– Ребятки, вы не шутили бы так…

– Кто сказал, что мы шутим? – возмутился Ши и от полноты чувств едва не выплеснул кувшин с вином на пол. Раселим скорбно взвыл. – Смешки давно остались в прошлом. Давай, поднимайся. Не волочить же нам тебя, ровно мешок с хламом?

Подниматься Раселим не желал. Он вообще не стремился покидать пределов «Бронзовой лилии», в доказательство чего вцепился в ножку стола и уставился на человекоохранителей мутно-жалостливым взглядом, бормоча нечто неразборчивое.

Острый локоть приятеля въехал Конану под ребра, намекая, что неудачливый игрок достаточно запуган и вот-вот начнет выдавать свои тайны.

– Оно конечно, можно обойтись без Управы и Зверинца, – неторопливо, точно беседуя сам с собой, проговорил варвар. – У сыскных, знаешь ли, надзиратели – сущие лютые звери, спуску никому не дают. Помирать будешь, а кружки воды не допросишься. Для начала побьют как следует…

– Всенепременно побьют, – охотно подтвердил Ши и встряхнул кувшин, дабы содержимое забулькало погромче.

– А с утра пораньше потащат на допрос, и не будут, как мы, вежливыми да обходительными, – продолжил развивать мысль Конан, и тут Раселим не выдержал. Будь он чуток потрезвее, он, может, и сообразил, что его бессовестно обводят вокруг пальца, но в своем теперешнем состоянии… да еще с неотступными воспоминаниями о потере законного выигрыша…

– Ничего я не знаю! – с неподдельной мукой в голосе возопил он. – Покою вам не дает, когда кто-то пытается исправить свои дела? Никого я не грабил! Никогда в жизни! Это меня обворовывают все, кому не лень! Единственный раз протянули руку помощи, так никакой пользы я, пропащая душа, с этого не получил! Довольны?

– Какая такая рука помощи? – быстро спросил Ши. – Вернее, чья рука?

– Хорошего человека, – убежденно и внятно заявил Раселим. – Который хотел выиграть на бегах и другим поспособствовать…

– Почему он сам не сделал ставку? – удивился Конан, но воришка угрожающе зашипел на него, призывая к молчанию, и набросился на пропойцу:

– Сколько тебе дал хороший человек? На какую лошадь нужно было внести деньги? Посмотри сюда! Видишь кувшин? Он твой, только ворочай языком побыстрее! Как зовут хорошего человека?

– Четыреста талеров, – с усилием выговорил прижатый к стенке и совершенно запутавшийся Раселим. – Поровну на Белое Облако, Летящую Стрелу, Дьюдр и Упрямца. Три четверти выигрыша – ему, одну – мне. Я хотел сказать, что ни одной из этих кляч не дано тягаться с Фениксом, а потом подумал – какая разница? Коли он швыряет золото по ветру, глядишь, и мне перепадет малая кроха. Пришли Стрела и Упрямец, один к пяти, один к восьми. Этот тип ждал меня у ворот Конного Поля, забрал свою долю и пожелал всего наилучшего. Имени я у него не спрашивал, а он не говорил. Выглядит прилично, покажете мне его рожу – узнаю…

– На, – Ши брезгливо ткнул попрошайке вожделенный кувшин. – Пойдем отсюда.

– Как это понимать? – нетерпеливо потребовал объяснений киммериец, как только приятели удалились от «Бронзовой лилии» на сотню шагов. – Почему ты больше ни о чем его не спросил? Может, в самом деле стоило вывести его на улицу и пару раз хорошенько встряхнуть?

– Тогда бы он разорался на весь квартал или сделал вид, будто у него мозги напрочь отказали, – рассеянно отозвался воришка. – В Управе ему пересчитают зубы и не добьются ничего путного. Источник вычерпан до дна. Однако кое-что полезное этот ценитель дешевого шемского пойла разболтал. Похоже, мы имеем дело со старинным трюком, в просторечии именуемым «Корзина золотых яблок».

– Хм?

– Не «хм», а очень просто. Месьор Рабиль, владелец Конного Ристалища, умеет считать не хуже посредников и нас с тобой. Дабы не допустить чрезмерных убытков заведению, он, к величайшей досаде любителей быстрой наживы, разумно повелел ограничить величину ставок. Отныне любой желающий может поставить на приглянувшуюся ему лошадь не более ста империалов. На заведомых победителей обычно ставят чуточку поменьше, на тех, кто имеет шанс внезапного выигрыша – чуточку побольше, а в целом это смахивает на уравновешивание чашек весов. Ты меня понимаешь? – озабоченно уточнил Ши, ибо лицо его приятеля приобрело слегка отсутствующее выражение.

– Не очень, – честно признался Конан, – но ты продолжай.

– Исходя из того, что наболтал сей убогий разумом тип, я делаю неоспоримый вывод, – с торжествующим видом провозгласил воришка, – где-то в городе прячется мастер разбрасывать яблочные дольки. У него имеются деньги… не очень много, около полутора тысяч талеров золотом или серебром. Он делит их на части и раздает нескольким не связанным между собой людям, поручая им сделать ставки от собственного имени. Они так и поступают.

– Из-за падения Феникса первыми приходят лошади, о которых никто не думал, что они выиграют! – внезапно осенило варвара. – Игроки получают выигрыш, отдают долю тому, кто поделился с ними деньгами, и довольные расходятся по домам, так?

– Малыш, ты делаешь заметные успехи, – одобрил Ши. – Я думал, придется раза три повторить, прежде чем до тебя наконец дойдет. Теперь у нас появились несколько вопросов без ответов. Сообразишь, каких? Или подсказать?

– Кто раздавал деньги и собирал урожай? – выпалил киммериец.

– Молодец, – кивнул воришка. – Еще?

– Случайно ли падение Феникса именно в этот день и каким образом ему помогли упасть?

– Тоже верно. Умнеешь на глазах. Жизнь среди образованных людей явно оказывает на тебя благотворное влияние. Глядишь, годков через пяток умудришься занять место Рекифеса!

Ши аж хрюкнул от восторга, представив своего дружка в кресле месьора Дознавателя. Конан, вопреки ожиданиям воришки, обмена колкостями не поддержал, а деловито осведомился:

– К кому пойдем теперь? Похоже, нам придется тряхнуть всех людей, о которых упоминал уль-Айяз.

– Ночь на дворе, – помотал головой Ши. – Лавки закрыты, а ломиться в дом к такому типу, как Жебел, бесполезно. Будь ты хоть трижды человекоохранитель из Сыскной Управы, с него станется собак напустить. Наведаемся утром. Кстати, запомни на будущее: человек, только что вытащенный из постели, плоховато соображает и не всегда успевает обдумать, что нужно сказать. Чем мы и воспользуемся. Я вот только одного не понимаю, – с ехидцей добавил Ши, – почему я, потомственный карманник, должен учить какого-то недавно спустившегося с гор варвара основам сыскного ремесла?

– Это тебе заслуженное наказание, чтобы впредь не позволял хватать себя за руку, – отпарировал киммериец. – И если ты надеешься сейчас удрать и просидеть остаток ночи в «Улыбке удачи», то надежда эта совершенно напрасная. Знаю я тебя: сбежишь и ищи ветра в поле. Переночуешь в казармах при Управе.

– Спасибо, хоть не в конюшне вместе с Фениксом, – буркнул Ши, недовольный тем, что его планы на грядущую ночь так быстро раскусили. Положительно, с этим варваром надо что-то делать! Он становится чрезмерно сообразительным.