собраться с духом, чтобы поехать туда и решить наконец все с Мартой и Хизер. То есть не туда, а сюда. Мы ведь сейчас здесь, да?

– Разумеется, – отозвался Хикс.

– Разумеется. Ну конечно же, мы сейчас здесь. На самом деле я был под мухой, когда взял напрокат машину и поехал сюда. Короче, я здорово надрался, а потому заблудился и оказался в Кротоне, где мне пришлось спрашивать дорогу. Теперь я снова все вспомнил. А когда я наконец добрался сюда, Марта уже была мертва. Если бы я приехал чуть раньше, она осталась бы в живых, о чем я и толкую, когда говорю, что надрался и не смог приехать раньше… – Он внезапно осекся.

– Ладно, – кивнул Хикс. – В общем, я вас понял.

– Черта с два вы меня поняли! Когда я съел тот шоколад, у меня в голове прояснилось. И я все вспомнил. Я даже вспомнил, как вы тащили меня вверх по той лестнице. Это ведь вы тащили меня по лестнице, да?

– Да.

– Так я и думал. Я решил, что вы убили Марту и, оставив меня одного в комнате, вернулись сюда, чтобы прикончить Хизер. Я был совершенно уверен: вы вернулись сюда прикончить Хизер. Поэтому я вышел из дома, поймал такси и попросил отвезти меня прямо туда. Я хочу сказать сюда. Постоянно забываю, что мы здесь. Я стоял на террасе, где была Марта, только ее там больше не было. Потом услышал, как кто-то идет по траве, и сквозь просветы в живой изгороди увидел вас… затем из дома вышла Хизер, и вы последовали за ней… – Купер закашлялся и, помолчав, жалобно произнес: – Нужно встать с мокрой земли. Нет, ни за что. Хоть убейте, не могу вспомнить, что сделал с ножом. Длинный такой нож, который я позаимствовал на кухне…

Хикс подошел к Куперу со спины и поднял его, ухватив под мышки. Приняв стоячее положение, Купер принялся кое-как передвигать ногами. Хиксу оставалось лишь, придерживая его под локоток, направить на тропинку и перевести через мост. Но на мосту Купер внезапно остановился:

– Куда это мы направляемся?

– К Хизер в офис.

– А где Хизер?

– Уже идет. Будет ждать нас там, – ответил Хикс, подтолкнув Купера вперед.

Они медленно двинулись гуськом в темноте по узкой тропе. Купер шел неуверенно, периодически спотыкаясь. Хикс подстраховывал его сзади. Когда впереди в свете звезд показалась лужайка, передвигаться стало чуть легче. Перед входом в лабораторию Хикс сел на бетонную ступеньку, снял носки с туфлями и принялся выжимать насквозь промокшие снизу штанины. Тем временем в лесу промелькнуло пятно света, и буквально через минуту возле лаборатории появилась Хизер. Она направила луч фонаря на стоявшего прислонившись к лестнице Купера, а затем – на Хикса.

– Дайте мне ключ! – потребовал Хикс. – А сами возвращайтесь домой. Фонарь можете оставить себе.

– Я не собираюсь возвращаться.

Судя по категоричному тону, Хизер была настроена решительно. К тому времени как Хикс подобрал туфли и носки, она уже открыла дверь лаборатории и зажгла свет. Хикс вошел внутрь следом за Купером, который с ходу плюхнулся на стул и, упершись локтями в колени, устремил на Хизер, успевшую переодеться в коричневое шерстяное платье, немигающий горящий взгляд. Мельком посмотрев на него, она тотчас же отвернулась. Хикс швырнул носки на спинку стула и, вынув носовой платок, принялся вытирать пластинки. Хизер достала из шкафа рулон бумажных полотенец и потянулась за пластинкой, однако Хикс схватил ее за руку.

– Нет уж, спасибо, – многозначительно произнес он.

Девушка собралась было возразить, но сдержалась и покорно села на стул. Купер, словно притягиваемый магнитом, повернулся к ней.

– Прекрати смотреть на меня такими глазами! – вспылила Хизер. – Перестань! Это выше моих сил!

– Прости, – охрипшим голосом произнес Купер. – Я пытаюсь кое-что вспомнить.

– Нет, это какой-то… – Хизер судорожно вздохнула. – Это какой-то кошмар.

– Все верно. – Хикс принялся вытирать пластинки бумажным полотенцем.

Закончив, он отнес их к столу, на котором стоял проигрыватель, сел, поставил первую пластинку на вертушку и начал искать тумблер.

– С внутренней стороны, в правом углу, – подсказала Хизер.

– Спасибо. – Хикс переключил тумблер, диск повернулся. На него опустился автоматический звукосниматель с иглой, и послышался мужской голос:

– Хизер Глэдд! Хизер! Хизер, я люблю тебя. Я могу повторить это миллион раз и повторять до конца жизни. Я люблю тебя, Хизер! Но смогу ли я когда-нибудь сказать это, глядя тебе прямо в глаза? Конечно смогу, если ты дашь мне шанс. В первую неделю после нашей встречи я вел себя как последний болван и совсем тебе не понравился, и теперь ты меня невзлюбила…

Голос принадлежал Россу Данди. Хикс удивленно уставился на вращавшийся диск.

– Боже мой! – ошеломленно воскликнул Купер.

– Немедленно выключите! – выпалила Хизер. – Вы, небось, очень собой гордитесь? Немедленно выключите!

– …Но клянусь, я не понимал, что со мной происходит, потому что никогда прежде не испытывал подобного. Думаю, ты уничтожила первую пластинку, которую я записал, но, если нет, я хочу, чтобы ты мне ее вернула, ведь даже тогда я не осознавал до конца, что происходит, и пытался быть остроумным. Теперь-то я понимаю, что это вопрос жизни и смерти, так как мне без тебя не жить. Я люблю тебя! Я так тебя люблю! Во вторник, той душной ночью, ты оставила дверь своей спальни открытой. Я стоял в коридоре и прислушивался к твоему дыханию…

Хикс повернул тумблер.

– Оставьте, – попросил Купер. – Я хочу дослушать.

Хизер подбежала к столу:

– Только посмейте поставить следующую пластинку! Только посмейте!

Хикс прикрыл стопку пластинок рукой.

– Признаюсь, – сухо заметил он, – что я этого не ожидал. Но зачем, ради всего святого, вам понадобилось в два часа ночи тайком выбираться из дома, чтобы окрестить в ручье пачку пластиковых любовных посланий…

– Не ваше дело! Только посмейте поставить следующую пластинку!

– Если вам неинтересно слушать, – как ни в чем не бывало произнес Хикс, – ступайте проветритесь. Или возвращайтесь домой и ложитесь в постель. Ну ладно, так и быть, пойду вам навстречу. Я прослушаю все пластинки, но только одно-два предложения. Сядьте на место. Вы отлично знаете, что при желании я могу вас связать.

Хизер нерешительно шагнула вперед, но после секундного колебания вернулась на место и села, тяжело дыша. Хикс поставил следующую пластинку.

– Хизер, я люблю тебя. Прошлой ночью я записал у себя в комнате те слова, которые собирался сказать тебе на этой пластинке, но когда утром все прочитал, то нашел свою писанину глупой и бездарной, а потому порвал ее. Я никогда не смогу…

– Вот, одно предложение уже есть, – не выдержала