Как выяснилось, наше судно вместо названия имеет лишь цифровую аббревиатуру – «Номер 777». Сначала я удивилась, затем обрадовалась. Люди, проживавшие на Дерее, частенько связывали удачу с числом семь, и мне достался корабль аж с тремя семерками. Может, повезет?!

За невероятно насыщенный событиями и впечатлениями день я устала, едва на ногах держалась, да еще трансформация забирала много сил, но послушно ходила за Фисником по кораблю и внимательно слушала его наставления. Судя по эмоциональному фону, он получал удовольствие от проводимой экскурсии-инструктажа и главное – от своей роли наставника. Энтузиазм в нем горел все сильнее и немного пугал – работать придется не покладая рук, ног и головы на подушку. А так мечталось…

Мы обследовали каждый «палец» корабля, я отмечала все на карте-схеме, чтобы потом не путаться, затем спустились на этаж, где будет оборудован «женский» отсек с анабиозными капсулами. Фисник активировал центральный свет, и небольшой пустой пятачок, на котором мы стояли, выйдя из лифта, увеличился до огромного помещения с несколькими «колоннами» по периметру. И обозначил объем работ:

– Здесь мы должны все подготовить для приема женщин.

Скептически окинув пустое пространство, заставленное оборудованием и кабелями, я выразила сомнение:

– А зачем? Может, будет проще их разместить в жилом секторе экипажа?

– Нет, не проще… – Фисник резко мотнул головой, отметая это предложение, причем, как я полагала, самое оптимальное в создавшейся ситуации. – У нас не принято женщинам находиться рядом с мужчинами так долго и так близко, если они свободны от обязательств. На пропавшем корабле из ста двадцати женщин лишь семеро с обязательствами, и те – с супругами.

Фисник снова мотнул головой, а я вновь почувствовала липкий противный страх и одновременно – томление. Словно он наркоман, который знает, что очередная доза может убить, но, не в силах отказаться, мысленно тянется и мечтает, хотя все равно боится. Очень странное сочетание чувств и эмоций…

– Так вот, наша задача – как можно скорее подготовить это место к транспортировке и подключению капсул с живым грузом, – продолжил мой руководитель деловым, бескомпромиссным тоном, – но не позднее, чем через десять суток. Столько времени нам потребуется, чтобы добраться до пункта назначения.

Я почесала подбородок, кожа зудела по-прежнему, и осторожно спросила:

– А куда мы летим? Это близко от вашей планеты?

Лека покачал головой с доброй, почему-то отеческой усмешкой над моим неуемным любопытством.

– Я же тебе уже говорил, Есь, а ты тут же забыл. Мы летим в систему Нэда, откуда пришел сигнал об аварии. Точного места не знаем – пока! В том секторе находится планета Харт – наша изначальная родина. Несколько тысячелетий назад на ней произошла техногенная катастрофа, и илишту пришлось искать новый дом. Но прародину мы не забыли и не бросили на произвол звездам. Организовали посты и охраняем наш изначальный мир в ожидании, когда он снова возродится. И это время уже близко. Некоторые женщины, хранящие веру в старых богов Харта и чтущих их пантеон, раз в десять лет летают туда на араш, чтобы поклониться святыням. Видимо, в этот раз на борту находились не слишком благочестивые, раз после посещения Харта их корабль потерпел крушение…

В голосе у мужчины звучало ядовитое злобное ехидство, что в очередной раз вызвало у меня вопросы, но он и так слишком много рассказывает, а ведь считается, что илишту – очень закрытая раса. Тогда почему мне такое доверие оказывается?

Следующие несколько часов мы работали в этом помещении, разбирая кабели, провода, оборудование и делая еще тысячу различных дел. Потихоньку я разобралась в основных принципах работы, которую мы должны будем выполнить, и продуктивность наших усилий заметно возросла, что не могло не порадовать Фисника, не скупившегося на похвалу:

– Молодец, парень! Молодой, но смекалистый. Из тебя выйдет толк, если какая-нибудь баба не сграбастает…

– Не сграбастает! – ухмыльнулась я. – Меня – уж точно нет!

– Не будь слишком самоуверенным, мальчик, – сухо возразил Фисник, – а то не заметишь, как потеряешь свободу!

Опять удивилась. Он почему-то слишком предвзято относится к женщинам. Осторожно, как бы между прочим, спросила:

– А что в этом страшного? Быть с женщиной?

Эс Лека посмотрел на меня долгим взглядом и пришел к каким-то выводам, потому что выдал очень загадочное и заманчивое предложение:

– Ну, с тобой все понятно! Гормоны играют, кровь бурлит… – кивнул в сторону расставленного кругом оборудования и продолжил: – С этим немного разберемся, и свожу тебя в одно местечко – кровь остудить. А насчет женщин… Наста нет и твой день, тогда поймешь, что я имел в виду. Хотя ты тсарек, и, возможно, тебе повезет больше, чем любому илишту.

Очередная недомолвка Фисника вызвала у меня невольное раздражение, и я решила – хватит. Мне с ними не жить, так чего попусту тратить время и разгадывать их загадки?

Ближе к «ночи» в свою каюту я чуть ли не ползла. Даже поздний ужин не прибавил сил, но настроение было благодушное. Мой первый рабочий день прошел как нельзя лучше и спокойно.

Следующие четыре дня я неукоснительно выполняла инструкции руководителя. К его приятному удивлению, с помощью еще пары техников мы собрали требуемое количество блоков для соединения с капсулами и принялись за их подключение к общим системам корабля и настройку оборудования. Спала я последние три ночи урывками, потому что по возвращении в каюту приходилось сначала изучать информацию. Как полученную от наставника, так и скачанную из библиотеки академии. Но я чувствовала, что включилась в работу и даже осваиваюсь в коллективе.

Мне было очень интересно наблюдать за взаимоотношениями внутри экипажа. По эпизодам в столовой, а также из разговоров между офицерами, инженерами и техниками я поняла, что у илишту четкая иерархия. В которой цвет кожи играет основную роль, о чем я догадалась еще в первый день, но почему – разобралась только потом. Как выяснилось, чем темнее мужчина илишту – тем сильнее физически, чем светлее – тем слабее и, соответственно, заслуживает меньше уважения. Странно, непривычно, но факт. Фисник упомянул как-то, что женщины илишту светлокожие, но предпочитают темные цвета одежды: наверное, чтобы подчеркнуть свою женственность. Мужчины же, наоборот, темнокожие, но любят одеваться в белое и предпочитают этот цвет в окружающем пространстве, ведь он подчеркивает их мужественный темный цвет кожи…

Возможно, в связи с подобными, в моем понимании, анахронизмами даже у настолько продвинутой в техническом плане расы существуют странные правила поведения, никак не укладывающиеся в голове. Вот, например, Лека Фисник – мой наставник – со светлой кожей, поэтому, даже несмотря на интеллект и доброту, большим уважением среди более темнокожих коллег не пользовался. Недостаточно темный. Наверное, из-за этого я частенько ощущала его затаенное одиночество, неожиданно вылившееся в тягу к общению со мной, по сути, чужим существом. Он не уставал учить меня, объяснять что-либо, не испытывал раздражения из-за мелких проколов. И я никак не могла нарадоваться своей удаче, оказавшись «подопечным» спокойного, вдумчивого илишту.