подчинятся. Беглецы либо последуют их примеру – тогда не уйдут далеко. Либо продолжат полет и будут мгновенно обнаружены.

– Нас перехватят. Надо снижаться.

– Знаю.

Почти сразу кабину мягко качнуло – «летун» приземлился. Рэн первым спрыгнул на землю. Следом проворно выскочила Юэль. Тихонько ойкнула. Воздух был ледяным, а она осталась в коротком платье. Рэн тоже охнул, только по другой причине – в белом платье Юэль была слишком заметна. Да и его комбинезон мало напоминал повседневную одежду линтийцев. В то же мгновение Соэл набросил на Юэль широкое черное покрывало и кинул Рэну линтийскую куртку. Приказал:

– Идите за мной.

Они нырнули в какую-то арку. Из тихого переулка попали на залитый огнями проспект. Здесь один за другим приземлялись «летуны». Растерянные пассажиры высовывались из кабин, недоуменно спрашивали друг у друга, что случилось. То и дело слышалось: «Извините мою назойливость…. Не будете ли так добры… Окажите милость, объясните»… Как всегда, линтийцы были невероятно любезны.

Соэл неторопливо пробирался вперед, вежливо раскланиваясь со встречными. Ни одеждой, ни манерами не отличался от истинного линтийца. Широкие браслеты на запястьях скрывали отсутствие рудиментарных отростков. У Рэна браслетов не было, и он одернул пониже рукава линтийской куртки. Юэль шла рядом, держась за его локоть, как и положено благовоспитанной линтийке.

Рэн с трудом смирял шаг. Нетерпение гнало вперед, но двигаться следовало чинно, выступать благопристойно, не привлекая внимания.

Они свернули в широкую аллею. Народу здесь было меньше, и Соэл пошел быстрее. Рэн с Юэль не отставали.

– Далеко еще? – спросил Рэн.

Ответ Соэла предупредила Юэль.

– Мы на Величавой аллее, она выводит прямо к озерам.

Днем Рэн просидел больше часа над планом города и сейчас вспомнил: цепочка озер отделяла космопорт от столицы. Это был единственный космодром на планете, расположенный вблизи города. Сюда допускались лишь корабли, снабженные системой антигравитации – бесшумные и безопасные.

Обращаясь к Соэлу, Рэн негромко сказал:

– Линтийцы закроют космодром.

– Не думаю, это принесет невероятные убытки.

– Что же, они не побоятся нас упустить?

– Линтийцы очень упорны, поверьте. Упорны и неторопливы. Еще не было случая, чтобы добыча ушла от них.

– Хотите сказать…

– Если нас не поймают здесь и сейчас, будут ловить по всей Вселенной. Всю жизнь. Вот так.

Величавую аллею окружали редкие деревца и многочисленные изваяния. Все они изображали Двухголовую богиню. В камне воплотился целый миф. Двухголовая богиня рождалась из цветка наропы, звезды дарили богине свои лучи, богиня высекала из камня первых линтийцев, богиня поглощала кровь жертвы…

Рэн почувствовал, как пальцы Юэль крепче стиснули его руку. В ту же секунду Соэл окликнул девушку.

– Юэль! Если хотите, можете остаться на Линтии.

– Что?.. – выдохнула она. – Вернуться в храм?

– Не перебивайте. Линтийцы верят – все, что случается, происходит по воле богини. Вас хотели принести в жертву, это не удалось. Почему? Богиня подарила вам жизнь. Понимаете? С похитителей вина не снята, их будут ловить. Но вы – иное дело. Вы любимица богини, особа священная. Вам все будут поклоняться. В первую очередь – приемный отец.

– Не говорите о нем, – вырвалось у Юэль. – Его жена была добра ко мне. Наан-нга-ли (так ее зовут) бездетна и хотела назвать меня дочерью. Муж ее, Горан-аш, был в отъезде. Она написала ему, Горан-аш отвечал согласием. Она удочерила меня и привела в дом. Горан-аш прибыл через несколько месяцев. Самодовольный, в сверкающих одеждах. Только глянул на меня – все стало ясно.

– Ты сразу догадалась? – не поверил Рэн.

– Ну… – Юэль помедлила. – Вечером я услышала разговор. «Нищая тварь ела мой хлеб. Для чего?» – басил Горан-аш. «Как мне жить после этого, – рыдала жена. – Выходит, я заманила девочку в западню». Горан-аш отмахнулся: «Служить богине – высшее счастье». Он глава семьи и настоял на своем. Даже не позволил Наан-нга-ли проститься со мной. Зато теперь, – с силой произнесла Юэль, – она радуется.

– Не сомневаюсь, – живо откликнулся Соэл. – А вот Горан-аш – напротив. Богиня отвергла его жертву. Дурной знак. С человеком, неугодным богине, никто не захочет иметь дела. Да, Юэль, он был бы счастлив вернуть вас в свой дом. На коленях бы умолял.

Лицо ее исказилось от отвращения.

– Не хотите к ним, Юэль, можете войти в другой дом. Вас охотно примет любая семья.

– Нет, нет, – Юэль намертво вцепилась в руку Рэна. – Я с вами.

– Хорошо, – сказал Рэн. – Хорошо, успокойся.

– Подумайте, – настаивал Соэл. – Нам придется скрываться. Но вам-то зачем бежать? За вами никто не погонится. Уверен, жрецы даже не назовут вашего имени полицейским.

Вместо ответа Юэль только прибавила шаг.

Две луны отражались в водах озера. Над дальним берегом стояло розовое зарево – сильнейшие прожектора освещали космодром. Величавая аллея привела к шестнадцати дорожкам. По одним сновали пешеходы, по другим неслись легкие экипажи, управляемые линтийцами, по третьим скользили экипажи-автоматы, по четвертым ползли тяжелые грузовые платформы.

Все дорожки вели к туннелям, проложенным по дну озера. Рэн опасался, что туннели перекрыты: линтийцы давно подняли тревогу. «Вряд ли они напали на след, но всяко сообразили: жертву отняли не линтийцы. Дело рук пришельцев. Следовательно»…

Будто угадав его мысли, Соэл проговорил:

– В порту сотни кораблей стоят под погрузкой. Каждый час отчаливают и прибывают пассажирские экспрессы. Линтийцы не отважатся закрыть путь потокам людей и грузов.

Прозрачный вагон скользил по дну озера. В лиловой воде покачивались водоросли, мелькали разноцветные рыбы. В лучи света то и дело попадали изваяния богини – на дне их было не меньше, чем на берегу.

Рэн чувствовал, как Юэль, прижавшуюся к нему, бьет мелкая дрожь. Его и самого лихорадило. Сейчас он вполне соответствовал собственному имени: «рэн» – беспокойный. Спасение казалось так близко. Оставалось взойти на корабль и покинуть распроклятую планету. Неужели это не удастся? Неужели в последнюю минуту их схватят?

Капитан посмотрел на Соэла. Тот сидел, равнодушно прикрыв глаза, но Рэн уже не доверял внешнему бесстрастию секретаря.

Вагон нырнул в ярко освещенный зал. Двери беззвучно раскрылись, пассажиры высыпали на перрон. В числе прочих – Юэль, Соэл и Рэн. Пассажиры и служащие космопорта равно не удостаивали их вниманием.

Миновав несколько сверкающих залов и галерей, они достигли выхода на летное поле. Для частных яхт отводился южный сектор. Беглецы устремились туда, но были задержаны: приземлялся лайнер соремийцев. Пришлось ждать. Корабль, величественный, как башня, и сиявший, как новогодняя гирлянда, медленно опустился в центре поля. Открылись люки, и соремийцы, легкие, проворные в своих скользящих колясках, хлынули в здание космопорта.

Рэн, заставляя себя успокоиться, медленно считал: «Сто шестнадцать, сто семнадцать»… Юэль, забыв о манерах благовоспитанной линтийки, грызла ногти. Соэл с