— Да, я понял. И что? — спросил Кристофер, который не хотел участвовать в обсуждении этой халтурной журналистской работы.

— Так вот, я перешел на фриланс, поскольку директор моего издательства не пожелал финансировать расследование о женщине, героизм которой все прославляли. И у которой к тому же совершенно невозможно было взять интервью.

— Так вам нужно взять у Сары интервью? — разочарованно спросил Кристофер.

— Нет! — отрезал Томас, помахав рукой над чашкой в знак отрицания. — Я знаю, что она очень занятой человек.

— В таком случае вы хотите, чтобы я вам все о ней рассказал, так? Под предлогом, что мы с вами коллеги?

— Тоже нет. В действительности я хотел бы поделиться с вами одним фактом… назовем его — смущающим, в расследовании, которое я в течение года пытаюсь вести в отношении мадам Геринген.

Кристофер хотел попросить его поторопиться, но Томас опередил его и спокойно поднял руку.

— Я уже подхожу к сути. Только для того, чтобы вы меня поняли, расскажу об одном моменте, который и запустил мои поиски. Когда я прочитал все статьи о мадам Геринген, я увидел портрет женщины, преданной своему делу, обладающей блестящим интеллектом и прекрасной физической подготовкой. Цельной натуры, труженицы, хладнокровной и справедливой. Военнослужащей, воевавшей до 2012 года в Афганистане, а потом, после прохождения психологической реабилитации, в специализированном горном центре в Хемседале, перешедшей на службу в полицию, где отличилась в первых же расследованиях. Короче, биография без провалов и темных пятен.

Томас смотрел на стол перед собой так, словно собирался вколотить в него следующие свои слова.

— Не каждый способен выдержать то, что выдержала эта женщина, не каждый сможет преодолеть все те опасности, которые преодолела она, в этом нет ни тени сомнения! Я в этом убежден. Я хочу сказать: можно быть смелым, волевым. Но, судя по тем выводам, которые можно сделать, анализируя доступные материалы по делу, именуемому «делом пациента 488», ее смелость была просто самоубийственной. Этого никто не заметил, во всяком случае, не решился сказать.

Томас посмотрел, какой эффект произвели его слова на сидевшего со смущенным видом Кристофера, но тот не собирался с ним спорить. То, что Сара сделала для него и Симона, действительно граничило с самоотречением.

— К чему вы клоните?

— Я захотел узнать, в каком состоянии она прибыла на свою «реабилитацию» от последствий «Афганского синдрома», как они это называют. Находящийся в Осло Норвежский центр исследования насилия и посттравматического стресса подтвердил мне, что Сара Геринген действительно находилась некоторое время в их центре в Хемседале. Я отправился на место. Этот центр оказался чем-то вроде спа-отеля, расположенного вне туристической зоны. Психологи, спорт, релаксация, круглые столы. Детали я опускаю, но в конце концов я добился встречи с директором, и тот мне тоже подтвердил, что Сара Геринген была в числе его пациентов, что она быстро восстановила душевное равновесие и избавилась от всяческих проявлений посттравматического стресса.

Кристофер посмотрел на настенные часы кафе. Меньше, чем через двадцать минут он должен будет представляться своему новому главному редактору, и у него все больше усиливалось впечатление, что он зря теряет время. Страх опоздать в первый же день смешивался с тревогой за состояние Симона, и еще эта угроза относительно прошлого Сары, которая все никак не раскрывалась, истощили его терпение.

— Даю вам шестьдесят секунд на то, чтобы изложить все, что мне стоит выслушать. Ясно?

Кристофер подался вперед, наставив на собеседника указательный палец. Тут он заметил, что посетители вокруг начинают косо на них посматривать.

Понимая, что увлекся, он поправил пиджак, недовольный собой за то, что потерял хладнокровие, и мысленно задаваясь вопросом, как Саре удается оставаться спокойной в любой ситуации. Во всяком случае, в профессиональном плане.

— Действительно, вы, должно быть, сказали себе, что в этом нет никакой проблемы, — продолжил Томас спокойным голосом. — Я тоже уже готов был бросить мои поиски. Вот только, вернувшись домой, я обратил внимание на то, что даты пребывания мадам Геринген в этом центре, которые мне сообщил его директор, отличались от тех, что мне сообщили в полицейском управлении. Разница была в несколько дней. Когда я перезвонил директору, он смутился и сказал мне, что правильными следует считать даты, названные в полиции, что у него слишком много дел и он ошибся. Я попросил его проверить по своему архиву. Он обещал перезвонить мне, чтобы все подтвердить. И не перезвонил. Когда мне удалось снова с ним связаться, его тон совершенно переменился. Он посоветовал мне перестать копаться в жизни порядочных людей и пригрозил заявить на меня в полицию за то, что я его якобы преследую.

Кристофер взглянул на свои часы.

— Тридцать секунд, месье Хольм…

Но журналист не заторопился. Он покачал головой и, глядя в глаза Кристоферу, продолжил свой рассказ:

— Только после этого случая я начал искать по-настоящему. Я две недели следил за пятью медсестрами Хемседалского центра. От места работы до дома. Из пяти я наметил ту, у которой было больше финансовых проблем… и подкупил ее.

Кристофер недоверчиво прищурил глаза.

— Да, знаю, — бросил Томас, махнув рукой. — Я предложил ей 5 тысяч крон за ответ на вопрос, как проходила реабилитация Сары Геринген. Она ничего не захотела мне сказать. Я поднял цифру до 10 000 крон, и тогда она смутилась так сильно, что я даже не ожидал, и призналась мне, что Сара Геринген никогда не была в их центре.

Кристофер оторвал взгляд от своего хронометра. Его мозг вдруг пронзила молния сомнения.

— Возможно, она была не в ее отделении, и та ее просто не видела. Это ничего не доказывает.

Томас Хольм пригладил волосы, которые от этого ни на миллиметр не изменили положения. Казалось, он колеблется, стоит ли рассказывать дальше.

— Я тоже так подумал, но моя свидетельница призналась, что им велели подтверждать прессе факт пребывания мадам Геринген в их заведении, если они не желают потерять работу.

Кристофер потер лоб, его лицо выражало сомнение. Он выжидал, прежде чем высказаться.

— Короче, весьма вероятно, что нога инспектора Сары Геринген никогда не ступала в Хемседал, — заключил Хольм. — Возникают два вопроса. Почему нас хотят уверить в обратном? И где на самом деле она находилась в это время?

Кристофер выдержал вопросительный взгляд журналиста.

— Послушайте, если Сара действительно не была в этом центре, то, возможно, потому, что вела какое-нибудь расследование под прикрытием, возможно, выполняла важное правительственное задание, которое должно остаться в тайне. Но я вас знаю, вы уже выдумали целый заговор, зловещую тайну, которая подтвердила бы ваши гипотезы о существовании закулисных сил, не так ли?

Томас Хольм поправил очки и наморщил нос.