Мой внутренний голос так и подначивает меня рассказать правду. Но сомнение берет вверх, и я подавляю этот порыв.

– Поэтому ты оставил все на корабле? – Я мысленно проклинаю себя за этот вопрос. Я хочу просто игнорировать его присутствие, как я делала это раньше. Но мой разум и тело находятся в постоянном противоречии, мои желания и действия идут вразрез друг с другом, и с тех пор, как мы с Бастианом оказались на борту одного корабля, мой внутренний конфликт только обострился. – Солдаты не погрузили почти ничего из твоих вещей.

Он продолжает забивать гвоздь, не сводя глаз со стены.

– Вдруг мне бы пришлось покинуть Ариду? Не хотел тратить время на сборы.

Я замираю, стараясь скрыть свое удивление.

– Ты не можешь покинуть Ариду. Как же наше проклятие?

– Наше проклятие не вечно. – Еще один удар молотком. – Я готовился к тому моменту, когда наша связь будет разорвана и ты больше не захочешь меня видеть. Как можно жить там, где тебе не рады?

Мои пальцы перестают отбивать тревожный ритм.

– Почему ты считаешь, что я не захочу тебя видеть? Мне казалось, ты хотел, чтобы Арида стала твоим домом.

Наконец Бастиан опускает молоток и пронзает меня изможденным взглядом, совсем не похожим на то наглое высокомерие, которое он демонстрировал сегодня утром на берегу.

– Как я могу думать иначе, если ты изо всех сил стараешься избегать меня? Если ты вздрагиваешь, когда я пытаюсь к тебе прикоснуться? – Закончив свою работу, он садится на гамак Ватеи, чтобы проверить его на прочность, и проводит руками по лицу. – Мой дом на Зудо. Если бы ты нашла хотя бы пару минут, чтобы меня выслушать, ты бы об этом знала.

Я хочу защититься от его обвинений, но через несколько секунд ко мне приходит осознание, что в словах пирата нет злости. Он всего лишь говорит правду, и это останавливает нарастающее напряжение.

– Это проклятие затрагивает и меня, – говорит Бастиан. – Было бы здорово, если бы ты об этом помнила. Куда бы ты ни пошла, я вынужден следовать за тобой. Когда ты безвылазно сидишь на Ариде или пускаешься по всем островам, чтобы найти жениха, я должен быть там. А ведь все, чего я хочу, – это вернуться на Зудо и помочь своим людям восстановить их дом.

– Это все, чего ты хочешь? – боги, я сама не понимаю, зачем задаю этот вопрос. Часть меня хочет вернуть слова обратно, но другая часть хочет услышать ответ, потому что я не могу избавиться от своих чувств. Своей ярости. Своих желаний.

Самая порочная часть меня хочет знать, что он чувствует то же самое.

Скажи ему, Амора. Скажи правду.

– Ты прекрасно знаешь, что нет. – Бастиан поднимается на ноги, и у меня перехватывает дыхание. С каждым шагом, который он делает в мою сторону, я делаю шаг назад, пока не оказываюсь прижата к деревянным доскам. Одной рукой он опирается на стену возле моей головы и в то же время наклоняется так близко, что его дыхание согревает мои губы. Он смотрит мне прямо в глаза, прежде чем запустить пальцы в мои волосы, и я зажмуриваюсь, откидывая голову назад. Мое тело почти рассыпается от его прикосновения. Больше всего на свете я хочу, чтобы он поцеловал меня. Чтобы он дотронулся до меня.

Я напрягаюсь от нетерпеливого ожидания, но ничего не происходит. Открыв глаза, я вижу, что Бастиан хмурится.

– Я хочу тебя. – С этими словами что-то внутри него ломается. – Я просто не понимаю, взаимно ли это. Я был бы счастлив жить на Ариде, если бы ты была рядом, но в каждом твоем взгляде такая глубокая неприязнь, словно ты хочешь стереть меня с лица земли. И все же сейчас ты не пытаешься убежать. Объясни мне, что происходит. – Он отстраняется, и на мгновение мое сердце сжимается от обиды. Но как только мы снова оказываемся на расстоянии, туман отступает, и я снова могу мыслить ясно.

– Скажи, что мне сделать, и я это сделаю, – настаивает Бастиан. – Ради тебя я готов сдвинуть горы. Я заставлю звезды упасть на землю, чтобы ты могла подержать их в руках. Но если тебе это не нужно, скажи прямо, и я навсегда оставлю тебя в покое. Я делаю все, что в моих силах, Амора, но ты должна сказать мне, чего ты хочешь.

Еще никогда я не слышала таких слов. Они задевают что-то в моей груди, заставляя ее трепетать. Давление в моей крови стремительно растет. Это ошеломляющее чувство, и я понимаю, насколько хрупок этот момент. Одно неверное движение – и я все разрушу.

– Все не так просто, – это совсем не то, что я хотела бы сказать, но я должна произнести эти слова. – Никогда прежде я не испытывала таких сильных чувств, какие я испытываю к тебе, Бастиан, но часть моей души заперта в твоем теле. Откуда мне знать, что все это по-настоящему?

– Потому что все было по-настоящему с того самого момента, как мы встретились. – Его голос тверд и полон решимости. – Я знаю, что ты почувствовала ту же искру. Все было по-настоящему, когда мы впервые поцеловались, или тогда, на Зудо, когда мы чуть не оказались в кровати. Наши чувства друг к другу появились задолго до этого проклятия.

Он прав, и мне хочется с ним согласиться, но всем своим нутром я ощущаю, что это будет неправильно. Все изменилось. Я не буду с тем, кто достал для меня звезду, если в ответ я не смогу подарить ему целую луну. Если я не смогу вернуть недостающую часть своей души, то навсегда останусь одна.

Это мой последний шанс сказать правду. Но Бастиан – это прилив, который уносит меня в открытое море, и, если я хочу раз и навсегда решить этот вопрос, мне нужно быть непреклонной и стойкой, как якорь. Мне нужно, чтобы он почувствовал растущую между нами дистанцию. Я не хочу быть его собственностью, и, если он сам об этом не догадывается, мне придется все ему разъяснить.

– Мне бы хотелось в это верить, – каждое слово дается с трудом, царапая мне язык и разрывая меня на части. – Но когда ты рядом, мне кажется, будто я принадлежу тебе. Я не хочу так жить.

Бастиан потирает подбородок, заросший темной щетиной, я поражаюсь тому, насколько он вырос. С тех пор как он потерял брата, тени в его глазах стали еще опаснее, а его квадратная челюсть превратилась в сталь. Я всегда считала Бастиана сильным, но теперь на его широких плечах появились дополнительные мускулы, и он выглядит еще крепче, чем раньше.

Сейчас никто бы не решился назвать его мальчишкой. Я и не заметила, как он превратился в мужчину. И теперь в глазах этого мужчины вспыхнула искра.

– Я не дурак, Амора, – его голос становится холодным, как лед, и он морщит нос, словно только что попробовал новый сорт вина, который не пришелся ему по вкусу. – Если бы ты хотела остепениться, то не разорвала бы помолвку с Ферриком. Он – идеальный король для Визидии.

У меня перехватывает дыхание. Я знаю, что это мой шанс рассказать правду, и все же… я не могу заставить себя говорить. Бастиану незачем знать, что наше проклятие может быть снято. Ему незачем знать, что я задумала, потому что мне не нужно его мнение на этот счет. Его власть надо мной и без того слишком велика. Если я расскажу правду, это будет означать, что я ему доверяю. Что нас объединяет общая цель.