– Из-за Ольги Васильевны Поздняковой? – уточнилон, придвинувшись к Шурочке и взяв ее за руку.

– Я… я ничего не знаю… – забормотала девушка,пряча глаза и снова собираясь зарыдать.

– Не плакать! – опять прикрикнул на нееЛомтиков. – Мы уже выяснили, что вы очень информированная девушка и охотнопомогаете следствию. И еще – вы хорошо относились к покойной Серебровской ихотите, чтобы ее убийцу поймали. А значит, вы должны рассказать мне все, чтознаете…

– Но Михалыч меня растерзает! – испуганнопропищала Шурочка. – Он меня сотрет в порошок!

– Не позволим! – успокоил ее Ломтиков. – Небеспокойтесь, мы никому не дадим вас в обиду. Содействие следствию – долгкаждого гражданина, и если ваш Михалыч попытается оказывать на вас давление –только скажите мне…

В голосе Ломтикова прозвучала угроза, и Шурочка поняла, чтоэтот невысокий толстенький человечек вовсе не так робок и безобиден, каккажется.

– Лена… Серебровская делала передачу проПозднякову, – начала Шурочка. – Один выпуск уже дали в эфир, но у неебыли материалы на целый цикл передач… Она провела журналистское расследование иговорила, что там – настоящая бомба… Но Михалычу кто-то позвонил, он, видно,перепугался и распорядился всю эту серию прекратить, а Лену решил сделатькрайней… то есть все свалить на нее…

– А кто ему позвонил – вы, случайно, не знаете?

Шурочка решила, что и так уже наговорила много лишнего и чтоеще несколько слов уже ничего не изменят.

– Ему звонил Никулин… пресс-секретарь Ольги ВасильевныПоздняковой. После этого Михалыч вызвал к себе Лену… Елену Андреевну… ну апотом случилось… вы сами знаете что… – И Шурочка снова захлюпала носом.

– Интере-есно! – протянул Ломтиков, и на егокруглом лице отразилась интенсивная работа мысли. – А вот вы сказали, чтоСеребровская готовила целый цикл передач про Позднякову. А какие-то материалы унее уже были подготовлены?

– Ну да… – Шурочка понурилась. – Четыре кассеты…она больше месяца занималась этой темой…

– Четыре кассеты? – Глаза Ломтикова алчнозагорелись. – А где она хранила эти кассеты? В своем рабочем столе?

– Хранила… – Шурочка тяжело вздохнула. –Только Михалыч все это забрал…

Игорь Михайлович, или Михалыч, как называли его сотрудники,очень гордился своей фамилией. Фамилия его была Громыко. Кроме того что онасама по себе звучала громко и как-то внушительно, она еще носила некоторыйисторический оттенок. Эту звучную фамилию носил советский министр иностранныхдел, долго и успешно возглавлявший международную политику одной шестой частисуши. Когда новые знакомые узнавали фамилию Михалыча, они с интересомспрашивали: «А вы, случайно, не родственник?»

Михалыч это предположение не подтверждал, но и неопровергал. Он придавал своему лицу загадочный вид, позволяя собеседнику самомуделать выводы из этого многозначительного молчания.

Но эти маленькие развлечения Игорь Громыко позволял себе вспокойные, благополучные периоды. Сейчас же у него был период крайнебеспокойный. Мало того что чрезвычайно влиятельная женщина Ольга Поздняковаугрожала ему серьезными неприятностями, которые она сама, а особенно ее муж,действительно запросто могла Игорю организовать, так еще и Лена Серебровская, из-закоторой заварилась вся эта каша, подкинула родной телестудии подлянку, дав себяубить буквально на рабочем месте.

Здесь в голове у Михалыча явно что-то путалось: ведь Лена,собственно говоря, ничуть не была виновата в собственной гибели, наоборот, являлась,безусловно, стороной пострадавшей, но Игорь тем не менее ужасно злился напокойную, считая, что та самой своей смертью нарочно ему навредила.

«И при жизни от нее были одни неприятности, – думалМихалыч, листая одну из своих знаменитых записных книжек в кожзамовомпереплете, – и смертью она подгадила…»

Михалыч был известен своим удивительным недоверием кэлектронной технике, особенно странным для работника телевидения. В век, когдавсе нормальные люди пользуются электронными записными книжками, наладоннымикомпьютерами, навороченными мобильными телефонами с огромной памятью, онзаписывал все нужные телефоны, даты и прочие данные в эти допотопные книжки.Вот и сейчас он листал одну из них в поисках координат человека,специализирующегося на решении различных проблем.

Однако найти эти координаты ему помешало появление на порогекабинета маленького толстого розовощекого человечка в круглых металлическихочках.

Человек этот выглядел чрезвычайно безобидно, поэтому Михалычгрозно насупился, сдвинул брови и осведомился тихим голосом, по которому егоопытные подчиненные почувствовали бы надвигающуюся грозу:

– Вас кто сюда пропустил?

– Секретарша ваша, – как ни в чем не бывалоответил посетитель.

Секретарь Игоря Михайловича, Галина Филаретовна, былаженщина строгая и ответственная и человека случайного в кабинет шефа непропустила бы никогда и ни при каких обстоятельствах. Так что Михалычу стоилобы сделать выводы. Однако он находился в таких растрепанных чувствах, чтоникаких выводов не сделал и заорал своим хорошо поставленным хамским голосом,который некоторые почему-то называют начальственным:

– Вы что, не видите, что я занят?

– Хорошо, – миролюбиво ответил круглолицыйпосетитель, не покидая, впрочем, кабинет, – тогда я вас вызову повесткой.

– Какой повесткой? Вы вообще кто? – ИгорьМихайлович понизил голос, задавая этот очевидный вопрос.

– Капитан Ломтиков. – Посетитель приблизился кстолу Михалыча и показал ему служебное удостоверение.

– Извините, – неохотно пробурчал Михалыч, взглянувна удостоверение и закрыв свою книжку, – но я действительно очень занят,так что, если можно, покороче. Какие у вас ко мне вопросы?

– Покороче? – переспросил Ломтиков, и на егокруглом лице отразилась чистая детская радость. – Так это же все в вашихсилах, Игорь Михайлович! Чем быстрее вы ответите на мои вопросы – тем быстрееосвободитесь! Я, кстати, тоже очень ограничен временем…

– Ну… слушаю вас… – Михалыч откинулся на спинкукресла и указал Ломтикову на второе кресло, предназначенное для посетителей.Кресло это было ниже хозяйского, что давало Михалычу некоторое психологическоепреимущество – он мог смотреть на своих посетителей сверху вниз, независимо отих роста.

Маленький Ломтиков в этом кресле совершенно утонул.

Тем не менее он нисколько не потерял уверенность, потерручки и начал:

– Итак, Игорь Михайлович, вы были последним, кто виделпотерпевшую… кто видел Елену Серебровскую…

– То есть как – последним? – опешил Михалыч.

– Ну, за исключением убийцы, разумеется… – добавилЛомтиков. – Мы опросили ваших сотрудников и установили, что потерпевшаяпокинула ваш кабинет и, не заходя на свое рабочее место, направилась в туалет,где и была убита…