месте. К группе наблюдателей стали присоединяться другие. Вскоре за спиной милиционеров собралось пятьдесят человек, готовых напасть.

– Люди, они забирают ее ни за что, а потом сделают с ней то, же что с Пшемеком, – орал парень в свитере.

– Парни, вперед! Не будут нами мусора командовать! – крикнул брюнет с длинной бородой, который тоже остановился, увидев происходящее.

– Человека убивают! – выкрикнул кто-то из-за спины. Толпа разрасталась с каждой минутой. Хуже всего, что и те, что ушли вперед, стали возвращаться, отрезав путь к отступлению. Залевский быстро оценил, что у них нет шансов пробиться, если он сейчас ничего не придумает. Его коллега, который шел впереди, остановился и беспомощно оглядывался вокруг. По-видимому, и он понял, что им никак не пробиться к машине. Людей вокруг становилось все больше, и они были решительно настроены.

– Вон отсюда, сволочи! Валите к русским! В Сибирь! На хуй коммунистов! – Отовсюду слышались лозунги, известные всем по уличным демонстрациям.

– Дарек, пробивайся влево, – крикнул коллеге Залевский, заметив брешь в толпе. До машины было метров пятьдесят. Если по левому краю, их путь будет в два раза длиннее, но стоит попробовать. Он крепко схватил девушку за руку и повел ее за собой. К счастью, она не сопротивлялась, напуганная тем, что происходит вокруг.

Первый милиционер пошел сквозь толпу, расталкивая всех локтями. Тогда вперед бросились наиболее агрессивные, остававшиеся за спиной.

– Бейте их!

В этот момент раздался громкий вой сирены, установленной на крыше «Нисы». Водитель включил фары и двинулся вперед, разгоняя людей, бросившихся врассыпную, чтобы не попасть под колеса. Этого было достаточно, чтобы добежать до машины. Первым внутрь запрыгнул Залевский, а Дарек передал ему девушку, подняв ее на руках как перышко. Потом сам запрыгнул в машину и захлопнул дверь. Нападавшие пытались пробиться внутрь, но не могли открыть машину снаружи, когда замок был заблокирован изнутри. Окна «Нисы» были зарешеченными, поэтому они не боялись что кто-то их разобьет. Машина медленно двигалась вперед, провожаемая яростными ударами.

– Ну что, салаги, еще немного и из вас сделали бы отбивные. – Сержант Коваль рассмеялся, показывая зубы.

– Спасибо, – поблагодарил Залевский. – Если бы не вы, у нас не было бы шансов. Они просто с ума сошли. Хотели убить нас голыми руками…

– Это не тебя они хотели убить, – сказал водитель, глядя на толпу. – Они хотят убить коммунизм. И кто знает, может, у них это когда-нибудь получится…

18:50

Капитан Галась из Службы безопасности вышел из необозначенного «Полонеза» и пружинистой походкой двинулся в сторону «Нисы», в которой, как он предполагал, сидели милиционеры, которые не хотели с ним разговаривать. Он собирался положить конец этому фарсу, которым он считал осмотр этого места. Тупые милиционеры ничего не понимали. Очевидно, им не хватает политического чутья. Однако Галась был ответственным сотрудником и поэтому решил, что это не сойдет им с рук. Кроме того, у него был личный мотив. Он считал, что его унизили, а это позволяло привлечь к ответственности за неуважение к сотруднику при исполнении. Он сообщил обо всем начальству из Познани, а потом поехал в комиссариат в Яроцине получить распечатку телетайпа с приказом о немедленном прекращении осмотра и ликвидации всех следов на месте происшествия. Для пущей уверенности, если эти бараны не захотят подчиняться приказу, он взял с собой троих местных сотрудников Службы безопасности. Сейчас все четверо приближались к фургону, а Галась одним резким движением открыл дверь. В лицо ударил сигаретный дым, смешанный с запахом алкоголя.

Как он и ожидал, старый милиционер, который первым его оскорбил, и те двое клоунов сидели внутри.

– О, господин Галусь, если не ошибаюсь, – сказал лысый толстяк. – А что вы здесь делаете?

Галась закусил губу от злости. Его снова унизили. Он офицер элитной службы и не позволит, чтобы с ним так разговаривали. Он решил позже посмотреть личное дело Олькевича и выяснить, что можно использовать против него.

– Капитан Фабиан Галась из Службы безопасности, – сказал офицер.

– Добро пожаловать, капитан, – вежливо сказал рыжий, широко улыбаясь. При этом он похлопал по свободному сиденью рядом и непринужденно подмигнул. Как будто приглашал девушку в ресторане. Это окончательно вывело из себя капитана.

– Я не пришел болтать. Я привез приказ о немедленном прекращении осмотра и зачистке этого бардака.

– Этот бардак, как вы его назвали, является местом преступления. А что касается осмотра, мы его уже закончили, – объяснил седой капитан, положив карты на стол. Потому что эти бараны, как отметил Галась, вместо того, чтобы работать, играли в карты. Он решил, что это тоже, кроме предыдущих выводов о безответственности и политической незрелости следователей, будет отражено в его рапорте.

– Ну так что, – он бросил на стол копию приказа, прикрывая денежные купюры, – вы собираетесь подчиняться приказам?

– Не знаю, какие у вас там приказы, капитан, – сказал рыжий картежник, – если бы вы посмотрели внимательнее, вы бы увидели, что все уже убрано.

Капитан с недовольным видом повернул голову, посмотрел вдаль и увидел, что палатка исчезла.

– Так что вы здесь делаете? – проворчал чекист.

– Разве не понятно? Играем в карты, – флегматично заметил Теофиль Олькевич из Вильды.

– Может, присоединитесь? – предложил Бродяк и еще раз похлопал по свободному сиденью.

Терпению Галася пришел конец. Он хлопнул дверью и вскоре исчез в толпе.

г. Познань

18:55

– Ну сколько тебя можно ждать? Я уже в семь должен быть в «Короне» на Старом рынке. Теперь не знаю, будет там клиент или нет. А он должен был сдать две тысячи марок. Надежный человек, от Франека Таракана с Пулвейской, но пугливый, сбежит, и не будет никакой валюты. Пойдет в какую-нибудь гостиницу, где его обуют. И он не получит денег, и я не заработаю, не говоря уже о Ричи. Счетчик уже полчаса работает… – Он кивнул в сторону белого «Полонеза», припаркованного на тротуаре. В это время он мог спокойно здесь стоять, потому что все парковочные места перед крупнейшим в Познани «Певексом» были уже свободны. Магазин закрыли полчаса назад, и покупатели давно разошлись. Не было и валютчиков, целый день дежуривших у входа в здание, предлагая обменять валюту.

– А что я могу, такая работа. Все из-за ресторана, – сказал Тунё Клык. – Я уже хотел идти с деньгами к Ричи, но набежали мусора из-за этой пьяни. Когда работника гардероба стали бить в морду, второй успел позвонить. Им с Кохановского через Театральный мост пять минут ехать. Образовалась пробка, потому что все хотели свалить оттуда, но не вышло. Выпускали по одному после предъявления документов. Хорошо, что не обыскивали, могли отобрать валюту и