Уже вечереет. Луна в нисходящей фазе, полуночи ждать не обязательно. Достаточно наступления ночи. Так что пусть пока отдохнут.

Битали поднял Франсуазу на руки, отнес в микроавтобус, уложил на задний диван. Развернул свернутый на краю плед, накрыл. Провел рукой по волосам. Девушка лежала тихая, еле заметно шевеля губами. Выставленный вперед подбородок, расстегнутый ворот блузки.

На миг потомок Темного Лорда представил там ожерелье и… И невольно передернул плечами от пробежавшего по спине холодка. Сама мысль о том, что тяжелое желтое золото может задушить его любимую, вызвала в душе что-то, похожее на ужас.

Однако недавний разговор еще оставался в памяти, и…

И мысль о том, что Франсуаза может открыть объятия кому-то другому, пробудила внутри примерно такие же эмоции. И возможная измена любимой, и ее гибель казались Битали одинаково невыносимыми.

Он наконец-то понял, что именно пытался втолковать ему Гаспар. Бедолаге хотелось узнать только одно – что Юлиана ему верна. Потому, что любой другой ответ разрывал мир в клочья и не оставлял будущего.

– Битали, ты чего там, уснул? – окликнула его Анита. – Нам пора!

Кро сдвинул Франсуазе ворот блузки, выбрался наружу.

– Ты из ее чашки, случайно, не пил? – с подозрением прищурилась колдунья-отличница.

– Нет. Но не оставлять же их тут под открытым небом?

Битали подхватил засерьгованное страшилище, занес в «фольксваген» и посадил в кресло, задвинул дверцу и кивнул:

– Пошли!

Ночь выдалась пасмурной, и как ни желали наученные горьким опытом друзья скрыть свое участие – однако им пришлось зажечь огоньки на кончиках своих палочек.

Попав на кладбище, молодые люди остановились. Надодух долго и старательно прислушивался, принюхивался, покачал головой:

– Нет, никого. Храп фермера здешнего слышу, и в сарае у него что-то звякает. А больше ничего. Тихо.

– А если затаились? – все же предположила Анита.

Битали вместо ответа подошел к одному из склепов, вскинул палочку:

– Онберик! – и вошел внутрь. – Альба!

На кончике палочки снова вспыхнул огонек, высветивший конурку примерно три на четыре шага. Здесь все давным-давно поросло паутиной, покрылось пылью, и в стенах скорее угадывались, нежели были видны ниши для останков. Большинство были закрыты пластинами с буквами, но несколько оставались свободными, так и не дождавшись владельцев. Тела в столь маленькие полости поместиться не могли – наверняка в них замуровывали только кости.

– Альба! – вошел Надодух, сразу зажигая огонь, осмотрелся: – Ничего, поместимся. Тут даже лучше, сюда-то уж точно пару веков никто не лазил.

Через стену прошла Анита, тоже покрутилась и внезапно взмахнула рукой:

– Оскури!

Свет погас. В наступившей темноте стал виден слабый желтоватый свет.

– Призрак, – сказала Анита. – И, похоже, не один. Теперь понятно, почему склепы замуровали и запечатали. Наверное, здешние духи бродили и пугали жителей.

– Слабые совсем. И не понять, кто? – Надодух провел рукой через один из расплывчатых силуэтов. – Выдохлись без подпитки.

– Возможно, над ними не до конца провели похоронный обряд, – предположил Битали. – Похоже, покойных здесь хоронили дважды. Сперва в могиле, а через некоторый срок перезахоранивали в ниши.

– Война была, – вспомнила Анита. – Видно, некому после местных сражений оказалось заканчивать. Я ничего не слышу, а вы?

– Они уже не говорят, Анита, слишком слабые, – сказал Сенусерт. – Ничем не помочь. Поздно.

– Они не помешают обряду? – спросил Кро.

– Скорее, помогут. Они ведь тоже местные и тоже очень старые. Полуживое воплощение вечности.

– Тогда низкий им поклон за помощь, – Битали выложил браслеты из мешочка, добавил к ним свой, с руки, опустился на пол и закрыл глаза. – Ну, я начинаю…

Обряд насыщения амулетов силой и постоянством прошел спокойно, как и в прошлый раз. Но теперь, по счастью, без посторонних глаз, если не считать три слабо светящиеся тени.

Ради осторожности первым наружу вышел Надодух, еще раз хорошенько осмотревшись. Анита и Битали задержались на пару минут, дожидаясь его сигнала. Услышав стук, собрали браслеты и тоже вышли, прокрались, пригибаясь, между крестов, и только в роще выпрямились во весь рост.

Возле микроавтобуса тоже все было тихо и спокойно: Гаспар посапывал на крыше, две девушки – внутри салона. Битали спрятал мешок с браслетами, оглянулся – однако его друзей уже не было. Учитывая навыки Сенусерта, еще недавно мечтавшего стать лешим, оба они наверняка уже покачивались в мягком уютном гнезде, сплетенном из ветвей и утепленном густой зеленой листвой. Кро пожал плечами, закрыл дверь, пробрался через темный микроавтобус и вытянулся рядом с Франсуазой…

Незадолго до рассвета над рощей раздался истошный вопль, разбудивший всех, кто был в машине. Выскочив наружу, Битали и девушки увидели Гаспара, приплясывающего без штанов возле примуса:

– Там, там!!! – трясущейся рукой указывал он в сторону кладбища. – Я видел! Они там!

– Кто?!

– Призраки! Трое! Через… Через… – запинаясь, попытался объяснить паренек. – Я отлить спустился. А они через ворота рядком, и в кусты!

– Перестань! – устало покачал головой Битали. – Призраков не существует. Все это пустые суеверия.

– Я виде-ел!!! – во весь голос заорал тот.

– Может, это фермеры на поле шли? Местные всегда рано поднимаются, еще до рассвета.

– Я что, человека от призрака не отличу?! – возмутился Гаспар. – Полупрозрачные они были! Сквозь них и склепы, и скульптуры просвечивали! И светились слегка, желтеньким!

– Сфотографировать попробовал? – с надеждой спросила Юлиана.

– Чем?! Я до ветра с камерой не хожу!

– Я думаю, – зевнув, почесал подбородок Битали, – что это был туман. Мы половину травы вытоптали, половина осталась. Там, где растут кусты, к рассвету появились столбики тумана, их осветило солнце, вот вам и фигурки желтые полупрозрачные получились!

– Но они шли!

– Их ветром слегка сносило.

– Ты… Ты… Ты непрошибаемый упрямец! – топнул ногой парень, похлопал себя по ногам подбежал к «фольксвагену», схватился за штаны. – Говорю же тебе, своими глазами видел! А ты: «не может быть, не может быть»!

Он оделся и побежал в сторону кустарника.

– Подожди, я с тобой! – серьгастая девушка схватила планшет и помчалась следом.

– Франсуаза, зачем им призраки? – взял свою единственную и неповторимую за руку Битали. – Что они с ними делать станут, если найдут?

– Бояться, наверное, – пожала плечами Франсуаза. – Не знаю. Просто любопытно.

– Они даже не разговаривают… – вздохнул Битали. – У нас, кстати, еще вчера вода кончилась. Я к колодцу схожу, раз уж фермер разрешил. Попробую древнего источника.

– Я с тобой! Меня вчера так рано сморило… В общем, уже выспалась.

Вода в колодце оказалась холодной, как лед, и слегка белесой, словно кто-то пролил в нее немного молока. К гостям, пытающимся процедить содержимое широкого ведра в узкое горлышко пластиковой бутыли, вышла румяная дородная хозяйка – тоже пожилая, но вполне крепкая, веселая, с толстой косой из длинных седых волос, предложила испить молока настоящего, парного, и слово за слово – всего