не говори больше, побереги силы. Никуда я тебя в таком состоянии не отпущу. Тебе помощь нужна. И серьёзный уход.

— Длиннопалый, мне лучше уйти. Старый очень сильный дух… Из-за меня у вас будут проблемы… Тарка…

— Не переживай, тебе сейчас нельзя волноваться. С ней Кайл. — Длиннопалый влил несколько ложек с каким-то горьковатым отваром в рот Мейрин и потрогал лоб, пытаясь определить, есть ли жар или нет.

Неожиданно девушка почувствовала приближающиеся отголоски давящей ауры и снова потеряла сознание.

***

— Зачем ты пришёл, Старый? — не оборачиваясь, спросил Длиннопалый, прикладывая кончики пальцев к шее Мейрин, туда, где едва билась тонкая голубая жилка.

— Поговорить хочу, — совершенно невозмутимо ответил древний дух, подходя к кровати.

— А другого способа не нашёл? Зачем было снова её оглушать? Она и так три дня была без сознания. И о последствиях своего «знакомства» с ней ты прекрасно осведомлён.

— Мне не нужны свидетели. А вы с Энром, как привязанные, тьфу, по очереди сидите то у её кровати, то у Кайла с Таркой. Где я ещё мог с тобой переговорить?

— И для этого стоило её в очередной раз подвести к Грани?

— Не велика была бы потеря, — пожал плечами Старый.

Голубые огоньки в негодовании вспыхнули в глубине глазниц Длиннопалого:

— Чего ты добиваешься этим?

Древний дух покрутил посох и переложил в другую руку:

— Мне просто нужно было убедиться, что девчонка ни при каких обстоятельствах не нападёт. Но она по-прежнему опасна для нас. Я не для того собирал вас всех, чтобы вы поставили под угрозу своё существование сиюминутной слабостью. Ты знаешь, что духов почти не осталось. Равно, как и вампиров, и других рас. За то время, что меня здесь не было, я прошёл немало земель и ни одного, подчёркиваю, ни одного духа не обнаружил. Ни единого следа. Я, конечно, снова продолжу поиски, после того, как разберусь со всем что творилось в замке за время моего отсутствия, но шансы обнаружить уцелевших тают с каждым днём. Вы — последние, Длиннопалый. И так глупо подставились. Во всей этой истории я вижу только один плюс: в лесу, да и в окрестностях, не осталось больше ни одного ренегата. Хоть какая-то польза от этой недобитой «инквизиторши».

Услышав последнюю фразу, Длиннопалый с хрустом сжал свободную руку в кулак и за малым сдержался, чтобы не врезать Старому, ибо это было совершенно бессмысленно. Мейрин правильно сказала — древний дух очень силён, а лезть к нему выяснять отношения будет означать, что девушка потеряет на долгое время одного из тех, кто может за ней ухаживать, а в её состоянии это весьма критично. Одного Энра на всех не хватит. Он и так еле сдерживает Кайла, который продолжает рваться «поговорить по-мужски» со Старым из-за Тарки. Луговница до сих пор лежала в комнате вампира, куда он отнёс её после того, как дух высказал ей всё. С того самого утра она бессмысленно смотрела остекленевшим взглядом в потолок, отказывалась от еды и питья, игнорируя всяческие попытки наладить с ней контакт.

— Старый, я повторяю ещё раз: Что тебе нужно? — Длиннопалый начал терять терпение, пытаясь понять, к чему тот клонит и чем это грозит Мейрин.

— Она здесь лишняя, — завёл старую песню древний дух.

— Я даю тебе своё слово — когда она выздоровеет, то покинет замок. Вот только ты сам увеличил её срок пребывания здесь, отбросив все наши старания практически в исходную точку…

Старый нахмурил брови:

— Даже так? То есть, ты готов дать за неё слово, что она здесь не останется?

— Не передёргивай. Она останется здесь ровно до полного выздоровления. А потом покинет замок.

— Хорошо. Я тебя услышал. — с этими словами Старый покинул комнату.

***

— Зачем пришёл? Добить её? — увидев Старого, Кайл вскочил с места и оказался перед древним духом, загораживая собой кровать, на которой лежала Тарка. Тут же от окна метнулась чёрно-белая тень, и Энр встал рядом с собратом.

Старый усмехнулся:

— Я не сказал ровным счётом ничего такого, что не было бы правдой.

— Да ты её практически убил своей правдой, как Мейрин своей демонстрацией превосходства! — Кайл едва не бросился на Старого, но его вовремя удержал Энр.

— Скажи лучше прямо: добить пришёл или чтобы мы тут все перессорились? — хмуро поинтересовался светловолосый вампир.

— Стоило мне покинуть замок, как вы едва не разрушили всё то, что я оберегал годами…

— Мы просто хотели помочь Мейрин. Это преступление? — глядя исподлобья, буркнул Кайл.

— И в результате чуть не погубили себя… А если она притащит сюда инквизиторов? Вы хоть понимаете, что от них спасения не будет? Вас поджарят в мгновение ока. Даже пискнуть не успеете. Или же девка собственноручно испепелит всех втихаря.

— Ты сам слышал, она дала слово не вредить нам.

— Как дала, так и заберёт! Она — инквизитор! Для таких служба превыше всего. А ты, Кайл, помолчал бы! Насколько мне известно, ты сам попался на её удочку. И заключил с ней перемирие. На одного Энра лишь надежда, если что-то вдруг пойдёт не так.

Энр ослабил хватку на плече Кайла и сделал шаг вперёд:

— За всё это время мы неплохо изучили Мейрин. Она не способна на предательство. Я готов поручиться за неё. Что до конца пребывания в замке никто не пострадает.

— Я тоже готов поручиться за Мейрин. У неё хотя бы хватило воспитания и такта, в отличие от тебя, понять, на какие «больные точки» лучше не давить, чтобы не дать впасть Тарке в то состояние, до которого ты её довёл. Теперь-то я в полной мере осознал, как был неправ. Зря тогда сорвался на Мейрин.

— Что ж… Ваше мнение я услышал. Хех. Трое «за», один «против» и двое временно воздержались… Практически ничья, если кто-нибудь не передумает…

— Старый! Не совершай ошибку!

Но его уже и след простыл.

***

Энр расстегнул верхнюю пуговицу своей белой рубашки и провёл ладонью вдоль ключицы:

— Надо обсудить всё с Длиннопалым. Я не могу понять, какую игру ведёт Старый и что именно он задумал. Хотел бы убить — убил бы сразу. А вот так издеваться…

— Может ему не положено? Или у него, как у духа, какие-то определённые последствия будут? Не знаю. Может древянник в курсе. В любом случае нужно обсудить с ним этот момент. Так. Кто останется с Таркой? Её нельзя оставлять одну в таком состоянии. — Кайл подошёл к кровати и увидел, как из огромных чёрных глаз луговницы катятся слёзы. Было ли это реакцией на услышанное или, будучи погружённой в себя,