Когда Кай так стремительно ушёл, растерянная Рус ещё долго смотрела на закрытую дверь, не в силах понять, что же сейчас произошло. Она не знала, радоваться ей или плакать. И пусть с одной стороны своим неожиданным уходом хозяин фактически пощадил её драгоценную девственность, но почему-то девушка была уверена, что об этом он подумал бы в самую последнюю очередь. Значит дело в другом. А если быть точной… в другой. Эриол.

Рус фыркнула и снова повернулась к зеркалу, выпрямляя спину и вскидывая подбородок. Но в отражении больше не было скромной и забитой рабыни, теперь там отражалась королева. Именно такая, какой её пытались сделать Кай и Камиль. Сильная, гордая, и явно опасная. И глядя на такую себя, Рус жалела только об одном, что это всего лишь маска.

Камень на тонкой цепочке приятно холодил кожу, отвлекая от неприятных мыслей. Это была первая драгоценность в её жизни. Первый подарок и, зажав синюю каплю в ладони, Рус снова вспомнила о своём хозяине. О его губах на своей шее… сильных руках, сжимающих её талию… его поцелуях от которых она забывала собственное имя. Но сильнее всего её поражали его глаза. Рус казалось, что их холодная глубокая лазурь хранит в себе множество страшных тайн и коварных замыслов. Кай виделся ей светлым ангелом с большими чёрными крыльями, созданными из тягучей тьмы. Она боялась его, но вместе с тем страшно скучала, если не видела своего хозяина хотя бы несколько часов. Она вздрагивала от его взглядов, но млела от одной лишь короткой улыбки.

А ещё… он снился ей. Каждую ночь, с тех самых пор, как они впервые встретились. И в этих снах Кай был рядом, держал за руку, обнимал, изредка позволял себе робкие поцелуи… но никогда не называл её имени. Вместо этого он звал её Олли. Ласково и вместе с тем игриво.

Рус нравились эти сны. В них она будто возвращалась домой. Туда, где её когда-то любили. Но с каждым новым утром, открывая глаза, она снова окуналась в реальность, в которой ей предстояло снова играть роль. Проживать чужую жизнь.

* * *

— Эй, вставай, лежебока! Давно утро, а ты до сих пор спишь! — причитал кто-то голосом Камиля.

Рус, отмахнулась от этого назойливого звука, и поспешила перевернуться на другой бок.

— Нет, красотка, так не пойдёт, — не унимался он. Судя по гулкому звуку шагов, этот несносный тип расхаживал по её комнате, периодически останавливаясь у окна, и что-то там разглядывая. — У меня столько планов, что до вечера можем не управиться. А Кай пришибёт меня, если не вернёмся до темноты. Так что, милая, вставай, одевайся и в путь!

Девушка его не слушала, всеми силами стараясь абстрагироваться от такой громкой действительности и снова вернуться в свой сладкий сон. Но и Камиль сдаваться не собирался.

— Рус, вставай! — его голос приобрёл оттенок властности, но даже теперь это было ни капли не похоже на приказ и куда больше напоминало какую-то игру. — Ну, вставай… Я так много хотел тебе показать.

Реакции не было. И даже наоборот, девушке почти удалось восстановить разорванную связь с недосмотренным сном. Она снова видела Кая… он кружил её на руках и заливисто смеялся. А потом поставил на землю, улыбнулся… и вдруг закричал, почему-то голосом Камиля:

— Эриол!

Рус мгновенно подскочила с кровати, чем немало удивила застывшего у окна Кама. Да и сама она оказалась искренне поражена собственной скоростью подъёма.

И тут Камиль самодовольно улыбнулся и протянул ей халат. Почему-то, в отличие от того же Кая, Рус его совершенно не стеснялась. Может потому что, кузен хозяина относился к ней как к подруге, или даже младшей сестрёнке, но уж точно не как к женщине. А ещё, он воспринимал её как равную и, возможно именно поэтому, она так быстро и легко прониклась к нему симпатией.

— Ого! Вот это реакция! — он хмыкнул и нагло уселся на её разобранную кровать. — Надо будет запомнить это волшебное слово. Может на Кая тоже подействует. А ты не смотри на меня так. Собирайся. Завтрак на столе, а нас с тобой ждут великие свершения!

За тот месяц, что Рус прожила в доме нового хозяина, она успела привыкнуть к выходкам Камиля и даже в какой-то степени привязаться к нему. Он был на год младше Кая, но в свои двадцать семь вёл себя как обычный мальчишка. Кам проводил с ней почти всё своё свободно время, зачастую уводя Рус прямо из-под носа своего вечно занятого братца. И казалось, Кая такая ситуация вполне устраивала.

После того вечера, когда он преподнёс своей рабыне подарок, Кай вообще старался не оставаться с ней наедине. И даже когда показывал, как пользоваться кулоном, настоял на присутствии рядом брата. К сожалению, обращаться с магией у Рус не получалось совершенно. Чужая сила никак не желала повиноваться такой явной дилетантке как она. И когда спустя неделю тренировок ничего так и не изменилось, Кай сжалился, и перенастроил свой подарок. Теперь, стоило цепочке сомкнуться на шее девушки, и её тусклые глаза становились ярко-синими, будто мерцающими. А сходство с покойной королевой не оставляло никаких сомнений.

С того дня Кай полностью перепоручил её обучение Камилю. Хотя, учить девушку оказалось практически не чему. С этикетом она освоилась всего за несколько дней, историю и политическую структуру страны изучила за пару недель, лицо держала прекрасно, активно старалась скрывать все свои эмоции за маской холодного царственного равнодушия, а большего от неё и не требовалось. И теперь они все просто ждали… правда Рус так и не поняла, чего именно, а спрашивать у Кая не рискнула.

Камиль же в дела брата старался не лезть. Ведь одно дело — дружить с его рабыней, которая странным образом похожа на погибшую королеву, и совсем другое — участвовать в заговоре, целью которого является посадить самозванку на трон.

Но при этом он чувствовал, что с каждым днём настроение Кая портится всё больше, поэтому старался скрыться с его глаз и утащить вместе с собой девушку. Кам прекрасно знал, что если его брат сорвётся, то пострадают все, включая поместье. Ведь маги выходили из себя не так как обычные люди. Это было… незабываемое зрелище, после которого легко можно проститься с рассудком, а то и с самой жизнью.

Вот и сегодня Камиль даже пропустил заседание Королевского Совета, где представлял отца. Пришлось сослаться на внезапное отравление ягодами, коих развелось великое множество. Вряд ли, конечно, ему поверили, но возражать никто не стал. В Совете его всегда считали безответственным шалопаем, и всерьёз не воспринимали, что, несомненно, было на руку самому Камилю.

Именно об этом он рассказывал Рус, когда они покидали границы имения верхом на лошадях.

— Они не считают меня опасным, — говорил он, прислушиваясь к звукам летнего леса. — Уверены, что я прихожу туда штаны просиживать.

— А разве это не так? — поинтересовалась девушка с хитрой улыбкой. Она-то, в отличие от членов уважаемого Совета, знала, что сын барона Виттара не так прост, как кажется.

— Я молчу, слушаю и запоминаю, — попытался объяснить он. — Собираю информацию о каждом из них: что они собой представляют, как видят жизнь королевства. И знаешь, Рус, все эти гордые бараны не имеют ни малейшего понятия о том, как на самом деле обстоят дела. Они всё время выдумывают какие-то престранные законы, вводят пошлины, налоги, и делают всё это исключительно ради собственной пользы.