Рома так посмотрел на меня, что я не смогла скрыть насмешку.

— Я смотрю, тебе лучше стало? Даже представил себе, наверно, — тихо посмеялась я.

— Вот, Маруся! А? — цокнул Рома, ухмыляясь моим словам. И начал заводить машину.

— Ну так что?

— Что ну и что?

— Будешь стараться убирать это противное «бы», и прошедшее время в этом предложении? И тогда получится — Марго будет счастлива с тобой, — оживленно произнесла я. — У тебя куча шансов.

— Вот как? — кивнул Рома. Ему нравилось говорить о сестре друга. От разговоров о ней Рома как — то расцветал сразу. Пусть и не всегда показывал свои чувства.

— Только не говори, что …

— Не скажу.

— Что не скажешь?

— О чем ты подумала?

— А о чем я подумала? — сощурилась я.

— Господи, Марусь, ты весь мозг вспотрошишь, — тихо посмеялся он.

— Я много чего умею делать. Ну так что? А о чем я подумала?

— Я скажу, и ты сразу отстаешь, договорились? — Рома выехал на главную дорогу.

— Смотря что скажешь?

— Отстаешь!

— Смотря что скажешь!

— Нет, отстаешь, потом! — не унимался Рома. — Тогда не скажу.

— Ладно, хорошо, — выставила ладони вперед.

— Секреты ты умеешь хранить. Убедился, — уже грустно улыбнулся он. Я погладила его по руке.

— Люблю я ее, — неожиданно признался Рома. Я радостно и в то же время удивленно смотрела на него. — Несколько лет люблю эту бестию черноглазую. Поэтому не складывается отношения с девушками по — серьезному. Зачем их обманывать. Верно?

— Да, — кивнула я.

— А сейчас и вовсе не надо. Ну, других отношений. Я давал Марго время привыкнуть ко мне. Чтобы она на своем опыте поняла, что на одних деньгах счастливым не будешь. Она молодая еще. Понятны ее желания. Сравнивала всегда с отцом. Семья глубокий отпечаток наложила.

— Я просто в шоке. То есть ты любил всегда и ничего не делал?

— Она совсем молоденькая была, Марусь. Девятнадцать лет. Хотела гулять в свое удовольствие.

— А ты значит, старенький, — не понимала я.

— Ладно, опустим этот момент. Помню, когда она пьяная в свой день рождения хотела мне себя отдать, — Рома улыбнулся, вспоминая. — Я понял, что нравлюсь ей, как мужчина.

— Нет, ты, действительно, странный. То есть ты спокойно смотрел, как гуляет с другими и не ревновал?

— Ревновал.

— И?

— Она все равно на тот момент не стала бы со мной встречаться. Санек прикалывался, что ничего у меня не выйдет. Но в разных ситуациях наших с ней, я чувствовал, как она тянется ко мне по — настоящему.

— Поражаюсь. Ревновал и ничего не делал? Молчал?

— Она была не моей девушкой, Марусь. Ну чего заладила? Марго особенная, ей и подход нужен особенный. Сейчас. когда все устаканится, ей некуда деваться, — Рома тепло улыбнулся. — Это бестия, красивая и очаровательная, все обдумает своей умной головкой. Мой бриллиантик.

— Ну, ты даешь, — больше мне нечего было на это сказать. — Вот это терпение и выдержка у тебя. Саше нужно поучиться.

— Это да, — согласился Рома.

— У меня тоже есть выдержка и терпение. Я не сдамся, — гордо задрала голову.

— Ему просто нужно время. Не переживай.

— Да, хорошо, — кивнула я.

Оставшуюся дорогу мы слушали музыку. Рома меня очень удивил. Но и еще больше уважения я чувствовала сейчас к нему. Он достоин быть с Марго. А Марго будет дурочкой, если откажется от него. Но, главное сейчас, ей поправиться.

— Девушка, Вы меня слышите вообще?

— Что? — очнулась я от своих раздумий. Внимательно разглядывала женщину среднего возраста, которая стояла возле моей кассы. От ее недовольного вида я поняла, что все пропустила мимо ушей.

— Я уже второй раз повторяю, какие мне нужны лекарства, а вы уставились куда — то в пол и молчите. С Вами все хорошо?

— Да, хорошо, — кивнула я ей, искоса взглянув на напарницу Екатерину. Она тоже недовольно цокнула в ответ на мой ступор.

— Вы какая — то бледная. Может врачу показаться? — между тем продолжала свой разговор женщина, сменив свой недовольный тон на сопереживающий. — Того и глядите рухнете на ровном месте.

— Я же сказала, все хорошо, — более уверенно уже ответила я женщине. И, переспросив названия таблеток, которые она хотела купить, подала коробку ей в руки.

Осталось совсем немного времени до окончания моего рабочего дня. Я мечтала побыстрее уйти из аптеки. Желания работать совсем не было. Да, женщина была права, от нервов, я чувствовала себя совсем опустошенной. Два дня казались мне вечностью. Главное, сейчас Марго более — менее нормально себя чувствовала. Возможно, ее уже через неделю отправят домой, а гипс после, когда необходимо, снимут. На себя я вообще не обращала внимание. Как себя чувствую? Почему снова плохо ем? На свой бледный вид. Ну, а как мне еще себя чувствовать, если мой любимый человек «убивает» себя виной. Не хочет меня видеть. И алкоголь? Он так против этого. Насмотрелся на отца за многие года. Но раз он приложился даже к спиртному, как говорит Рома, значит, дела с другом совсем плохи. И пока он сам не «переболеет» своим состоянием, его не отпустит, чтобы ему не советовали, и как — бы не утешали. Угнетало и то, что я обещала Марго за ним присматривать, но не знаю, как сейчас и поступать, чтобы не навредить ему. Мне больно за него. Так хочется быть рядом с ним, успокоить, и, чтобы он видел, как мне нужен, дорог. И, что вдвоем, а не с алкоголем, мы справимся.

А еще, о чем поведал мне Рома, пока мы сидели в кафе, повергло в невероятный шок. Он рассказал обо всем, как и что произошло с Сашей в тот день, когда он попал в лапы Стаса, каким способом смогли сжечь Сашину машину. Все было спланировано заранее, стоило бы об этом и догадаться. Но кто еще приложил к этому руку меня и удивило, и нет.

— Обалдеть! Мы идем это покупать? Ты серьезно, подружка? — услышала я со стороны входной двери. В аптеку вошла высокая красивая брюнетка, в черных туфлях на высоченных каблуках, в розовом коротком платье. Она обернулась назад. Видимо, ждала пока зайдет следом за ней та самая подружка.

— А что такого? Ты никогда разве не покупала их? — ответила ей подруга, закрывая за собой дверь.

Мимо них прошел дедушка, последних из посетителей, и вышел на улицу. Остались только эти две девицы. На всю аптеку разносился запах смешанных дорогих духов. С одной из этих девушек я не сводила взгляда. Казалось, во мне вскипала кровь, от злобы и ярости. Уж ее точно не ожидала здесь увидеть.

— Ого, какие люди здесь работают! — со лживой радостью произнесла Лариса. И, покачивая зачем — то своими бедрами, в обтягивающих белых джинсах, подошла к моему окошку. Сладкий запах духов щекотал мой нос, и я не удержалась — чихнула. — Будь здорова, Машенька! Белый халат тебе идет.