Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Идиоты, — искренне согласилась я.
— Знаешь, — мы как-то незаметно перешли «на ты», - сколько к нам таких верующих приходит? И храмовники, и обычные мужики… один так вообще удовольствие получает, когда молится, а голая девушка его плеткой охаживает… ох. Извини.
— Ничего страшного. Выйду замуж — будет что с мужем обсудить.
Я улыбалась. В желтом городе сложно оставаться трепетной лилией. Такого наслушаешься… хотя сильно подозреваю, что это я просто ко двору не выезжала.
Госпожа Риона кивнула.
— Хорошая ты… Слушай, Лиана точно придет сюда. Я же и привезу. Мне нужно, чтобы у нее все возможное было. Палата хорошая, еда… и ты. Видела я, как ты работаешь, эту дуру Денизу мало кто вытащить смог бы. А ты…
— Я вытащила.
— Она уж и замуж вышла, кстати. За какого-то Дирена.
Я аж рот разинула. Вот так новости?
Значит, жениться лучше, чем на границу? Ну… каждый выбирает для себя.
— Руки у тебя хорошие. Вот. Примешь ребенка, и напугай ее как следует. Скажи, что укрепляющее нужно попить…
— Укрепляющее? — прищурилась я.
— Именно.
Мне на колени лег мешочек с травой. Я развязала, понюхала. Аромат был знакомый. Мне. Но хорошо замаскированный мятой и анисом.
— Противозачаточное?
— Именно. Тут на полгода хватит, а потом я еще принесу. И пусть год после родов пьет. А ты сталкивалась уже?
— Хороша б я была лекарка, таких вещей не зная…
Травница, у которой я училась, это практиковала. Нужная трава, подходящее время и доза. Нельзя сказать, что результат стопроцентный, но… помогало. И неплохо.
— Я к магу ходила. Так что год она точно отдохнет. Не хочу, чтобы девчонка умерла, сама понимаешь…
Я понимала. Молитва — молитвой, а ежегодные роды, да с тяжелым трудом, никого до добра не доводили.
— Обещаю.
— Сколько?
Я медленно покачала головой.
— Денег не возьму, сплетни у нас широко разносятся.
— Тогда, может, помочь чем?
— А чем тут поможешь? — вздохнула я. — Сами видите, здание старое, лекарей мало, служителей хоть и больше, да грязь везде. Мне вашу племянницу и положить-то некуда. А знаете что самое худшее? Даже если вы денег уборщицам подкинете, чтобы они мыли тщательнее, все равно ведь схалтурят. И ругайся тут, не ругайся… этих выгнать, так другие не лучше будут. Просто замкнутый круг какой-то.
Госпожа Риона вдруг усмехнулась. Весело и озорно.
— Не плачьте, госпожа Ветана. Есть у меня одна идея.
Как уж она договаривалась на следующий день с Харни Растумом, я не знаю. Но с результатами договора ознакомилась.
Госпожа Риона посчитала, что проще не искать лекаря, а договориться с лечебницей. Пусть им тут выделят несколько палат, ну и если с девочками что-то случится — они в любое время приходят сюда. Вне очереди.
Растум, не будь дурак, согласился — и отвел им четыре палаты в самом дальнем коридоре. Грязные донельзя.
И едва не сорвал на следующий день всю работу в лечебнице.
Я первый раз видела такую картину.
Два десятка девушек легкого поведения, в ярких платьях, которые где подоткнули, где подвязали, где еще что, вычищали палаты, то наклоняясь в провокационной позе, то вытягиваясь так, что прохожие застывали, рты открыв. Двое мужчин и одна женщина так засмотрелись, что к нам и попали — с забором не разминулись. Пришлось им шишки и синяки смазывать.
И могу сказать точно — после этого дня у нас столько мужчин себя здоровее почувствовало! Никакой магии не понадобилось!
Ночь скользила мимо окон. Касалась занавесок легким ветерком, щедрой рукой рассыпала звезды, подправляла очертания предметов, задевала своим роскошным платьем море, и оно тихо вздыхало вдалеке. Оно тоже дремало под теплым прикосновением ночного ветра.
Все было так хорошо и спокойно — в кои-то веки спокойно, что я даже придремала. И подскочила, словно ужаленная, когда с улицы донеслось…
Шум.
Треск.
Лязг.
Грохот.
И в завершение всего этого аккорда безумия — истошные крики боли. Так может кричать только человек, которому что-нибудь ломают или рвут.
Я подорвалась, быстрее ветра. В дверях пришлось расталкивать людей, которые сбежались посмотреть на чужую трагедию, но я справилась. И что за мерзкие привычки — прибежать не чтобы помочь, а чтобы полюбоваться на чужое горе?
На улице царил хаос.
Глаза просто не привыкли и выхватывали из общей картины какие-то детали…
Колесо кареты, откатившееся к стене…
Покалеченная лошадь, кричащая от боли…
Какие-то красные брызги на стене… только через пару невероятно долгих секунд я понимаю, что это — кровь.
— Помогите!!!
Чей-то истошный крик заставил меня встряхнуться, и я наконец увидела все целиком. Словно кто-то сдернул повязку у меня с глаз.
Недавно среди аристократической молодежи появилось такое увлечение. Гонки на каретах.
Берется карета, укрепляется, облегчается, снимается передняя стенка, или делается так, чтобы сидящий в карете мог сам править лошадьми, запрягается четверней, в данном случае, парой, — и вперед, по улицам города. И плевать на всех, кто подвернулся под колеса.
Гонки происходят, в основном, по Желтому городу, по улицам, ведущим к морю. Алетар Раденор строил свой город основательно, улицы широкие, вымощены добротным камнем даже здесь…
И проходит все это по ночам. Потому что если его величество узнает — гонять без правил молодчики будут по тюремной камере. Будь там хоть герцоги!
Скоты малолетние!
Ну да ладно. Сначала им надо оказать помощь, а убить можно и потом.
— Тамира, мужчин позови! Силена, немедленно ко мне!
Я сбежала с крыльца.
Первым делом — лошади.
Вы даже не представляете, сколько дел может натворить одна испуганная лошадь. Особенно если ей больно, если она пытается сделать свечку, бьет копытами… хорошо, что я маг жизни, а не смерти. Некромантов животные не слишком любят, а вот меня…
При моем приближении лошадь чуть успокоилась. Достаточно, чтобы я перехватила ее за узду.
— Ну-ка, тихо…
Пара движений — и кожаные ремни упряжи лопаются под моим ножом.
Одна, вторая, третья…
Освобожденные лошади понимают, что здесь их ничего хорошего не ждет, и пытаются ускакать. Я не обращаю внимания.