиши. Во все. В моем блоге выступишь. Кудряшова своего попроси. И для «Молодежных вестей» дашь душераздирающее признание. Только безо всякой логики. Начнешь оправдываться – мол, все равно ничем помочь не могла, – вообще распнут. Ключевые слова: ничего не соображала. Не помню, как убегала. Бес вел. Простите. А я под твой плач Ярославны научную базу подведу. Мол, состояние аффекта. И почему девчонок не берут в спецназ.

– Все решат, что я полный ноль, – вздохнула Надя.

– Ничего. Зато нулей всегда жалеют. А у тебя еще будет шанс себя проявить.

И Митрофанова под чутким руководством будущего супруга написала покаянное письмо. Отправила Артему. Разместила в «Одноклассниках», «Фейсбуке», «В Контакте». Не сомневалась: виртуальных друзей у нее с гулькин нос, и это выступление никто не заметит. Потом выпила четыре таблетки валерьянки, бросила на столе неубранную посуду и отправилась спать.

А утром Полуянов – ночная птаха – с хитрой улыбкой спросил:

– Знаешь, сколько народу тобой возмущены?

– Вся страна.

– Нет. Только пятьдесят четыре человека. А как думаешь, сколько ты собрала лайков?

– Ноль.

– Тоже нет. Почти десять тысяч.

– Да ладно! У меня всего сто подписчиков!

– Они делали перепосты. Артем в твою честь выступил. Ну, и я ссылки давал. Плюс материал написал срочно в номер. Завтра выйдет. Еще тысяч триста народу прочтет.

– Димка, спасибо тебе! – бросилась на шею.

– Но за всей этой суетой я забыл, что на столе остывало мясо.

– И что? – Счастливая улыбка сползла с лица.

– Его кто-то унес, – виновато развел руками.

Надя всплеснула руками:

– Крысы! Какой кошмар!

И начала спешно натягивать одежду:

– Я прямо сейчас пойду к Жеке. Пусть он дает мне крысид. Откуда хочет берет!

– Иди, – улыбнулся Полуянов. – Похоже, в шоу мы остаемся. И эти твари дома нам ни к чему.

* * *

Надя явилась из штабной избы безо всякого крысида, но с растерянным лицом:

– Дим, ужас! Через полчаса съемки!

Полуянов любовался обновленными рейтингами – их пара теперь находилась на почти конкурентоспособном, шестом месте. Обернулся к подруге, хладнокровно спросил:

– И что на этот раз?

– Слухи жуткие, – вздохнула Митрофанова. – Но точно никто не знает. Кандидатка наук уверяет – будет детектор лжи. Причем если соврешь, током долбанет. А Василиса подслушала – в роддом едем.

– Куда?!

– Соревноваться, кто быстрей младенца запеленает. Мамаши детьми рисковать отказались, но нам вроде обещали отказников дать.

– Ты в это веришь? – усмехнулся Полуянов.

– Я просто ничего хорошего не жду, – мрачно отозвалась Митрофанова.

– И зря боишься. Я детей пеленать умею.

– Ну-ка, поподробнее! – сдвинула брови Надя.

– Нам прапорщик в армии говорил, когда портянки учил вязать: «Вот так и с младенцами надо!»

Надя улыбнулась:

– А я на куклах тренировалась. Значит, справимся!

Однако их вообще никуда не повезли. Жека обежал дома, предупредил: