— А про леди Деверо мне никто ничего не сказал, — обиженно пожаловалась Люсинда.

— Послушайте, Люсинда, — с тревогой произнес Чарльз. — Себастьян сам себе закон. Вы же не рассчитывали, что он вел себя, как монах!

— Разумеется, нет, — ответила Люсинда. — Но она такая модная и красивая. Рядом с ней я буду казаться совсем дурнушкой. Это все равно как очутиться снова рядом с моей сестрой Эстер.

— А, так вас волнует ваша внешность, — с облегчением сказал Чарльз. — Ну, все в ваших силах. Купите себе несколько новых платьев, сделайте модную прическу… Не можете же вы, Люсинда, ходить с распущенными волосами, как сейчас.

— Разумеется, нет, — согласилась Люсинда, — А где она покупает платья? Я имею в виду леди Деверо.

— Черт подери, откуда я могу это знать? — начал было говорить Чарльз, но тут же остановился. — Хотя послушайте! Помнится, как-то раз она заставила меня околачиваться там битый час, да еще лошадей пришлось удерживать, они совсем потеряли терпение. Это заведение мадам Бертен на Бонд-стрит.

Она одевает половину самых модных женщин в Лондоне. Как мне говорили, она на этом собаку съела.

Люсинда улыбнулась.

— Спасибо вам, я непременно отправлюсь туда.

— Говорят, за свои услуги она дерет три шкуры, — сказал Чарльз. — Но я думаю, Себастьяна это не особенно встревожит, у него достаточно тугой кошелек.

В этот момент в конце коридора отворилась дверь, и пожилая женщина в черном шелковом платье и со связкой ключей на поясе торопливо направилась в их сторону. Увидев Люсинду, она остановилась и сделала глубокий реверанс.

— Я прошу прощения, миледи, но меня не известили о том, что вы уже прибыли, — извиняющимся тоном сказала она. — Я поручила одному из лакеев доложить мне немедленно, как только вы подъедете.

К сожалению, он пренебрег своими обязанностями.

— Он совсем не виноват, — поспешно заверила ее Люсинда. — Мы с полковником Холстедом поднялись по черной лестнице. Просто я не была готова встретиться с его высочеством в таком виде.

— Ах, вот в чем дело! Теперь мне все понятно, миледи. Комната для вашей светлости уже готова.

— Благодарю вас, миссис… — Люсинда выжидательно замолчала.

— Миссис Ватсон, миледи. Я состою в этом доме в должности экономки вот уже двадцать девять лет, сначала при матушке его светлости, а теперь при вези.

Позвольте, я покажу вам дорогу., Она бросила неодобрительный взгляд в сторону Чарльза, как будто считала его присутствие здесь совершенно неуместным. Он понял намек и дружески протянул Люсинде руку.

— Мне пора идти, — сказал он. — Желаю счастья, и не вешайте носа!

— Когда я снова увижу вас? — спросила Люсинда.

— Не сегодня, — ответил он, и Люсинда сообразила, что было бы неслыханным, если бы в день свадьбы жених и невеста пригласили к ужину посторонних.

— До свидания, — сказала она с сожалением, потом, спохватившись, сделала реверанс, повернулась и направилась к себе в комнату.

Спустя два часа, приняв ванну и переодевшись, Люсинда спустилась по широкой лестнице в библиотеку, где, как ей доложили, ее ожидал лорд Меридан.

Она надела свое самое нарядное вечернее платье из персикового атласа, но при этом все равно удрученно сознавала, что оно безнадежно отстало от моды и не шло ни в какое сравнение с платьем леди Деверо.

По крайней мере, она надеялась, что с высокой прической и украшенная бриллиантами, которые ей прислал лорд Меридан, она имеет вполне презентабельный вид.

Прежде чем выйти из своей комнаты, она бросила последний взгляд в зеркало, и ее охватило непреодолимое желание спросить у миссис Ватсон, что же все-таки с ней не так. Подумав, она решила, что неуместно будет задавать такие вопросы экономке, тем более что она навряд ли сможет дать ей дельный совет.

Люсинда и так уже запаздывала к ужину и понимала, что дольше мешкать нельзя и ей все равно придется спуститься вниз. Но одно дело было беспечно болтать на ярмарке или в фаэтоне в присутствии Чарльза Холстеда, который своим смехом и поддразниваниями в адрес лорда Меридана заставил Люсинду забыть и ее нелепый вид, и ее странную свадьбу, и тот факт, что она теперь замужняя дама. И совсем другое дело остаться в этом огромном безмолвном доме, подавляющем своей роскошью, наедине с человеком, которого она никогда не видела до сегодняшнего дня и с которым теперь ее неразрывно связывали брачные узы.

Два лакея распахнули перед ней двустворчатую дверь из красного дерева, и она вошла в огромный зал, освещенный сотнями мерцающих свечей.

Лорд Меридан стоял в дальнем конце комнаты спиной к зажженному камину. Он переоделся в безупречно сшитый вечерний фрак из серого атласа, и лишь теперь Люсинда осознала, насколько он хорош собой и в то же время насколько он подавляет своим присутствием. Нахмурясь, он следил за ее приближением, и с замиранием сердца Люсинда почувствовала, как его злит то обстоятельство, что он вынужден оставаться дома и ужинать с ней, вместо того чтобы присоединиться к принцу и леди Деверо в Кларенсхаузе.

— Я надеюсь, мои слуги проявили о вас надлежащую заботу? — заметил лорд Меридан, когда Люсинда приблизилась к камину.

— Благодарю вас, они были очень внимательны, — ответила она. — Мне жаль, что я опоздала к ужину, но мои волосы так спутались на ветру, что понадобилась уйма времени, чтобы их расчесать и уложить.

— О да, разумеется, — рассеянно ответил лорд Меридан.

Она почувствовала, что его ни в малейшей степени не интересуют ни ее прическа, ни она сама, и была рада, когда наконец открылась дверь и дворецкий объявил, что ужин подан.

Пройдя по коридору, они вошли в огромную столовую, в центре которой стоял длинный, до блеска отполированный стол, заставленный раззолоченной утварью. Основание золотого подсвечника и хрустальные безделушки в центре стола были украшены орхидеями, а конфетницы в виде морских раковин заполнены шоколадными конфетами и мятными пастилками.

До этого Люсинда никогда не видела обеденного стола, не покрытого белой скатертью. Она знала, что это новшество было введено принцем, но до сих пор ей не приходилось обедать за голым полированным столом. Она подумала, что это выглядит довольно элегантно, но решила, что ее мать никогда бы не одобрила подобного нарушения традиций.

Дворецкий отодвинул для нее кресло в дальнем конце стола, и она подумала, что всякий раз, когда ей захочется обратиться к лорду Меридану, ей придется кричать. И быстро, пока мужество совсем не оставило ее, она произнесла:

— Я не хочу здесь сидеть, так далеко от вас.

Можно я сяду рядом с вами? Я хотела бы поговорить о стольких вещах, а кричать очень утомительно.

На лице лорда Меридана появилось удивление, но он вежливо ответил:

— Вы можете сидеть там, где пожелаете.