веет за версту, как дорогим одеколоном. Повернулся бы еще, может, спереди ужас-ужас, поэтому и не женился до своих тридцати пяти.

Что-то знакомое было в его фигуре — высокий, подтянутый, не накачанный до состояния стероидного идиотизма, больше жилистый, стройным ногам в обрезанных выше коленей джинсах позавидовали бы многие девушки. Огромная татуировка, закрывающая половину спины на левое плечо — крыло летучей мыши с земным шаром в когте, была явно не просто украшением от безделья.

Мужчина насторожился, повернулся лицом, будто почувствовав наблюдение. На миг Ире показалось, что он смотрит прямо ей в глаза, усмехнувшись уголком рта, и девушка вздрогнула от неожиданности, узнав этот внимательный взгляд. Подстригся коротко, вот и не узнала сразу!

— Ирусь, а Ярканат на татарском — летучая мышь! Надо же имя придумали, — Женька выхватила оптику из рук подруги. — О, и спереди не Квазиморда, кстати, на Гару[1] и похож, только уши прижаты, не чебурашка, как Гару. Очень похож! Улыбается так же. Vivre ma vie comme un gitan, avoir la musique dans le sang[2], - напела она старую мелодию, опуская бинокль. — Пойдем, познакомимся? Например, попросим молоток! Нам же нужен молоток? Нам непременно сейчас необходим молоток! Или рубанок! Я не знаю, что это, но уверена — у него есть.

— Ты будешь смеяться, но, оказывается, его Решад зовут… Решад, м-мать его, Маратович. И молоток я у него просить не буду, и тебе не советую. Это тот дятел со свистком в башке, который предлагал с разбегу вакантное место в его постели. Ох, как перед Наилей-апой неудобно… Я ж ее сыночка разлюбезного как только не обозвала! — от воспоминаний у девушки вспыхнули щеки.

— И ты отказалась от этого всего? Ирка, да ты — дура! Подруга, у тебя глаза где? Садишься на них?… Нет, мой, конечно, лучше. Но блин, грех такой экземпляр упускать, даже немытый, тем более, видно, уже разобрался, где в доме спрятали душ. Раньше я бы без тени сомнения с таким познакомилась, и в баньку сходила, веничком бы прошлась по этой шикарной тушке.

— Ой, только «бы» тебе мешает? И я ж в бинокль соседей не рассматривала, некогда мне было. А у тебя кавалер появился, и ты молчишь? Вот что должно быть главной новостью, а не истерика Витальки с его зоопарком. И когда с новым своим познакомишь? Кто он, я его знаю? — сменила тему Ирина. — Это тот зубодер из пробки на Ямашева?

— Когда-нибудь и познакомлю. Мы пока так, совместили конфетно-букетный период с элементами художественной гимнастики, — теперь смутиться пришлось и Жене. — Я его люблю, Ирусь, аж зубы сводит.

— Так, а хрен ли ты на других мужиков засматриваешься?

— Смотреть не запрещено. Мы же смотрим на статуи, не мешает ни разу. Я руками этого Решада трогать не собираюсь, пусть растет у своего забора, тем более, у него явно интерес к тебе, такие экземпляры очень настойчивы в своих желаниях.

— В баню его, Жень, с веником.

Разомлевший на теплых половицах Шлиман вдруг вскочил, рванул за дом, почуяв на участке чужака.

[1] Гару́ (Garou) — франко-канадский музыкант, певец и актер. Широкую известность приобрел после того, как сыграл роль Квазимодо в мюзикле «Нотр-Дам де Пари» в 1998 году.

[2] «Gitan» 2001. Автор — Luc Plamondon. Исполнитель — Garou.

— Привет, зверюга, что, на руки тебя взять? Уй, тяжеленный какой ты, отожрался на наших мышах, — из-за угла дома показался Лешка, наперевес с котом. — Здрассте, девочки, как халляр? Я шашлыки замариновал, а много замариновал, день рождения у меня, а не съем столько. Иду, смотрю, машинка красненькая у соседки к забору припаркована, у соседки такой нет, значит — гости, значит — красивые девушки приехали, у соседки в подружках других и не станет. Значит, надо на шашлыки звать, разговоры разговаривать, вином вкусным угостить, хорошо выходные провести, погода стоит отличная, да? Ируся, как подружку зовут, красавицу?

— Привет, Леш, ты как всегда, в своем репертуаре! Поздравляю с праздником! Женя, это Леша, наш участковый. Леша, это Женя, моя любимая подруга. Я так понимаю, отказываться от приглашения бесполезно? Подарок с меня, Лешик, прости, я забыла.

— Правильно понимаешь, давай без подарков, скучно же так сидеть, без шашлыков и компании, да? А мы и на гитаре, и на гармошке сыграем, караоке попоем! Давайте уж, собирайтесь, Ир, ты ж дорогу знаешь, доведешь подругу, не заблудишься, я пошел пока угли раздую, вино открою! Шлиман, давай слезай с меня, иди, мышей лови, лентяй такой.

Когда хлопнула за парнем калитка, девушки прыснули смехом одновременно, фейспалмом, без слов оценив ситуацию.

— Ну что, идем? Лешке проще дать, чем объяснить, что не хочешь, задолбает. Триста раз придет.

— Я в твоей деревне скоро так же заговорю — тыр-тыр-тыр, как трактор на малых оборотах. Если они здесь все празднуют так, что баяны рвут, то ходу пьесы, домой я сегодня не попадаю, хорошо, что Даньку отправила к маме на дачу. А ты говоришь, мужиков нет, да тут поле не паханное!

— Это же Лешик! Он просто друг.

— Мужчины не бывают просто друзьями. Ну что, подружка, где же кружка?

— О, а давай коньяк и вина возьмем, у меня этого добра внезапно накопилось. Покупаю иногда, а пить не хочу. Только переоденусь, а то штаны запачкала, пока за тобой по чердаку бегала.

— Таким макаром я и завтра домой не попаду. Бери свой коньяк, я пока С… своему ненаглядному позвоню, предупрежу, что у подруги остаюсь.

Не заметив странной запинки в словах, Ира ушла в дом. Стоя у распахнутого шкафа, девушка неожиданно для себя вытянула из стопки вещей приталенное длинное платье изумрудного цвета, приложила к себе. Разрез, конечно, по правой ноге до самых трусов. Зачем она его купила, если здесь самая удобная повседневная форма — штаны покрепче и простая футболка, для кого наряжаться?

Ирина вдруг покраснела до ушей, когда мозг угодливым иезуитом подсунул яркую картинку насмешливых глаз соседа. Но, черт побери, почему нет? Просто побыть вечер красивой женщиной, не замурзанной мышкой в огороде, тем более — на фоне Женьки. И кружевное белье в тон платью есть, а не хлопковые труселя, главное — найти его среди барахла. И вообще, вон, сколько кружев, вот с этого дня — только красивое белье комплектом, даже под рабочие штаны!

Ира расчесала чуть отросшие кудри, подняла в высокую прическу, закрепила шпильками. Нашла в привезенной Женькой куче обуви туфельки на танкетке со шнуровкой до лодыжек. Встала, прошлась, вспоминая, каково это — ходить на каблуках. Ничего, дорогу перейти можно. Чуть