социальными бунтарями, а борцами за национальную оборону: франкисты (francs-tireurs) во время франко-прусской войны, едва ли представлявшие собой грозную военную силу.

Шестое. В 1793 г. Французская революция изобрела levée en masse - мобилизацию всего мужского населения в духе патриотического энтузиазма. Некоторые видят в этом рождение "тотальной войны" - это не так, но, тем не менее, преувеличение. Массовая воинская повинность привила энергию нового национализма к динамике, ранее связанной с социальными и религиозными движениями. Однако массовый призыв, точнее, его миф, можно трактовать по-разному: как добровольное проявление спонтанности и энтузиазма, как всеобщую обязанность нести военную службу или как мобилизацию всех сил, включая гражданское население, на войну. Если в XIX веке после 1815 года и было массовое движение, то это была кратковременная мобилизация во время франко-прусской войны 1870-71 годов (после которой во Франции была введена всеобщая воинская повинность). Миф о вездесущем французском франтирере позже был распространен в германской армии, а в 1914 г. послужил поводом для превентивных зверств против мирного населения Бельгии и Северной Франции. Подлинная массовая мобилизация встречается прежде всего в гражданских войнах: в Сецессионной войне в Америке, в китайской тайпинской революции после 1850 г., в которой религиозно мотивированный харизматический лидер Хун Сюцюань за несколько лет собрал огромное количество сторонников.

В Европе правители с самого начала позаботились о том, чтобы опасный энтузиазм военной мобилизации масс был перенаправлен в дисциплинированные институциональные русла. Наполеон тоже старался не полагаться на энтузиазм: его армии не неслись на край Европы на волнах патриотического возбуждения; их боевое ядро составляли закаленные ветераны, больше похожие на военных профессионалов, чем на граждан в форме. Тем не менее, расширение войны требовало все большего количества рабочей силы. Огромный призывной аппарат держал в своих тисках всю наполеоновскую империю, и для подданных императора любой национальности не было ничего более отвратительного, чем принудительная отправка молодых людей во французскую военную машину: человеческий урожай, достигший своего апогея в 1811 году при наборе пушечного мяса для вторжения в Россию. Для всех, кто хотел слушать, войны эпохи революции стали уроком мобилизации больших масс населения. Мы видим, как новые знания нашли отражение в работах такого военного теоретика, как Карл фон Клаузевиц. Однако сухопутные армии, ополчения, партизаны и нерегулярные войска различных видов представляли собой потенциальную угрозу для любого политического и социального порядка. Поэтому правительства опасались спускать их с поводка. Термин "тотальная война" применим не к народной войне как таковой, а к ее бюрократической организации в рамках государственной монополии на силу. И только новые коммуникационные технологии, появившиеся в 1860-х годах в наиболее развитых странах мира, позволили пропаганде, координации и плановому использованию производственных ресурсов сохранить тотальный характер на протяжении многих лет. Поэтому первой тотальной войной стала Гражданская война в США. Она так и осталась единственной в XIX веке. Эта эпоха подготовила ингредиенты тотальной войны, но не испытала ее последствий до 1914 года.

Седьмой. Это не должно вводить нас в заблуждение, что войны XIX века были менее страшными, чем войны других эпох. Статистика убитых и раненых, особенно среди мирного населения, не позволяет утверждать что-то общее. Но одно можно сказать с уверенностью: наполеоновские армии были многочисленнее всех армий раннего нового времени, и несколько крупных войн XIX века следует оценивать именно по этому критерию. В 1812 г. Наполеон ввел в Россию армию численностью 611 тыс. человек; царь Александр I смог мобилизовать против него 450 тыс. человек. В марте 1853 года перед стенами Нанкина появилась 750-тысячная армия тайпинов. 3 июля 1866 г. под Кениггратцем с обеих сторон сражались 250 тыс. человек. Через две недели после объявления войны Франции, 16 июля 1870 г., Мольтке собрал на границе с Францией 320 тыс. боеспособных войск; миллион резервистов и военнослужащих домашней армии находились в ожидании. К октябрю 1899 года англичане направили в Южную Африку 320 тыс. человек. Зимой 1904-5 гг. японцы выставили 375 тыс. человек против русских в Южной Маньчжурии (Порт-Артур). Таким образом, наполеоновский формат сохранялся вплоть до Первой мировой войны.

Только осенью 1914 г. массовая бойня приобрела новое измерение. В крупнейшем сражении Гражданской войны в США, произошедшем под Геттисбергом (штат Пенсильвания) с 1 по 3 июля 1863 г., число убитых и раненых составило 51 тыс. человек, что почти в два раза больше, чем в крупном австро-прусском сражении при Кениггратце три года спустя. В самом кровопролитном конфликте Европы 1815-1900 годов - франко-прусской войне 1870-71 годов - погибло 57 тыс. солдат, а в Крымской войне 1853-56 годов - 53 тыс. человек. В боях за русскую крепость Порт-Артур на южной оконечности Маньчжурии с августа 1904 по январь 1905 года погибло около 81 тыс. человек - кровавая бойня, которая считалась шокирующей и беспрецедентной, хотя несколько лет спустя число погибших на полях Фландрии значительно превысило это число. Если какой-либо конфликт между 1815 и 1913 годами и дал представление о грядущих событиях, то это русско-японская война.

Ужасы войны не поддаются количественной оценке и не укладываются в исторический ряд. Они простираются от франко-русского зимнего сражения при Эйлау (февраль 1807 г.) и эксцессов партизанской борьбы и ее подавления после 1808 г., так ярко запечатленных Гойей, до массовых убийств в ходе многочисленных колониальных войн и точечного артиллерийского огня, обрушившегося на Мукден и Порт-Артур в 1904-5 гг. и уже предвещавшего Верден. Поразительная особенность XIX века состоит в том, что медицина все меньше отставала от способности убивать и калечить. Большим прогрессом стало введение в 1851 году инъекций с помощью иглы, что позволило вводить большие дозы опиума в качестве болеутоляющего средства. Молодой женевский бизнесмен Анри Дюнан, оказавшийся 24 июня 1859 года на поле боя в Сольферино к югу от озера Гарда, был настолько потрясен увиденными вокруг него страданиями, что послужил толчком к созданию Международного комитета Красного Креста. Если "армии калек", подобные тем, что были в Первой мировой войне, и не появились после 1871 года, то не потому, что было мало раненых, а потому, что их шансы на выживание были крайне малы. Несмотря на все ужасы войны, описанные в литературе, начиная с "Histoire d'un conscrit de 1813" Эркмана-Шатриана (1864), "Войны и мира" Толстого (1868/69) и заканчивая "Красным значком мужества" Стивена Крейна (1895), сто лет с 1815 по 1914 гг. в Европе были периодом относительно небольшого насилия между государствами, мирным промежутком между ранним модерном и ХХ веком. Те немногие войны, которые велись, не были ни затяжными, ни "тотальными". Различие между комбатантами и гражданским населением соблюдалось в большей