внимание, королева подала знак для начала танцев.

― Ну что, всё помнишь? ― выводя меня в центр зала, тихо спросил муж.

― Надеюсь, что да, ― скрывать волнение я не собиралась, да и не вышло бы: слишком явно тряслись руки. Всё — таки это моё первое публичное выступление. Я с детства не любила быть в центре внимания, поэтому никогда не участвовала ни в каких мероприятиях. Предпочитала быть зрителем.

И почему не попросила у Ары зелья, придающего смелости? Где была моя голова?

― Не переживай так! Просто доверься: я направлю, ― вновь напомнил про доверие муж. Сил хватило, чтобы только кивнуть в ответ.

Прикрыла глаза, вспоминая выпады.

Вложила в ладонь Орма свою и начала ждать, когда заиграет музыка. Неожиданно муж приподнял мою руку, и кисть в районе печати опалило жаром.

Распахнула глаза и быстро ими захлопала. Этот негодник целовал мне руку и смотрел на меня при этом так, что внутри всё замерло. Алое пламя в его радужке плясало, разбиваясь на искры, гипнотизируя, унося из реальности. Я не могла оторвать взгляда. Где — то на задворках заиграла музыка. Муж сделал шаг ко мне, я отступила, снова шаг — отступила, ещё шаг. Чувственно коснулся мочки уха и провёл пальцем к яремной впадине. Я сделала то же самое. Невесомый поворот в воздухе, и вновь шаг, ещё шаг и ещё! Пламя в глазах, сильные руки на талии, руках, плечах. Ещё три шага, и чувствую, как мои щёки пылаю в том месте, где феникс их коснулся, а под моей ладонью горит его кожа. Снова взлёт! Провожу по его груди рукой и замираю, отчётливо слыша гулкий набат его сердцебиения. И опять взлёт и пламя в глазах! Я потерялась в этих парениях и вызывающих прикосновениях.

Но тут в зале наступила тишина, а мы стояли и смотрели друг на друга, не отрываясь, не замечая того, что творится вокруг.

Внезапно, что — то где — то грохнуло, заставляя вздрогнуть и моргнуть.

Мир тут же приобрёл чёткость.

Оказывается, это были аплодисменты. Нам аплодировали все, включая правящую пару.

― Что это было? ― шёпотом спросила, вновь взглянув на мужа.

― То, что и должно было быть ― доверие. Ты, наконец, позволила себя вести,― растянувшись в улыбке, феникс вновь поцеловал мне руку.

А мне захотелось завыть! Ох, зря, зря я согласилась на это всё…Огонёк его слишком сильно тянется к хозяину, лишая меня воли. А мне этого не надо. Совсем не надо. У него невеста, которую он похоже любит. У меня — огромные планы, на долгую и интересную жизнь. А здесь такая подстава! Это же не танец был, а прелюдия к чему — то большему. И мне, огонь меня опали, нравилось.

― Я хочу на воздух, ― сглотнув вязкую слюну, тихо произнесла, ища выход глазами. ― Здесь слишком душно.

Орм ничего не ответил, просто молча повёл меня вглубь толпы.

Через пары восхищённых поздравлений и умилений нашей парой мы оказались на свежем воздухе.

Сад встретил нас ароматом жасмина и лёгкой прохладой. Повсюду горели фонари, освещая тонкие дорожки, уходящие вглубь зелёных насаждений.

Тут и там белели ажурные беседки и скамейки, также подсвеченные коваными светильниками.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела в уже усыпанное звёздами небо. Похоже, сегодня не будет дождя.

― Устала? ― с заботой в голосе спросил мирэ, внимательно глядя на меня. То есть на Кэролайн. Огонь исцеляющий, да чтоб его… похоже, скоро у меня биполярка разовьётся.

― Я не люблю большие скопления народа, ― честно призналась, шагая по тропинке к одной из скамеек, и стараясь настроиться на то, что всё — таки он видит сейчас невесту во мне и, скорее всего, проявляет заботу к ней.

― Я тоже не люблю большие приёмы, но, к сожалению, это часть моей жизни, ― обречённо выдохнув, сказал он. Что — то подсказывало, что муж не врёт.

― По Вам не скажешь: танцуете, как бог, ― бездумно ляпнула в ответ, а в следующий миг подскочила на месте оттого, что тишину ночного сада разбил мужской смех.

Мой муж смеялся. Да так, словно услышал самый уморительный анекдот в его жизни ― заливисто и громко, разрушая все свои маски ледяного, бесчувственного пернатого, что он так охотно показывал мне всё это время. Не считая улыбок этого вечера. Но здесь я постоянно делаю поправку на то, что он видит во мне Кэролайн.

Пришлось даже остановиться. Слишком необыкновенен был этот момент.

― Ты неподражаема, Ри, ― заговорил феникс, успокоившись и вновь приняв серьёзный вид. ― Во — первых, ты опять мне выкаешь, во — вторых, этот танец — заслуга нас обоих. Он не просто так называется танцем Огня и танцуется только парой, готовой соединиться. Через эти движения показывается искренность отношений.

― Вы… Ты не говорил, что он несёт в себе какой — то смысл. Я думала — это просто танец, ― возмутилась такому откровению. И как это теперь понимать? Что Орм мне нравится? Нет, чушь! Скорее, это Кэролайн настолько ему нравится, что он смог передать свои чувства, даже её копии. ― Предупреждать надо.

― Тогда бы весь день ушёл на одни только предупреждения! Да ты и без этих предупреждений прекрасно справляешься, ― услышала комплимент в свой адрес.

И вот это уже точно относилось именно ко мне ― Рите, потому как сказано было совсем без улыбки, с лёгкими нотками морозца в голосе.

― Вечер ещё продолжается, ― сделала намёк, чтобы ни расслаблялся, и пошла дальше — к заветной скамеечке, на которую так хотелось присесть.

― Ваше Высочество, королева — мать попросила передать, что ждёт Вас в Изумрудном кабинете, ― непонятно откуда выскочивший мальчик, вырос перед нами как старичок — боровичок, передавая просьбу леди Верины.

Я мысленно закричала «Не — е — ет!», глядя поверх головы мальчугана на несбывшуюся мечту, белеющую в свете фонаря.

― Если хочешь, можешь подождать меня здесь, насладиться тишиной, ― услышала спасительное от мирэ. Видимо, даже на лице Кэролайн было написано моё нежелание возвращаться. ― Здесь тебя мало кто может потревожить: гости редко выходят из зала. Я не думаю, что матушка задержит меня надолго. Уверен, скоро вернусь.

― Это было бы идеально, ― выдохнула с облегчением и уже закончила свой путь к вожделенной цели.

Как только феникс удалился вместе с юным посланником, не стесняясь ночной тишины, застонала от удовольствия, когда, наконец, смогла сесть.

Ноги гудели так, словно