в его сторону огненный взгляд, и домоправитель не посмел в этот раз ей перечить.

– Я наслышана, как тяжело тебе приходится в Куши, – продолжала Тейе, обращаясь к Хеви. – Ох уж эти неугомонные нехсиу. Я сама родом из земель Вават, и знаю о коварстве этих чернокожих дикарей.

– Бухен стоит, Великая, – заверил ее Хеви. – Я привез тебе в подарок котят черной пантеры.

Слуги внесли деревянные клетки, в которых шипели и извивались звереныши пантер.

– Обожаю этих кошек, – поблагодарила его правительница.

Она еще долго расспрашивала Хеви про жизнь в Куши и в Вават. Ее интересовало все, что творилось у первого порога – на ее старой родине. Когда же Хойя ввел в зал супругу наместника, Нефтис, правительница Тейе совсем расчувствовалась. Слезы потекли по ее морщинистому лицу. Большие губы задрожали. Она потребовала, чтобы Нефтис после посещения Горизонта Йота осталась у нее в Доме Ликования хотя бы до следующего разлива, или вообще поселилась в ее дворце, пока солнцеликая правительница не покинет этот мир.

Наместник Куши и его супруга получили высшее соизволение присутствовать на обеде божественной повелительницы. Подавали чечевичную похлебку с зеленью и фрукты. Из напитков: слабое вино, разбавленное водой. После обеда Нефтис осталась с правительницей, а Хеви и его старший сын отправились бродить по городу.

Хеви вздыхал, вспоминая свое детство, показывал знакомые места и рассказывал забавные истории, которые приключились с ним и его друзьями. Они побывали возле величественного храма Амуну. Нынче храм пришел в запустение. Раньше перед его высоченными пилонами кипела жизнь. Сотни паломников со всех уголков мира стекались сюда на богослужения. Каждая семья мечтала отдать своего сына на обучение мудрейшим жрецам. Сотни писцов сновали с надменным видом, неся под мышкой свитки папируса, а в руках мешочки с чернилами и тонкие кисточки. Но теперь только ветер гулял среди массивных колонн, а песок покрывал гранитные ступени желто-серым налетом. Они вошли в храм. Цветные рельефы украшали круглые колонны и стены. Ровные ряды иероглифов хранили память о значимых событиях в жизни страны.

– Здесь вся наша история, – сказал Хеви, нежно поглаживая надписи. – Это не просто храм, это – большая каменная книга. В его стенах обитает великий дух Кемет – дух нашей страны. Вон там, в картинках описана жизнь богов. А вот это – история первых правителей. Здесь отмечали все разливы Хапи, и сколько собрали урожая в каждый год. Вон, видишь, описание великих походов.

Глаза Хеви горели детским счастьем.

– Зачем же правитель хочет его разрушить? – удивился Амени.

Хеви тут же помрачнел.

– Он не сможет этого сделать. Никто не в силах разрушить Ипетсут.

За колонным залом шла открытая галерея, ярко освещенная солнцем. Отполированные гранитные обелиски правительницы Мааткара Хенеметамон Хатшепсут и Аахеперенра Тутмоса как будто изнутри светились металлическим голубоватым блеском. По обеим сторонам галереи внимательно наблюдали за людьми статуи Осириса.

Отец и сын направились к священному озеру Амуна. Возле водоема они отдохнули в тени акаций. Вода в озере оказалась прозрачной, несмотря на то, что его давно не чистили. На хрустальной глади покачивались большие распустившиеся цветы нежных лотосов.

– По преданию над этим озером впервые прозвучал голос Амуна, – вспомнил Хеви древнее предание.

– Что же произнес всевышний? – поинтересовался Амени.

– Это великая тайна. Она открывается только посвященным жрецам, когда они вопрошают: "О владыка небесных сфер, начало всякой жизни, обитающий во мраке. Ты, тяготеющий над самим собою тайною, которую носишь в себе, поведай нам эту великую тайну бытия". Причем, каждому тайна открывалась по-своему.

Отдохнув, они прошли по длинной аллее молчаливых сфинксов к пилонам храма Хонсу33. Львы с человеческими головами размышляли о вечности, задумчиво глядя куда-то вдаль, поверх голов глупых людей.

Амени затаил дыхание, когда отец привел его к святилищу правительнице Мааткара Хенеметамон Хатшепсут. Вырубленный прямо в скалах, заупокойный храм завораживал своей строгостью и величием. Знаменитый строитель Сенмут предал храму форму лестницы. Но, не смотря на массивные квадратные колонны и мощные перекрытия, храм казался воздушным, легким. Лежащие каменные львицы с головами грозной правительницы, проводили их к широкому пандусу, поднимающемуся двумя уступами к покоям усопшей великой женщине, ставшей богиней. Они приклонили колени перед наосом со статуей самой легендарной правительницы Та-Кемет и возложили цветы у ее ног.

Остатки дня отец с сыном ходили по легендарному вечному городу, местами шумному и грязному, а местами тихому, задумчивому, хранящему древние тайны.

8

Погостив еще несколько дней в Нэ, Хеви направил караван дальше вниз по течению. Надо было спешить, так как задул западный горячий ветер, предвещая скорый разлив. Иногда порывы ветра достигали такой силы, что приходилось снимать паруса, иначе корабли становились неуправляемые. Временами дыхание пустыни Сета приносило облако бурой пыли. Мельчайший песок слепил глаза и противно скрипел на зубах. Несмотря на жару, приходилось надевать длинную одежду и заматывать лицо тканью, иначе песчаные вихри обжигали открытую кожу.

Кормчие громко командовали гребцами. Гребцы дружно ухали, орудуя веслами. Смотрители парусов метались по палубе, подвязывая и ослабляя канаты. Мачты жалобно поскрипывали. Ветер протяжно завывал в парусах. Караван продолжал плыть на север. Во главе величаво покачивался военный корабль со штандартом правительницы Тейе.

Потянулись серо-желтые поля, подготовленные к разливу реки. Среди полей, словно островки, стояли поселки в окружении метелок пальм. Иногда попадались небольшие города. Из всех строений выделялись пилоны местных храмов и высокие обелиски в честь богов. Дальше вновь необъятные поля, виноградники и фруктовые сады. Длинные шесты шадуфов с большими глиняными сосудами на концах без устали черпали воду из реки: то опускаясь вниз, то взмывая вверх. Рабочие чистили оросительные каналы, по которым вскоре побежит мутная животворная влага, оживляя иссохшую, изголодавшуюся землю.

Амени все время проводил на палубе и наблюдал восхищенным взглядом за проплывающими мимо берегами. К нему подошел Хеви.

– Красиво? – спросил он.

– Здесь природа совсем не похожа на Куши: кругом, сады, виноградники, пашни. Очень редко я вижу дикие заросли или пустыню, подступающую к воде.

– Перед тобой самая богатая земля во вселенной, – не без гордости сказал Хеви. – Люди честно трудятся на этой благодатной земле – и не знают нужды. Хапи питает кемет, кемет кормит людей – так длится с сотворения мира. В былые времена даже боги возделывали землю.

– Но что важнее: кемет, которая кормит людей или Хапи, который оживляет кемет? – задал каверзный вопрос Амени.

– Хапи, – не задумываясь, ответил Хеви. – Наши предки тысячелетиями поклонялись божеству реки, как прародителю всего живого. Послушай, как красиво звучит гимн великой реке:

Да живет благой бог, возлюбленный Нуном,

Хапи, отец богов и Девятки в волнах!

Пища, питание, еда Та-Кемет,

Оживляющий всех своим питанием!

На его путях – изобилие, на его пальцах – пища,

И люди ликуют, когда он приходит.

Ты – единственный, сотворивший самого себя,

И не знают твоей сущности!

В день, когда ты выходишь из своей пещеры,

Радостно каждое